— А да, да, да. Вчера глубокой ночью приходил манаукец. Точно-точно, он на твоём тренажёре недолго и посидел, я думал, что он проиграл и быстро сдался.

Я же с открытым ртом смотрела на великана, который своей макушкой чуть не задел камеры видео наблюдения. Подняв голову, прикинула, какой высоты зал — чуть больше двух метров. Для стандартного землянина нормальная высота, головой в проём никто не врезался, а вот для манаукца критично. Правда, и камера висела не под потолком, а чуть ниже, сантиметров на пятьдесят, и пряталась за грамотами старика. Может, и не так высок этот манаукец.

— А что у него за дурацкий ник — Дракон?

Возмутилась я, хотя было вообще непонятно, что манаукец забыл в игровом зале землян? Сюда даже нонарцы и те не заглядывают, не говоря уж об унжирцах, которым азартные игры вообще неинтересны.

Мюррей рассмеялся, укоризненно шепнув:

— Твоя Маруся ничем не лучше. Что это за ник такой?

Я обиделась. Отстранилась от стола старика, сложив руки на груди.

— Вообще-то, это моё имя. И если этот Дракон ещё раз заявится, так и передайте ему, чтобы запомнил его. Я переплюну его рекорд.

Затем запоздало я вспомнила, что хоть дедушка Эдвин и делает мне скидки, но кредиток у меня больше не было.

— Правда, не сегодня, но завтра я точно его сделаю. Пообещайте мне, мистер Мюррей.

— Как скажешь, милая, — снисходительно, но не обидно заверил Эдвин. — Я, правда, не знал, что тебя зовут Маруся, все Марией зовут.

— Так это ласкательное имя от Марии.

— Да? Удивительно, я считал, что Мари ласкательное.

— Моя мама меня называет Маруся, — доверительно произнесла, чувствуя заинтересованные взгляды затылком.

Вот чем мне не нравятся парни этого заведения: сидят, уши греют, а трусы по натуре. Ещё ни один не осмелился со мной познакомиться. А я, может, только этого и жду. Вон даже сказала, как меня зовут, а хоть бы кто почесался. Поглядывают украдкой, а свои трясущиеся пальчики от пультов не отпускают. Мама права, говоря, чтобы я не знакомилась в таких заведениях, как это, с парнями. Здесь только неудачники прожигали свои жизни, которые сами не умеют зарабатывать, а просиживают всё до последней кредитки. Но всё же, порой хочется завести дружбу.

Я вернулась за игровой картой, которую забыла в тренажёре, затем опять подошла к столу старика и передала ему.

— Я документы подала в лётную школу, — похвасталась перед мистером Мюрреем. — Через месяц сдаю выпускные экзамены и улечу учиться.

— Молодец, милая. Ты настоящая дочь своего отца. Эмет тоже был очень целеустремлённым человеком и хорошим другом.

Дедушка Мюррей хоть и был знаком с отцом номинально, но всегда хвалил его, а мне было приятно, что ещё кто-то помнит о нём. Кроме моей мамы. Та, конечно же, каждый день, каждую минуту помнит и продолжает любить. Я же стараюсь соответствовать такому отважному отцу. Жаль, что у меня нет друзей, поэтому и делюсь наболевшим и своими достижениями со стариком, который за столько лет стал родным и любимым.

— Ты как время найдёшь, не могла бы посмотреть пятый аппарат, — старик указал в дальний угол.

Там стояли «однорукие бандиты». Я взглянула на экран коммуникатора, чтобы узнать сколько времени. Грустно вздохнула. Старик надеялся, что я ему помогу, ведь лучше меня никто не разбирался в технике.

— Хорошо. Полчасика у меня ещё есть, — сдалась я, надеясь, что мама не будет ругаться, если я опоздаю.

Основную работу я помогла ей уже сделать. Сегодня полночи буду разгребать посуду после банкета. Да и дедушка Эдвин никогда не обижал с оплатой. И если я ему сейчас помогу, то завтра у меня будет больше шансов вернуть лидерство на тренажёре. Я покажу залётном манаукцу, что лучше Маруси нет пилотов на станции «Астрея»!

Яндор

Вернувшись домой после долгого отсутствия, порой понимаешь, что всё совершенно чуждо. То, что раньше радовало глаз, было чем-то стоящим и важным, потеряло свою ценность. Ян оглядывал свою детскую комнату, в которой уже не был больше восьми лет. О Он и забыл, как она выглядела. Интерьер здесь не менялся с тех самых пор, как с ним в семилетнем возрасте произошло несчастье. Синие стены, увешанные плакатами и постерами с супергероями из детских фильмов. Под потолком висели модели истребителей, космических кораблей разных рас. Сам потолок был звёздным полотном, где теснились яркие созвездия и спирали галактик. Ян пытался вспомнить свои детские мечты. Мальчик, прикованный к кровати, грезил звёздами и полётами на край галактики, туда, где только неизвестность и опасность. Природная отвага звала его испытать себя.

Мог ли Ян простить отца за то решение, которое ввергло парня в кромешный ад постоянной боли? Четыре года унжирские врачи испытывали на манаукском подростке свои новые разработки. Эти прекрасные на вид создания были сущими демонами. Они с безразличием резали мальчика лазерами, чтобы добраться до сломанных и неправильно сросшихся костей позвоночника. Тела манаукцев сопротивлялись внедрению инородных тел, и живые ткани быстро сращивались. Именно благодаря этим свойствам организма юноше не могли помочь на Манауке, тамошние врачи просто не имели подобной практики.