— Спокойно ребят, — произнес я, глядя на напрягшегося Веста. — Мы все знаем правила.

— Поехали. Маус.

— Восемьдесят шесть из ста пятидесяти трех, — Гаро кивнул и перевел оружие с него на девушку.

— Теперь Неми, — произнес капитан.

— Девяносто семь. Из ста, — у меня сердце ушло в пятки, а рука с револьвером дернулась в сторону Неми. — Двадцати. Из ста двадцати.

Я облегчено выдохнул. Гаро выжидательно смотрел на меня. Я утвердительно кивнул. Тогда капитан перевел дуло на Вала.

— Теперь Вест.

— Сорок семь из семидесяти трех, — отчеканил он.

Я снова кивнул, Гаро перевел оружие со стрелка на Макса. Вест вскинул винтовку в сторону Вала.

— Макс, — сказал Гаро, — твоя очередь.

Дровосек за все это время даже не шелохнулся. Просто сидел и молча гладил Принцессу.

— Два, — тихо произнес он. — Два из тридцати пяти.

У меня сердце ушло в пятки. Мы только что прошли на грани. У нас в команде все это время была бомба с часовым механизмом. И она чуть было не взорвалась, положив нас всех. Это было слишком рискованно. Я поймал крайне неодобрительный взгляд Гаро и поспешно кивнул.

— Вал.

— Сейчас, сейчас. Подождите, — глаза старика суматошно бегали из стороны в сторону.

Сейчас мы втроем уже свелись в него. Я перехватил оружие двумя руками, стараясь целиться в голову, но засранец сидел с другого края стойки.

— Вал, — повторил Гаро громче. — Сколько очков разума?

— Сейчас, сейчас, — заикался он. — Двадцать девять. Из ста сорока трех.

— Импы тебя обкусай, паря, — произнес Гаро, опуская пистолеты. — Ты как умудрился столько профукать? У тебя хант вообще безвольный что ли?

Но тут у меня что-то екнуло. Гаро уже повернулся в угол к лежащему Стингу, но кое-что меня напрягало.

— Гаро, — произнес я громче, чем следовало. Револьвер смотрел ему в спину. — Ты знаешь правила. Они одни для всех.

Вест и Неми удивленно уставились на меня, но парень быстро сообразил, что к чему и вскинул винтовку на капитана. Маус что-то хмыкнул себе под нос. Даже Вал вытаращился на меня со страхом, словно гомункула увидел. Только Макс так и сидел, не обращая на происходящее никакого внимания. Гаро медленно развел руки в стороны и обернулся с улыбкой на лице. Пистолеты он демонстративно удерживал указательными пальцами за спусковые скобы. Так, что они просто болтались у него в руках.

— А я уж думал придется тебе еще очки снимать за халатность, Арч. — удовлетворенно хмыкнул он.

Я заметил, что Гаро обычно называет меня по имени, когда жутко доволен. Мной или вообще. Секунду поразмышлял, что спросить. Ведь я не знаю его показателей разума.

— Откуда у меня рубашка демонического стрелка в колоде?

— Хах. От святого Роджера, разумеется. Да пусть сияет над ним его неоновый нимб.

Я молча опустил револьвер и улыбнулся. Гаро вернул мне улыбку и развернулся к Стингу. Опустившись на колени, похлопал его легонько по щекам.

— Давай, паря. Я знаю, что ты уже в сознанке. Хватит тут дрыхнуть.

— Да, я да, — встрепенулся ковбой. — Как дела, капитан? Я в порядке.

— Вижу. Как самочувствие, паря?

— Самочувствие? — повторил он. — Да вроде нормально. Кажется. А почему я связан? Может развяжешь меня?

— Конечно развяжу, приятель. Только скажи, сколько у тебя очков разума?

— Разума? — переспросил Стинг?

— Да. Сколько очков?

— Чет. Четырнадцать, — произнес он, глядя на нас.

— А из скольки?

— Из. Из пятидесяти. — произнес он, глядя на Гаро. — Пяти. Из пятидесяти пяти.

— Хорошо, — ответил капитан. И я наконец выдохнул. — Хорошо.

Стинг улыбнулся и хохотнул. Гаро ответил тем же. А затем воткнул свой кинжал Стингу в сердце. Парень дернулся. Схватил руками Гаро за куртку в попытке приподняться. Но капитан спокойно положил ему руку на плечо и придавил к полу.

— Тише, дружище. Тише. — произнес Гаро.

Стинг дернулся еще раз, открыл рот но тут же закрыл. Я видел, как из его глаз брызнули слезы. А потом он обмяк. И затих.

— Это была славная партия, дружище, — произнес Гаро, вытаскивая клинок и закрывая глаза Стингу.

Мы молча стояли и смотрели. Неми тяжело дрожала недалеко от меня и молилась. Все всё понимали. Нас этому учили. Но одно дело слушать об этом на лекции, а другое дело видеть своими глазами. Да, это уже был не Стинг. Только его хант, прикидывающийся Стингом. Но теперь это был Роркх, а значит, потенциальный враг. И его нельзя было оставлять в живых. Ведь хант, сошедший с ума в Роркхе гораздо опасней мертвого. Никто не знает, какую форму приняло его сумасшествие и какие он теперь преследует цели.