Айсылу стала болтать ножками, и думать, чем бы таким заняться для чего она была бы не слишком маленькой и не очень большой. И, конечно же, придумала! Она соскочила с полки и побежала в конец вагона, а оттуда обратно прямо до противоположного конца. Папа хотел было её остановить, только вот мама попросила его дать Айсылу побегать. Но тут с её колен спрыгнул Азат и побежал за Айсылу.

Айсылу очень обрадовалась компании брата и тут же принялась диктовать условия своей игры, а Азат ни капельки этому не противился.

– Я убегу в тот конец, а ты в другой, потом будем бежать навстречу, а при встрече будем обниматься!

– А, лано (ладно), – согласился Азат. И они разбежались, а когда снова сбежались, то с силой столкнулись в середине вагона, отчего Азат упал и громко расплакался.

– Не так! Не так надо было! Здесь надо было остановиться! – кричала Айсылу на и без того рыдающего брата. Но тут Айсылу увидела, что к ним идёт мама:

– Братик, ну не плачь, – сказала Айсылу заискивающе.

Когда мама вела детей под руки, то пассажиры с других мест сообщали ей, что за детьми нужно смотреть, чтобы они не орали на весь вагон. Пришлось маме вернуть детей на полки.

Тут Азат схватил новый альбом Айсылу, отчего она возмутилась:

– Это мой альбом!

– Айсылу! Не кричи! Тебе что, жалко альбома для брата? – сказал отец, зажимая уши. Тут же нашлась и мама

– Да к тому же, это не твой альбом, а ваш общий.

– Как это не мой? Вы же сами мне его вчера подарили? – у Айсылу выступили слёзы. В сердцах она выдернула у Азата свой альбом и села в уголок у окна. Но тут за дело взялся отец, он так же, как это делала только что Айсылу, выхватил у неё альбом и протянул его Азату.

– Приятно? – спросил он.

Айсылу завыла в голос, и мать, и отец стали успокаивать её, каждый по-своему:

– Это мой альбоооооооом! Отдааааааай!!!!

– Я кому сказал, не вой? – навис над нею отец.

– Ну, Айсылу, успокойся, пожалуйста, нас сейчас из поезда высадят, скажут не хотим с таким шумом ехать, – настойчиво шептала мать.

Но успокоил её Азат. Он подошёл к ней, протянул альбом и обнял её, погрозив пальчиком папе:

– Не угай Сыу, она добая (Не ругай, Айсылу, она добрая), – сказал он. Айсылу улыбнулась, обтёрла слёзы, и они стали неестественно хохотать вместе с Азатом и кататься по нижней полке, как два связанных брёвнышка. Айсылу приподнимала его так, что оказывалась под ним, а потом и сама ложилась на него. Ни папе, ни маме это совершенно не нравилось, им казалось, что он снова сейчас упадёт или ударится о краешек складного стола.

Поэтому они закричали в голос:

– Айсылу!!!! Перестань!!! Он ударится!

Тогда Айсылу отпустила брата, который тут же свалился на пол, задев головой краешек стола.

– Как тебе не стыдно? – сердито сказала мама. Азат громко плакал. А отец громко отчитывал дочь:

– Я ведь говорил, что ты его ударишь?

Алия в этот момент читала книгу Фатиха Амирхана 6 , неизвестно откуда взявшуюся в семье Хусаиновых. Она оторвала голову от книги и посмотрела на маму, папу, Айсылу и Азата, удивительно, и почему они всё время так орут, подумала она.

А Айсылу, как ни в чём не бывало, вырвала один лист из альбома и отдала его Азату, и разрешила ему выбрать один из её карандашей. Азат, всхлипывая, выбрал красный. Хоть это и был любимый цвет Айсылу, она позволила его забрать. А сама уселась подле складного столика между полками и принялась рисовать Сююмбике. Рядом сел довольный Азат со своим листком и красным карандашом.

С вокзала Хусаиновым нужно было сесть на 101 автобус, чтобы добраться до Южного автовокзала, о чём мама и сказала Айсылу, ведь та хорошо считала и читала. Она прекрасно могла прочесть на табличке номер автобуса. Папа стоял на остановке с ног до головы гружённый чемоданами и тюками, мама крепко держала в одной руке свою сумочку с деньгами и документами, а второй рукой она крепко держала Азата. Алия должна была крепко держать за руку Айсылу и сумку с продуктами. Но Айсылу руку свою отобрала и стояла возле Азата и мамы.

Вокзал гудел и галдел на все лады, но Айсылу с Азатом, несмотря на шум, умудрялись играть в слова.

– Давай теперь называть слова на К, – говорила в самое ухо Азата Айсылу.

– Давай! – согласился он.

– Курица, купе, клоун… теперь ты?

– Ка-ка, мяу, – сказал Азат.

– Правильно, братик – какашка и кошка на «К».

Тут подъехал автобус, и все бросились в него, бросилась в него и Айсылу следом за сестрой, но у неё развязался шнурок на ботинке, она наклонилась всунула его поскорее в ботинок и растерянно посмотрела на автобусы. Потому что там было именно два автобуса, в которые толпой загружались люди. Никого из своих в этих людях она не разглядела, поэтому прочла, что было написано на табличках. На одном была табличка №101, а на втором №110. После секунды сомнений, Айсылу решила, что это один и тот же маршрут. Ей показалось, что в одном из автобусов она увидела папу и она быстро влилась в толпу, которая текла в этот автобус. Это был 110 автобус.

В автобусе она подходила к каждому мужчине и к каждой женщине, дергала их за рукав и вглядывалась в лицо. Через несколько минут весь автобус понял, что сюда попал чей-то ребенок, чей-то, кого самого в этом автобусе не было. Поняла это и Айсылу, она горько и невыносимо громко взвыла на весь 110 автобус. Так что пассажиры поняли, нужно что-то предпринимать:

– Как зовут тебя, девочка? – спросили у неё.

– Ай-сыыыы-луууу! – выла Айсылу. В Башкирии пробудившихся татар было больше, чем где либо, поэтому тут же нашелся кто-то из них: