– Вы молоды, Леонид. И сейчас вас заботит только ваша жизнь. Возможно, со временем вы поменяете свое мнение. Сергей Алексеевич был прав, говоря, что молодежи легче принимать перемены, – он вышел из кабинета вслед за лаборантом.

– Такие перемены я бы принимал каждый день и не устал бы. А вы будете машину ловить или пешком?

– Я хочу воспользоваться, как вы говорите, нашим положением.

Они вышли на улицу. Осень оказалась на редкость тихая. Ни ветерка, ни облачка на небе, звезды освещали внутренний двор не хуже фонарей. Профессор с лаборантом подошли к машине, один из свиты их нынешнего начальника приспустил окно.

– Ну что, улепетываете домой?

– Да вот, решил воспользоваться вашим предложением, – спокойно сказал профессор и подошел к задней двери. – Вы хотели уступить нам место, – сказал двум сидящим сзади. – А вы хотели отвезти нас домой, поскольку уже поздно и мало ли что может случиться и кого можно встретить в темном переулке.

Профессор с непроницательным лицом сел сзади и пригласил Леонида. А охранники, которые уступили место, вопросительно смотрели на главного за рулем.

– Что? Я вам ничего не предлагал. И мне, откровенно говоря, все равно, кто вам повстречается и что он захочет с вами сделать!

– Ну как же, а если такое случится, виноваты окажитесь вы, потому что не уследили. Думаете, нашему начальству нужны будут головорезы, которые не в силе проследить за какими-то докторишками? – не отступал профессор. – А вы двое, можете отправляться в лабораторию охранять, – он кинул одному ключи и закрыл дверь.

– С каких пор вы указываете нам? Вышли и потопали отсюда! – Федор отвернулся, и было видно, как напряглись жилы на его шее от гнева.

– Да ну их. Федор, оставь. Может, и впрямь лучше отвезти? – сказал тот, кому кинули ключи.

– Ну да. А мы здесь побудем, а то все кости затекли от сидения, – поддержал второй.

Федор смотрел на своих подчиненных и пытался взять себя в руки.

– Ладно. Только не спать. Приеду – проверю. А вы что замолчали, куда ехать?

Утром Михаил Аркадьевич шел к лаборатории медленно, рассматривая дома и витрины, чем ни разу не занимался раньше. Его мысли всегда вертелись вокруг работы… Ну, а раз сейчас все приостановилось и голова начинала болеть от прокручивания всевозможных вариантов будущего, то по этим причинам сегодня утром он решил абстрагироваться от всего. Заметил, как дальше, на соседней улице шел Леонид. Вперед и не оглядываясь. Он периодически качал головой и, будто пританцовывая в такт музыки, направлялся в лабораторию. Профессор решил, что с его лаборантом что-то не так, но потом заметил наушники. Только сейчас ученый ощутил, насколько велика между ними разница. В какой степени Леонид был открыт миру, в такой профессор закрыт. Михаил Аркадьевич уже не мог вспомнить, когда его интересы ограничились лишь исследованием, а вся остальная жизнь просто ушла. Они поравнялись возле магазина, находившегося рядом с лабораторией. Леонид, не снимая наушников, кивнув профессору, приглашая его в торговое помещение, но тот отказался, на что парень ответил:

– Там наверняка все под ноль подмели, – он, по-видимому, решил, что говорит нормально, но получилось наоборот – проходящий мимо юноша непроизвольно шарахнулся от Леонида и ткнул пальцем в уши. Тот засмеялся и снял один наушник. – Прошу прощения, забыл, – и, повернувшись на каблуках, направился в магазин.

Заметив фургон, заезжавший к ним во двор, профессор не стал дожидаться лаборанта. Зайдя в лабораторию, он отметил, что Леонид отчасти был прав. Только к предыдущей картине добавилось еще две чашки и разложенная раскладушка. В этот раз они не отказали себе в отдыхе.

Люди в серой форме выносили коробки, а за всем процессом наблюдал их знакомый Александр. Он неизменно пил кофе, и по аромату, заполонившему весь кабинет, чувствовалось, что явно не растворимый.

– Доброе утро, коллега. Вижу, вас не особо интересует переезд, раз вы опаздываете, – не особо радушно приветствовал управляющий Михаила.

– Здравствуйте. Я еще не определился, повезло ли нам, – он подошел к столу и сел сбоку на свободный стул. – Ведь намеренно оттягивал приход сюда в надежде, что вчера просто переутомился, вследствие чего мне приснился кошмар, – он обвел рукой суетящихся рабочих.

– Хочу вас обрадовать, мы реальны, – ответил управляющий, улыбнувшись лишь уголками рта.

Профессор отметил, что Александр получает от всего этого удовольствие.

– И для вас будет лучше, если вы как можно скорее это осознаете и присоединитесь к нам. Поскольку…

– Опочки, и вы уже тут! – крича, залетел Леонид, словно сквозняк. – Ой, сори, я наушники опять забыл снять.

Он, улыбаясь, подошел к столу и начал доставать круасаны из пакета.

– Ну что, я был прав? Эти верзилы опять организовали фэншуй у нас? – быстро окидывая взглядом лабораторию, спросил он. – Ну ничего, я тут нам кое-что взял. Правда, не стейк, но все же с кофе пойдет. Только я на гостей не рассчитывал, но думаю, мы с вами поделимся, – обращаясь к управляющему, тараторил Леонид. – Так, а вы-то чего к нам с самого утра? Не спится что ли, или лишние руки не помешают?

– Я как раз собирался сказать, по какому поводу приехал, когда вы так бесцеремонно перебили меня. Предупреждаю один раз, чтобы такого больше не повторялось, – он встал и, не выражая ни единой эмоции, подошел к кристаллу. – Меня интересует, каким образом его транспортировать, чтобы не повредить?

Леонид положил руку профессору на плечо и, улыбнувшись, направился к Александру. Лаборант, по-видимому, решил отомстить:

– Знаете, это на самом деле большая проблема. Как вы могли заметить, он должен постоянно находиться в изолированном состоянии, поскольку соприкосновение с кислородом вызывает разрушение. Также нужно поддерживать постоянную температуру в диапазоне +24 °С, не больше и не меньше, еще надо исключить тряску. Вот, видите, мы внизу даже ткань положили как амортизатор.