Мария Спиридоновна была, конечно, не в восторге от самого текста приглашения и аргументов пригласившего, но прекрасно понимала, что это лучший вариант. Рахдена она знала, он был симпатичным, уравновешенным и не надоедливым. А главное, знал, кто она такая! В ином случае ей могли предложить или холостого лорда, который рядом с ней смотрелся бы «папиком», или кого-то из друзей Лейлы, а помня рассказ Миранды о поведении этих натестероненных вьюношей, Марья не горела желанием оплеухами объяснять озабоченным юнцам, что она порядочная девушка, да и вообще бабушка! Так что предложение она с удовольствием приняла и надеялась все же повеселиться, несмотря на чувство неловкости.

Платье ей принесли с корсетом и шлейфом, Азалия в этом случае была категорична. Блестящий атлас ткани цвета морской волны, невесомая паутинка филигранных серебряных кружев отделки и белое золото с перламутровыми вставками и сапфирами украшений. На примерке, когда Азалия утянула ей талию, помогла застегнуть украшения и развернула к зеркалу, сунув в руки веер, Марья поняла, почему женщины терпели пытку корсетом. Нет, конечно, талия не стала осиной, но она хотя бы обозначилась. Грудь приподнялась, и если добавить сюда широкую, ниспадающую тяжелыми складками юбку, то силуэт «песочные часы» вырисовывался даже с ее типом фигуры. Пусть и был всего лишь иллюзией.

Даже отсутствие прически на голове не сильно портило картину, просто делало Марью несколько более свободной и с виду легкомысленной.

— Сложных причесок не выбирай, — советовала Азалия. — Ты сейчас юная девушка, и распущенные волосы вполне приемлемы, но всё же надо их подобрать для торжества. Вот, — она ткнула пальцем в каталог причесок, — это подойдет.

Марья рассматривала предложенный вариант. Завитые на концах локоны были собраны и хитро переплетены мелкими косичками. Казалось, что из плетеной решетки вырываются на свободу тугие пружинки и, расслабляясь, растекаются по спине до лопаток. Вдоль лица оставались несколько укороченных прядок, обрамляя его мягкими волнами.

Серьги решили не надевать, но на голову взяли тиару. Точнее, почти ободок, неширокий, с мелкими цветами из перламутра с сапфировыми сердцевинками. Он смотрелся как аккуратный цветочный веночек и делал образ девушки юным и невинным, убойное сочетание среди эксцентричных, ярких демонесс. Азалия была довольна. Свой наряд она держала в секрете, говоря, что для дизайнера демонстрировать свой туалет не на торжестве, а заранее — плохая примета. Еще поделилась озабоченностью, что давно не видела Тимона. Раньше мелкий скелетик всегда крутился рядом, и она, что греха таить, привыкла к его слегка навязчивому и забавному ухаживанию.

— Представляешь, пригласил меня на бал и исчез, — делилась она. — Я и так рискнула из-за него стать самой эксцентричной дамой, с таким-то кавалером! А он… и ни слуху ни духу.

— Он приготовил тебе сюрприз! Не могу рассказать, но надеюсь, что тебе понравится! — Марья как могла поддержала подругу. — Он действительно, как ни странно, очень тебя любит. Я даже завидую.

И, заметив возмущение в глазах Азалии, поправилась:

— Я имела в виду, что странно для духа в скелетике, а не тебя. И вряд ли ты сможешь в эксцентричности перещеголять леди Кло!

Азалия вспомнила фасон, заказанный упомянутой леди, и, поморщившись, кивнула. А потом перешла к советам по макияжу, надеясь в душе, что Тимон не подведет и объявится до начала бала.

Впрочем, никто был не в курсе, что одна юная особа в пику матери решила перещеголять в эксцентричности леди Кло. Лейла была довольна своей задумкой и, представляя ошарашенные лица общества, пребывала в прекрасном настроении. Она просто умница! Благодаря Миранде выиграет охоту за безделушками, а пригласив на бал в качестве кавалера целителя Бяо, проучит любимую маменьку и будет самой обсуждаемой персоной начала года во всех светских сплетнях. Тем более целитель, несмотря на внешность, был приятным собеседником и, как она успела заметить на академическом балу, неплохо танцевал. Предвкушение, азарт и довольство собой в случае Лейлы вылились в густой и дурманящий аромат розы, дополненный белым перцем, брызжущие лаймовые ноты и пудровую деликатность ириса, слегка приправленную сандалом. Приятно быть в центре внимания, а еще экономить на духах!

В мастерской Люсьера дым стоял коромыслом. Он никак не думал, что простая просьба отмыться от реактивов приведет к такому волосатому результату! Шевелюра, конечно, была роскошная, но явно не подходила демону с профессией алхимика. Тем более он умудрялся запутываться и цепляться ей буквально за всё. А на скорую руку заплетенная в косу, она вообще превратилась чуть ли не в оружие, при его порывистом характере и резких движениях, в которых проявилось нервное напряжение перед балом.

По крайней мере, Тимон едва успел увернуться при внезапном повороте алхимика на какой-то вопрос. Коса свистнула как хлыст в опасной близости от лица, и Люсьер решил не искушать судьбу, предложив этому индивидууму прическу на основе длинных волос. Все-таки на бал идут, а не воевать.

Стрижку делали долго и попутно пытались изобразить на когтях мужской маникюр. Заусеницы сдались без боя, став мягче от крема, а вот когти, видимо укрепленные разной химией, были больше похожи на зазубренные гарпуны. Единственное, что смогли сделать, это укоротить их длину с помощью копытных клещей для лошадей. Но края всё равно остались неровными. Алхимик порывался бежать в лабораторию и сделать размягчающий и полирующий состав, но его в четыре руки вернули в кресло.

— Еще не хватало, чтобы все наши усилия вы испортили возней с реактивами перед самым балом. — Люсьер в зародыше задушил все аргументы. — Наденете перчатки! Они сейчас не обязательная деталь костюма, но из моды не вышли.