«…Это было место, где исчезали бесследно судебные приставы и патрульные, осмелившиеся переступить черту. Притон воров, отвратительный нарост на лице города; клоака, откуда изливался каждое утро, а ночью лился назад грязный поток пороков, переливавшийся через край и наводнявший улицы столицы». Вспомнились строчки недавно прочитанного бульварного романа. Фантазия автора населила туннели Варосса кровожадными чудовищами и измененными всех форм и размеров. В одном романист был прав – и приставы, и полицейские в туннелях не то чтобы исчезали, они просто туда не совались, как и любой, кому дорога жизнь. Касаемо монстров – они вполне могли здесь водиться, а могли и нет.

Попискивающий серый покров вел Владимирова все дальше, вглубь. Впереди вышагивала разговорчивая крыса, других монстров не наблюдалось. Полицейский фонарик, который всегда лежал в кармане сюртука, пришелся как нельзя кстати, хотя его давно нужно было освятить в храме. Свет был тусклый, но в темноте туннелей и такой за счастье.

Поспевать за крысами, особенно с его весом, было нелегко. Поначалу Владимиров пытался запомнить дорогу, считал развилки, повороты, потом бросил это занятие. Если его хотели убить – сделали бы это еще в спальне, да и знай он дорогу назад, как тягаться с полчищами крыс.

Крысы Варосса – вот уж кто мог претендовать на звание истинных хозяев города. Трудно представить место, в которое они не могли бы проникнуть. Поговаривали, именно крысы в своих цепких лапках держали все сношения с внешним миром заключенных герцогской тюрьмы. Весточка из дому или в храм, передачи, ценные вещи для подкупа охраны – со всем этим могли помочь крысы.

А гильдии – много дешевле заплатить хвостатым небольшую мзду, чем круглосуточно охранять товар, который грызуны легко могли испортить. Некоторое время назад заартачились было кузнецы: мол, нашим изделиям носатые ничего не сделают – зубы обломают, так серые за ночь сгрызли в труху все кузнечные меха во всех кузнях города. Судя по тому, что мехов больше не портили, кузнецы заплатили…

Очередной поворот, и впереди забрезжил свет. Владимиров выключил фонарик, решив на всякий случай сберечь энергию. Они вышли в широкое помещение. После тесноты туннелей оно казалось огромным, как зал для аудиенций герцога. Даже потолок, всегда нависающий потолок, отступил, потерялся в темной вышине. По периметру на стенах висели лампы, усиливая сравнение с герцогским залом, в противоположном конце – возвышение, на котором стоял… трон, самый настоящий трон, как и герцогский – золотой, во всяком случае позолоченный. Интересно, увидь это его светлость Гуго VI, обтяпывали бы крысы спокойно и дальше свои делишки? Наклонившись, инспектор пытался восстановить дыхание. Да, с весом нужно что-то делать. Поискал, где бы присесть, – не нашел, посмотрел на грязный пол – нет, пока нет.

Перед троном серая масса расступилась и рассосалась по темным закуткам зала.

Сначала Владимиров увидел девушку. Худенькая, бледная кожа, запавшие щеки, жиденькие, не очень чистые волосы. Опираясь на тонкую ручку, рядом с ней шел… крыс. Инспектор еще никогда не видел столь крупной крысы – ростом с десятилетнего ребенка. В отличие от сородичей он передвигался на задних лапах, хоть и тяжело переваливаясь, почти как сам инспектор. Усиливая странности, на крысе была одежда – расшитый золотом камзол с эполетами и короткие панталоны… кружевные, очень похожие на нижнее белье какой-нибудь кокотки. Однако смеяться не хотелось. Кроме того, крыс был двуглав и две пары глаз внимательно изучали инспектора. Глаза были почти человеческие – с белком, зрачком и радужкой. Зрачки вытянутые, как у кошки.

Попискивая, крыс взобрался на трон, девушка всячески ему помогала.

«Интересно, сколько у него хвостов?» – выскочила нелепая мысль.

Одна из голов запищала, быстро и мелодично.

– Надеюсь, мы не причинили вам слишком больших неудобств, – произнесла девушка. Голос был звонкий. Отразившись от стен, он многократно вернулся Владимирову.

– Зачем я здесь? – Дыхание почти восстановилось.

Крыса вновь запищала, и после этого вновь заговорила девушка:

– Это не мы убивали всех тех людей, крысы Варосса непричастны, в том даю свое слово.

Было странно слышать такие слова из уст человека. Владимиров знал, что крысам прислуживали люди. Серые забирали их еще младенцами – может, воровали, может, родители сами продавали. Крысы выращивали, воспитывали, и человеческие существа становились преданными рабами своих хвостатых хозяев. Они могли быть крысиными шпионами, живя и работая наверху, а могли выполнять, как эта девушка, роль переводчиков или посредников между миром крыс и людей.

– Вы знаете, что мы нашли на месте убийства крысу, измененную. – Не совсем «нашли», но лучше не уточнять.

– Они забирают наших братьев, сестер и делают из них чудовищ. Бывшие братья становятся глухи к зову стаи, они не слышат нас. Мы хотели вернуть нескольких братьев, но они защищались, погибли многие, они ушли.

– Кто они?

На этот раз писк звучал дольше.

– Мы не знаем. Есть легенда, два по тысяче лет назад, во времена Потопа, уже было такое. Боги тогда сошли с ума, они бросались молниями, растаял белый покров ледяных земель, и влага, небесная влага беспрестанно лилась сверху.