– У мена есть знакомый гитарист Бас Ролл, – продолжает Манни, – когда-то давным-давно, когда Бас был еще молод, он работал в японском ресторане суши-поваром, а по вечерам брынькал на своей гитаре. Такая себе нормальная, без особых хлопот, молодость. Но нет же, начитавшись разной мотивирующей хрени, он поверил, что станет великим гитаристом. Особого таланта в этом деле у него, конечно же, не было, зато веры – хоть отбавляй. Парень реально старался, занимался, учился, пытался влезть в какую-то группу, создавал свою, участвовал в каких-то конкурсах. Короче, целых пятнадцать лет он промытарился со своей гитарой, но так и не добился того, к чему стремился. Играть он, конечно, научился. Более-менее. И что? Играет сейчас в метрополитеновских переходах, да все в чехол от гитары заглядывает – кто сколько бросил. А потом пробухивает все. Так что не надо мне пиздеть, что вера горы свернет. Нужно еще и мозги иметь, во что верить. Посмотрите, сколько клоунов выходит в этих шоу талантов. При этом самоуверенности в свою одаренность у них выше крыши. Даже, если это ход телевизионщиков, чтобы развеселить публику… Короче, мозги надо иметь, а вера… Вера – это просто такое внутреннее состояние. Все.

Да, это Манни Пэй. Вот такая она. А во что же она сама верит, спросите вы. А она ни во что не верит. Манни доверяет лишь своим знаниям. Она никогда не скажет «я верю» или «я надеюсь». Для нее это призрачные неопределенные состояния, состояния-миражи. У Манни свои более конкретные глаголы: «я знаю» и «я хочу». Вот с ними она и двигается по жизни, зная, что хочет, но особо и не заморачиваясь – получится у нее что-то из этого или нет.

– Как так можно, – спросят те, кто любыми путями рвется к своей цели, а потерпев неудачу, ужасно расстраиваются.

– А я не расстраиваюсь, – ответит им Манни, – я думаю, что с этим все понятно. И как говорит Констант Бейк – точка.

Манни и Констант познакомились, когда та устроилась к нему продавцом в хлебный магазинчик. Бейк решил увеличить продажи. До этого он справлялся в одиночку, сам выпекал свои булочки с хлебом и тут же их продавал. Народ раскупал все до последней буханки, а те, кто заходил в магазинчик и видел уже пустые витрины, даже слегка расстраивались. И тут Констант принял решение, что надо кого-то брать себе в помощники. Желательно продавца, так как доверить кому-то свою мини-пекарню он не представлял возможным. Бейк, конечно, мог взять какого-то толкового пекаря и обучить его всем тонкостям именно своей работы, но он начинал представлять, как это все будет выглядеть и отбрасывал этот вариант. Дело в том, что есть такой сорт людей, которые делают свою работу в одиночку, никому не доверяя. Они обучат вас всем хитростям своего ремесла, ничего не утаивая, и, пожалуйста, занимайтесь этим, но без меня. А если вдуг и придется работать в паре, они постоянно будут вас контролировать и совать свой нос во все процессы, на которых вы задействованы. Все должно быть по-ихнему. Точка. Именно таким является Констант Бейк. Поэтому он решил взять продавца. Он повесил на двери своего магазинчика объявление «Требуется жизнерадостный продавец» и пошел дальше заниматься своими делами.

Буквально через пару часов в магазин зашла девушка. Симпатичная стройная брюнетка, в красном спортивном костюме и с такого же цвета рюкзачком за спиной. Черные очки. Черные длинные прямые волосы. Руки в карманах. На вид ей было не больше тридцати.

Знакомтесь. Это та самая Манни Пэй, собственной персоной. Констант даже брови приподнял от увиденного – насколько эффектно смотрелась эта брюнетка. Нечасто такие персонажи заходят в его булочную. Эту же девушку он видел в первый раз.

Манни сняла очки и осмотрела витрины с выпечкой, затем купила булочку и маленький хлебец. Отломив от каждой по небольшому куску, она неспеша, словно смакуя, съела эти кусочки. Затем купила еще одну булочку и проделала то же самое.

– Вкусно, – сказала она скорее сама себе, – и придраться не к чему.

– Я рад, что вам понравилось, – улыбнулся Констант, который все это время с настороженностью наблюдал за Манни.

Девушка сняла рюкзачок и сложила туда булочки.

– Дома с чаем допью.

Затем она посмотрела на Константа. Приятного вида мужчина лет сорока… И все. Ничего особенного – сделала вывод Манни.

– Знаете, – начала она, – когда ты устраиваешься к кому-то, чтобы продавать всякую хрень, и понимаешь, что это реальная хрень, покупатель чувствует, что ему впаривают очередную туфту. И из этого ничего хорошего не выйдет. Но когда приходит другой продавец и этот же товар воспринимает, как действительно классную вещь, покупатель опять же почувствует это. И все остаются довольны. Это я к тому, что продавцу в первую очередь должен нравиться тот товар, который он продает. Мне, например, ваши булочки понравились… Но есть три «но»: я не особо жизнерадостна, у меня нет опыта работы продавцом и я не задерживаюсь на одном месте больше, чем на полгода. Спросите, зачем мне это? Я просто хочу попробовать себя в роли продавца… Если еще, конечно, это место свободно.

Манни закончила свою речь и посмотрела Константу прямо в глаза. Тот даже немного растерялся от такого откровенного монолога и пристального взгляда Манни.

– Ммм… Еще свободно… Только пару часов назад объявление повесил, – не совсем уверенно ответил Констант.

– Ну, тогда у вас должны появиться еще кандидаты, – улыбнулась Манни и расстегнула свой рюкзачок.

Она достала оттуда блокнот с ручкой, написала на вырванном листике свой номер телефона и протянула Константу.

– Если вдруг по какой-то причине никто из моих конкурентов вам не подойдет, звоните.

Констант взял листик и, как заколдованный, начал разглядывать витиеватый почерк Манни. Казалось, что прошло лишь несколько секунд. Констант оторвал свой взгляд от записки и посмотрел на то место, где стояла девушка. Но ее уже там не было.

– Хм, – только и смог выдавить из себя ошарашенный Констант.

Визит Манни был похож на внезапно ворвавшийся вихрь через незакрытое окно. Вихрь, устроивший в комнате небольшой беспорядок и так же внезапно утихший, как и начавшийся.

По большому счету на то время Манни не нуждалась в работе. Она подрабатывала переводчиком в двух брачных агенствах и денег, которые она там получала, было вполне достаточно, чтобы безбедно жить. Но ей надоела вся эта конфетно-букетная бредятина, где каждый пытается выставить себя в лучшем свете. А копни глубже… В общем ее уже тошнило от всего этого. Не прошло и пяти месяцев. Она ушла бы оттуда и раньше, но единственное, что ее сдерживало была достойная оплата. Теперь, когда определенная сумма, для одной ей известной цели, была собрана, она окончательно решила – пора сваливать.

Констант позвонил в тот же вечер и предложил ей выходить на работу, хоть с завтрашнего дня.

– Знаете, – сказал он, – после вашего визита я даже объявление с двери снял. Если вам не понравится, я ведь всегда смогу повесить его обратно… Скорее всего, вы меня очаровали и я подумал, наверное, таким и должен быть настоящий продавец. Сколько вы у меня будете работать – это уже ваше дело. И… Откровенностью за откровенность – я ищу продавца, чтобы самому полностью заняться выпечкой. Что из этого получится – вопрос, ответ на который можно узнать только спустя какое-то время.