А ещё у малыша Фридолина, когда ездили на экскурсию – он там грохнулся на катке затылком. Но оба выздоровели, и вообще с ними всё нормально – если считать, что они вообще когда-либо были нормальные. От сотрясения мозга не умирают – сотрясение мозга проходит!

– У меня телефон не ловит в доме. А Интернета у неё нет, – сказала Марта. – Так что, пап, не пугайся, если отвечать иногда буду не сразу. Но я буду выходить к забору время от времени, тут всё нормально ловится.

– Нет Интернета? – переспросил папа. – Боже, она как была, так и осталась. – Он зевнул. – Марта, доченька, я пойду немного посплю. Я тебе напишу. Поцелуй от меня Матса и Миккеля.

– Маме привет! – ответила Марта, но папа уже положил трубку.

Который час в Нью-Йорке? У них совсем не поздно, намного раньше, чем здесь. Но папа же всю ночь летел и ехал.

Марта ещё немного посидела на заборе, разглядывая бабушкин дом вдалеке. Папа не спросил, как у них дела, у Матса, Миккеля и у неё. Как они тут у старой карги. Всё ли нормально.

Конечно, у папы в голове совсем другое. И он не спал в самолёте. Слёзы, только что готовые брызнуть, отступили.

Мама выздоровеет, родители вернутся домой. Плакать причины не было. А до тех пор пока мама и папа не приедут, придётся уж ей с Матсом и Миккелем пожить у этой старухи, которая даже не знает, что такое Интернет, и у которой нет телефона. Но всё-таки, пожалуй, она не ведьма.

Оставалось выяснить только, почему мама и папа никогда про неё не говорили. И никогда не ездили в гости, и бабушка тоже никогда к ним не приезжала.

У калитки её ждал Миккель и тут же показал, что у него в руке: прозрачное пластмассовое ведёрко с красной ручкой. Когда-то на нём была наклеена этикетка, но она почти смылась, Марта прочла только «ртофельный сал».

– Мы собирали яйца! – крикнул Матс, прыгая туда-сюда. – Они все в какашках! Куры какают яйцами! – И он продемонстрировал всем видом, что помирает со смеху.

Миккель снова показал Марте ведро.

– Она мне сказала, чтобы я сам искал, – сказал он. – Смотри! Шесть штук нашёл!

Марта заглянула в ведёрко. Там действительно были яйца, на вид грязноватые. Лучше не думать, что это за зеленовато-коричневые кусочки налипли на скорлупу.

– Она сказала сначала смотреть в курятнике, – продолжил Миккель, и откуда-то изнутри, из глубины будто фонарик осветил его лицо. – Но две курицы полоумные и несутся где попало, надо было искать как следует!

– Это Шрёдерсон нашёл! – завопил Матс, размахивая бедной собакой над головой. Вид у пса был такой, будто он вот-вот потеряет сознание от полётов, даром что он плюшевый. – Около клумбы! И за клумбой!

Марта подумала: опять всё не так. В маминых журналах были фотографии прекрасных сельских домиков с камышовыми крышами, там женщины в комбинезонах собирали яйца в саду, но складывали их в корзиночку, висевшую на руке, и яйца все были ослепительно-белые или коричневые – но всегда чистые.

– Миккель, маме уже лучше, – сказала Марта. – Папе надо ещё побыть у неё, но потом они вернутся вместе, наверное, уже скоро.

– Хорошо, – ответил Миккель, осторожно, не размахивая, унося своё ведёрко, чтобы яйца остались целы. А Матс, кажется, и не слушал.

В кухне бабушка резала лук.

– Ставь, – сказала она Миккелю, почти не глядя. – Сколько у тебя штук?

– Шесть, – ответил он. – Одно было за клумбой, и ещё одно…

– Хватит на всех, – кивнула бабушка. – Сделаем тогда яичницу по-крестьянски. Надо же покормить моих нежданных гостей!

Она, конечно, может, и не ведьма, подумала Марта. Но почему тогда не сказать хотя бы «Молодец, Миккель»? Когда маленькие дети помогают, их надо хвалить. Мама и папа всегда так делали, а теперь они уехали – значит, хвалить Матса и Миккеля будет Марта. Хотя вообще-то это дело бабушки.

Но Миккель даже не заметил, что его забыли похвалить. Он смотрел счастливыми глазами в ведёрко и весь светился.

– Я дозвонилась папе! – сказала Марта.

Матс принёс Шрёдерсона, чтобы тот обнюхал яйца.

– Ка-ка-ка! – закряхтел он и снова скорчился от смеха. – Какашные яйца!

– Кончай! – сказала бабушка. – Не хватало ещё разбить. Ну так что? Что сказал папа?

И Марта пересказала, что сказал папа, и бабушка, конечно, тоже порадовалась по-своему: Марта заметила, что она немного улыбнулась глазами. Ей не нужно больше волноваться, что дети, чего доброго, останутся при ней навсегда.

– Ну, тогда садимся за стол! – объявила она. – Марта, достань тарелки, ты там увидишь.

Она поставила сковороду на огонь. То есть на плиту. Странно, что в этой старой-престарой кухне стояли современная электроплита и нормальный холодильник. Краем глаза Марта увидела, что бабушка собирается кинуть на сковородку с картошкой и луком кубики сала и сразу залить всё это яйцами.