Лорен

– Мамочка, песок! – Кэйлен визжит, когда белый песок просачивается сквозь ее пальцы.

– Это прекрасный песочный замок, милая, – говорю я ей, прежде чем украдкой поцеловать в щеку.

– Посмотри на мой, Лорен! – Уилла хихикает.

– Прекрасно! – восклицаю я, и она кружится в своем розовом купальнике принцессы.

– Я так рада избавиться от всего этого безумия. Практически, рай, – говорит миссис Скотт с широкой улыбкой на лице.

– Девочки, почему бы вам не пойти закопать папу? – миссис Скотт показывает девочкам на своего мужа, который сидит примерно в пятнадцати футах от нас и читает газету на айпаде, который мы подарили ему на день рождения.

– Папа, а можно мы тебя снова закопаем? – Уилла спрашивает мистера Скотта, который притворно стонет, но соглашается.

– Пойдем, Кэйлен, – говорит Уилла, когда они направляются к нему.

Последние четыре месяца были как ураган. Хиллари была права. Ночь, которая перевернула мой мир, казалось, получила один из лучших социальных медиа-стартов, которые могла бы иметь наша галерея. Мы были представлены в социальных сетях нескольких знаменитостей, у меня есть лист ожидания для показа работ художников, и я даже включила некоторые из своих собственных работ. Ничего настолько личного, как было в прошлый раз, но мне приятно вести успешный бизнес и все еще оставаться художником. Над Декстером Крестфилдом-старшим в ближайшее время будет суд, мы решили, что это самое подходящее время, чтобы отдохнуть от безумия, которое, вероятно, последует.

Жаркое солнце, а с воды дует прохладный ветерок. Небо ясное, и я не могу удержаться, чтобы не вернуться в день своей свадьбы на том пляже в Рио. Я прогоняю эту мысль прочь, радость воспоминаний связана с печалью. Я изо всех сил старалась не грустить, не думать о нем. Прошло уже четыре месяца с тех пор, как он оставил меня в галерее, когда сказал, что должен вылечиться. Последующие дни почти задушили меня, но Кэйлен вытащила меня из этой депрессии – мысль о том, что она потеряет обоих своих родителей всего за несколько дней, была значимее, чем непреодолимая потребность тосковать, плакать и задерживаться в глубине моей боли. Как бы мне хотелось услышать его голос, просто прикоснуться к нему. По крайней мере, на этот раз я знаю, где он. «Мемориал Элм», по словам Декстера, психиатрическая больница для «сливок общества».

Я заглянула на их сайт – ни абсолютно белых стен, ни решеток на дверях, ни жутких рабочих в одинаковых костюмах, которые насмехаются над тобой и запихивают тебе в глотку таблетки, чтобы ты не сошел с ума. Думаю, что эти образы пришли из совокупности фильмов, которые я видела в течение многих лет. Вместо этого выглядит как спа-салон, который может похвастаться днями индивидуальной терапии, групповой музыкальной терапии, групповой терапии и семейной терапии.

За исключением того, что его семейная терапия не включает меня. Его новый врач подчеркнул, что для того, чтобы он полностью выздоровел, я не могу быть частью уравнения. Она произнесла это более вежливо, но мне все равно показалось ударом кувалды в сердце. Я не могла поверить в ревность, которую испытывала, когда Скотты приезжали и забирали Кэйлен для того, чтобы навестить его.

Эйдан много времени проводил в компании, занимающейся восстановлением автомобилей. Он говорит, что у него все хорошо, но больше подробностей я не знаю. Даже Рейвен могла бы увидеть его, если бы захотела, а мне не позволено. Я мечтала поехать туда, пробежать мимо охранников и броситься в его объятия, но его душевное здоровье важнее моего одиночества и тоски по нему. Все знают, что я скучаю, поэтому больше не упоминают о своих визитах и едва произносят его имя. Я достаю свой дневник и начинаю писать ему письмо. Это письма, которые я не планирую отправлять, потому что между нами нет связи, но я сойду с ума, если не смогу все выложить. Если бы не Кэйлен, я бы сама там поселилась, просто чтобы быть рядом с ним. Безумие, правда?

– Эй, милая, – с теплой улыбкой окликает меня миссис Скотт.

Говорит она это или нет, но женщина видит то, что скрыто за моей маской.

– Привет, – я протягиваю ей руку, чтобы сжать ее. – Пожалуй, я пойду выпью коктейль. Вам что-нибудь взять?

– Просто лимонад, пожалуйста, – ее телефон вибрирует, она смотрит на него и вздыхает.

– Лорен, ты не могла бы сходить в мою комнату? Я оставила там маленькую штуковину, которая заряжает телефон, – спрашивает она.

– Конечно, – говорю я ей.

Она протягивает мне ключ от своей комнаты, и я иду обратно через виллу в наши комнаты. Это была моя первая трата денег за столь долгое время. Вилла с тремя спальнями и четырьмя ванными комнатами выходит окнами на частный пляж. Я беру ключ, захожу внутрь, замечаю портативное зарядное устройство на кофейном столике и хватаю его, готовясь выпить «Лонг Айленд Айс Ти».

– Привет, детка, – его голос лишает меня дыхания.

Я боюсь обернуться, боюсь, что это сон, потому что если это сон, то я растаю и проснусь прямо на полу в собственной луже слез. Я оборачиваюсь, и когда мой взгляд падает на него, мое лицо расплывается в улыбке, а он улыбается мне в ответ. Прекрасной и блестящей ухмылкой, я так скучала по ней. Мой первый инстинкт – подбежать к нему, прыгнуть в его объятия, вдохнуть запах. Я хочу изучить его лицо, каждый идеальный дюйм его тела и провести руками по его волосам, которые совершенно растрепаны, как это было при нашей первой встрече, но мои ноги примерзли к полу.

– Ты в порядке? Ты ведь не сбежал, правда? – мой голос звучит чуть громче шепота, в уголках глаз появляются морщинки, и он издает низкий восхитительный смех.

На его щеках видны глубокие ямочки.

– Я сам выписался, красавица. Никакого плана побега не потребовалось, – он смотрит на меня так, словно я его самый любимый подарок, и я начинаю дрожать, когда он приближается ко мне.

Боюсь пошевелиться. Солнце светит на него, заставляя выглядеть божеством. У него серые глаза с зелеными вкраплениями.