В поисках истины

Аннотация

В своей новой книге Чарльз Мартин предстает перед нами не только как художник, автор психологических романов, но и как философ, живо интересующийся духовной жизнью человека. Он создал уникальное, многогранное произведение, где обращается к тем своим читателям, которые пытаются жить осознанно, отдавая себе отчет в истоках своих мыслей и поступков, которые говорят с ним на одном языке, и которых интересуют проблемы религии, философии и морали.

Charles Martin WHAT IF IT’S TRUE? Copyright © 2019 by Charles Martin В оформлении обложки использована иллюстрация: © WHAT IF VVadi4ka / Shutterstock.com Используется по лицензии от Shutterstock.com Перевод с английского Зинаиды Красневской Введение Что, если? Он идёт, то и дело спотыкаясь. По петляющей дороге вдоль узкой городской улочки тянутся кровавые следы. Деревянный крест тяжёл, но не эта тяжесть давит на Него, пригибая к земле. Длинные шипы впиваются в кожу черепа. На спине, на боках, на шее, повсюду кровоточащие открытые раны. Местные правители решили устроить показательную расправу. Публично осудить, а потом организовать открытую казнь прямо за воротами города рядом с проезжей дорогой. Они также хотели всеми возможными способами обесчестить и унизить Его и преуспели в этом. На Нём нет никакой одежды. Девять утра. Он миновал городские ворота. Пустырь на окраине города. Здесь горожане обычно сжигают мусор и всякий хлам. Кто-то из толпы плюёт в Него. Другой вцепился Ему в бороду и вырвал клок волос. Припоминает Ему все странные речи, которые Он вёл до сего дня. Кто-то ещё предлагает Ему на себе испытать всё то, о чём Он разглагольствовал, если Он и в самом деле Тот, кем себя называет. Получается, всё пустые слова. Одна болтовня. Никаких действий. Группа рыбаков наблюдает за происходящим издали. Лица, искажённые гримасой боли. От вида страданий разрываются сердца. Дорога змеится в гору. Обливающийся кровью плотник, обессилев, падает на колени. Пытается подняться и снова падает. Один из сопровождающих стражников восклицает в сердцах, что так они до конца дня не доберутся до нужного места. Потом выхватывает взглядом из толпы мужчину, североафриканца, судя по наружности. Воин тычет кончиком меча в тяжёлый крест и командует ему: «Неси!» Симон выходит на дорогу, опускается на колени и поднимает своими смуглыми руками окровавленный крест. Он поворачивается лицом к осуждённому. Еще никогда он не видел столь искалеченного и обессиленного человека. Ужасающее зрелище. Но вот они что-то шепчут друг другу, а потом оба медленно поднимаются с земли, и процессия возобновляет свой неспешный ход. За их спинами город готовится к встрече праздника. На улицах многолюдно. В нескольких сотнях ярдов отсюда священнослужитель высокого ранга готовится принести жертвоприношение. Точит свой нож о камень. К утреннему небу вздымаются клубы фимиама. На лотках уже разложена свежая выпечка взамен старой, вчерашней. Симон несёт деревянный крест до тех пор, пока воин не приказывает ему опустить крест на землю. Как только он положил крест на землю, воины швыряют на него осуждённого и разводят Его руки в разные стороны. Двое держат руки, третий вбивает гвозди. Гвозди проходят через запястья, ломают кости. Вопли осуждённого гулким эхом разносятся вокруг, отлетая от высоких каменных скал, которые образуют стены города. Женщины из чувства стыдливости при виде Его наготы толпятся в сторонке. Его мать безутешна. Рядом с ней стоит ещё одна женщина. Никто не знает её имени. Всё, что известно о ней, это то, что последние двадцать лет она страдала сильными кровотечениями. Болезнь сделала из неё изгоя. Будучи постоянно нечистой, она не могла переступить порог храма. А потом она встретилась с осуждённым, прикоснулась к краям Его одежды, и тотчас же кровотечение прекратилось. Воины вогнали острые гвозди в другую руку и пригвоздили Его ноги к кресту, затем подняли крест с земли. Подобно Моисею, воздевшему к небу свой посох в виде змеи. Всё тело Его напряглось под силой тяжести, пока они закрепляли крест в приготовленном углублении. Над Ним повесили надпись, сделанную на трёх языках: греческом, латыни и еврейском: «Царь Иудейский». Справа и слева от Него висели на крестах два умирающих разбойника. Народу собралось гораздо больше, чем обычно, когда люди приходят поглазеть на распятия преступников по утрам. Большое скопление людей не может не тревожить стражников. Нищий по имени Вартимей смотрит на всё происходящее сквозь пелену слёз. Узнав о суде и надуманных обвинениях, выдвинутых против осуждённого, он пешком пришёл сюда из Иерихона. Шёл всю ночь. Проделал путь длиной почти в двадцать миль. Несколько лет тому назад он встречался с этим человеком у городских ворот Иерихона. Вартимей, слепой от рождения, просил там подаяния. А потом он встретил Его и обратился к Нему с просьбой, сказал: «Я хочу видеть». И тотчас же прозрел. С тех пор у него превосходное зрение. Однако сейчас его это мало радует. Вартимею категорически не нравится всё, что он видит вокруг. Среди собравшихся Никодим, а также человек по имени Лазарь. Он безмолвно стоит рядом со своими сёстрами. Имя этого человека хорошо известно в северных пределах Иудеи. Чудесная история его воскресения из мёртвых сделала его известной личностью в тех местах. Он умер и был мёртв в течение четырёх дней, а потом этот Человек, которого сейчас называют преступником, воскресил его и вывел из гроба. Лазарь и сам до сих пор не может поверить в чудо собственного воскресения из мёртвых. А рядом мальчишка из местных, подросток, нервно ходит туда-сюда. Совсем недавно он был расслабленным. Друзья опустили его через отверстие в крыше прямо в дом, до отказа забитый народом. На тот момент в нём находился и этот преступник. Какой-то центурион стоит спокойно, слегка выступив из толпы. Уважаемый человек. Он прибыл сюда не в составе гарнизона сопровождающих стражников. Этот человек, судя по всему наделённый немалой властью, явился к месту казни, чтобы засвидетельствовать почтение по отношению к осуждённому. Чуть поодаль, в тени, нетерпеливо переминается с ноги на ногу какой-то рыбак, лицо у него озлобленное. Одной рукой он крепко сжимает рукоятку своего меча. Время идёт. Послышался недовольный ропот и в толпе других рыбаков. Здесь же и Варавва. Убийца, отпущенный на свободу сегодня утром. Он старается держаться в тени, всё еще отказываясь поверить в собственное спасение. В толпе собравшихся начинаются стычки. Стража заметно нервничает. Посылают за подкреплением. Ещё на прошлой неделе преступник во всеуслышание заявлял, что преклоняется пред Царством Отца Своего, а сегодня Его подвергли невиданным мучениям и истязаниям. Он буквально умылся собственной кровью. Кровь струится по Его телу и стекает вниз, в грязь, в землю, в которой алые пятна растворяются без остатка. Трое распятых на крестах ведут между собой разговор. Толкуют что-то о рае. Один верит в рай, другой – нет. Воины устроились неподалёку и играют в кости. Бросают жребий, кому достанутся одежды осуждённого. Так проходит несколько часов. Человек, который висит распятым на среднем кресте, слегка шевелит ногами, пытается проделать то же самое и с руками, чтобы вобрать в грудь хотя бы немного воздуха. Каждый новый вздох даётся всё с большим усилием, ибо лёгкие полны кровью. Человек слабеет. Осталось уже совсем немного. Многие в толпе плачут, рвут на себе одежды. Оплакивают своего духовного лидера, который уступил в схватке за новую веру и оказался побеждённым. А ведь всего лишь неделю назад весь город, казалось, был готов сделать Его своим правителем. Люди встречали Его радостными криками, размахивали пальмовыми ветками, срывали с себя одежды и бросали Ему под ноги. Славили за то, что Он бросил вызов самому Риму. Казалось, даже камни мостовой ликуют, встречая Его. Но этот Человек сделал кощунственные заявления. А слова не подкрепил делами. Начинал вроде бы неплохо, а закончилось всё полнейшим провалом. И сегодня Он никто. Опозорен. Отвергнут. Весь в побоях и ссадинах. Сломленный человек, и ничего более. Самый обыкновенный, никчёмный, безымянный преступник. Зерно пшеницы, упавшее в землю. О таких, как Он, поют в песнях пьющие вино. (1) За последние три часа на землю пала темень и накрыла всё вокруг. Его мать подходит ближе, опираясь на руку какого-то рыбака. Умирающий беседует с ними обоими. Женщина зарывается лицом в плечо сопровождающего её человека. Её ноги подкашиваются, и рыбак подхватывает её, чтобы она не упала. Одежда на ней разорвана в клочья. Они отходят в сторону. Человек, висящий на кресте, изнемогает от жажды. Один из воинов окунает тряпку во что-то кислое и подносит её к Его губам, но Он отворачивает голову в сторону. Эту сцену молча наблюдает какой-то книжник, человек грамотный. Видя, как распятый отвернулся от тряпки, смоченной в уксусе, он невольно думает про себя: «Неужели это возможно?» Слова одного из псалмов эхом отдаются у него в голове: «…В жажде моей напоили меня уксусом». (2) С огромным трудом Человек слегка приподнимает голову и обозревает толпу. Дыхание его становится прерывистым и неглубоким. Он явно отходит. Собрав последние остатки сил, Он поднимает голову к небу и что-то вскрикивает. Сверху на Него падает тень, погружая фигуру во мрак. Господь заранее знал обо всех Его испытаниях. В храме первосвященник перерезает горло ягнёнку, сливает тёплую кровь в чашу. Вокруг клубятся пары фимиама. Держа в руках чашу с кровью, он направляется в Святая Святых и окропляет жертвенной кровью Божий престол. Каждый его шаг сопровождается позвякиваньем колокольчиков, пришитых к его рубашке. К его лодыжке привязана верёвка, которая струится вслед за ним и исчезает вместе с ним за завесой. А на дороге за городскими воротами осуждённый на казнь Человек делает последний вздох и умирает, испускает Свой дух. Земля сотряслась сверху донизу, небеса превратились в кромешную тьму. Кажется, вся Вселенная погрузилась во мрак. Нигде ни проблеска света. Нет. Свет есть. Толпа стоит в безмолвном оцепенении. Зигзагообразные молнии разрезают небо от края и до края. Внезапно резко похолодало. Один из воинов покачал головой и прошептал что-то о Сыне Божьем. Два других преступника ещё живы. Чтобы ускорить дело, воины берут тяжелые брусья и перебивают ими ноги распятым. Не в силах более терпеть такие муки, оба почти тотчас тоже испускают дух. Зрелище окончено. Стражники начинают разгонять толпу. Преступник остаётся висеть на кресте в одиночестве. Он мёртв. Глаза Его всё ещё открыты, но в них уже нет больше жизни. Кровь продолжает медленно сочиться из пальцев на его левой ступне. Эхом вторят слова Моисея: «Потому что душа тела в крови, и Я назначил её вам для жертвенника, чтобы очищать души…» (3) Безжизненное тело Человека висит под несколько необычным углом. Кажется, что все Его кости вывернуты наружу. Его мать по-прежнему стоит неподалёку. Она кричит, причитает во весь голос. Неожиданно один из воинов вонзает копьё в грудную клетку мертвого. Из отверстия истекает вода, брызжет кровь. Звукам низвергающейся воды тоже вторит эхо. Сама земля сотрясается, словно охваченная сильнейшим негодованием. Посыпались камни из подножия храма. Завеса рвётся пополам. Слышатся раскаты грома, в небе полыхают молнии. Надпись над Его головой гласит: «Царь Иудейский». А что, если это есть истина? Много лет тому назад я взял в руки Библию и с тех самых пор всё пытаюсь найти ответ на вопрос: А что, если вся эта давняя история есть истина от первого и до последнего слова и у меня есть все основания верить ей? Что, если Иисус на самом деле есть Тот, Кем Он Себя сам называет? Что, если посредством Своей Книги Царь мироздания обращается непосредственно ко мне? Что, если всё, о чём Он говорит, несёт в себе больше правды и истины, чем я могу уразуметь в своих обычных жизненных обстоятельствах? Что, если Его слова больше того, что могут узреть мои глаза или услышать мои уши? А если Его Слово есть истина, то тогда как мне реагировать на эту истину? Ведь что-то же должно измениться во мне после такого открытия, но что именно? Каким образом? Потому что если в этой истории всё правда, то тогда Царь всех царей, Бог Вседержитель, сотворивший и меня, и весь Млечный Путь, движимый Своей глубокой любовью ко мне, спускается вниз со своего трона, отправляется в рискованное предприятие, и всё ради того, чтобы спасти душу раба Своего, заблудшего грешника и эгоиста, каковым я являюсь на самом деле. Кто ж из земных царей способен на такое? Что, если смерть и воскресение Иисуса Христа является по сути своей не просто уникальным событием, но самым главным событием во всей человеческой истории? Что, если всего лишь одна капля Его пролитой крови есть самое сильное и мощное средство из всего того, что существует во Вселенной? Что, если распятый и погибший на кресте Иисус воскрес силой Духа Святого и продолжает жить среди нас и сегодня? Сейчас. Что, если, победив врага, Он вдохновляет и укрепляет нас делать то же, что делал Сам? Помазывает нас на то, чтобы мы восстали против зла. Против пороков и пагубных привычек. Против болезней. Против грехов наших отцов и их проклятий. Против чёрствости собственных душ. Что, если Им движет лишь одно-единственное желание: чтобы все мы познали любовь, ту самую любовь, которой Отец любил Его ещё до сотворения мира? Изволите шутить? Разыгрываете меня? Наш враг, враг рода человеческого, располагая всеми возможными средствами и используя при этом самые изощрённые приёмы и методы, обрушился на Евангелие. Обрушился на каждое слово из него. Идёт величайшая из войн во всей мировой истории, она ведётся вне времени и пространства, и на чаше весов сегодня лежит евангельское слово. Точнее, Слово. Его пытались ослабить, сгладить, разбавить водичкой, его уничижали и обличали, фальсифицировали, им манипулировали, его подменяли. К нему, как и к нам самим, столько налипло всякого разного, что сегодня все мы испытываем серьёзные проблемы по части собственной веры. Верим ли мы в то, что Слово это сегодня означает именно то, что должно было означать? Ведь многие из нас, осознанно или нет, с трудом верят в то, что кровь, пролитая Человеком по имени Иисус две тысячи лет тому назад, имеет какое-то отношение к нам, живущим сегодня. А в результате все мы живём под перекрёстным огнём, и никто из нас не знает, во что надо верить. Но… что, если? Что, если история Его жизни есть истина? Что, если Иисус, тот Человек, который вышел из гроба, сверкая, словно солнце, поправ смерть и держа в Своих руках ключи от преисподней, живёт в тебе? Или во мне? Всю свою жизнь я сочинял романы, зарабатывая себе таким образом на жизнь. Но подобная мысль даже для меня звучит кощунственно. А может, это самое важное из того, что было когда-то сказано? И вот вам пример. Больше всего в своих проповедях Иисус рассуждает о Царстве Небесном. В 13-й главе Евангелия от Матфея Он сравнивает Царство Небесное с неводом, закинутым в море и захватившим рыб всякого рода. Когда невод переполнился, его вытащили на берег, хорошее собрали в сосуды, а негодное выбросили вон. А Иисус ведь рассуждал о будущих событиях человеческой истории, и эта история сейчас творится на наших глазах. Иисус пояснял, что в конце времён ангелы спустятся на землю, отделят грешников от праведников и бросят их в огонь. И страшный стон будет тогда стоять, люди будут кричать что есть мочи. Об этом пишет апостол Павел в своём послании к Коринфянам: «…Ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому , что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2 Кор. 5:10). И вот что он говорит далее: «Итак, зная страх Господень, мы вразумляем людей». (2 Кор. 5:11) И пожалуйста, не надо заблуждаться на сей счёт. Иисус говорил такие вещи, которые воздействовали на души Его слушателей самым ошеломляющим образом. Его речи казались им дикими и даже безумными. Например, вот это. «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть плоти Сына Человеческого и пить крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нём». (Ин. 6:53–56). Представьте себе на мгновение, что вы оказались в толпе слушателей, к которой Он обращался с такими речами, причём сразу же после того, как прошёл пешком по воде. Если бы я вознамерился последовать за парнем, который умеет ходить по воде, но одновременно рассуждает о том, что я, подобно какому-то каннибалу, должен пожирать Его плоть, после чего запивать съеденное доброй пинтой Его крови, то наверняка я бы хорошенько почесал затылок и серьёзно усомнился в том, а стоит ли мне вообще прислушиваться к такому человеку. Неудивительно, что после строк, процитированных выше, следует вот что. «Многие из учеников Его, слыша то, говорили: какие странные слова! Кто может это слушать?» И далее: «С этого времени многие из Учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним». (Ин. 6:60, 66). То есть получается, что даже многие Его ученики отказывались верить в правоту Его слов. А ведь они стояли перед Ним, внимали Ему! Если Иисус – это Тот, Кем Он Сам себя называет, если Он совершил все те деяния, которые приписывает Ему Священное Писание, совершил и продолжает совершать по сегодняшний день, то тогда всё в Его жизни и в каждом Его слове требует от нас ответной реакции. А отсутствие такой реакции – это ведь тоже своего рода реакция. Мы не можем просто так наблюдать с высокомерным безразличием и/или отвергать с ходу жизнь и слова Иисуса из Назарета. То есть у нас с вами есть проблема, которая ждёт своего решения. И первая подсказка, указывающая на то, что пока мы не можем совладать с этой проблемой, – это факт появления на свет Младенца в каких-то безымянных яслях Вифлеема. После нескольких тысячелетий, на протяжении которых Бог Вседержитель тщетно умолял вернуться к Нему, Он Сам пришёл к нам. Пришёл, чтобы спасти нас от самих себя. Проблема, причина, из-за которой Царь царей сошёл со Своего трона и спустился к нам, – это мой грех. Грех каждого из вас. А также наша полная неспособность побороть собственную греховность. Время немного сгладило, притупило остроту понимания и осознания этого главного препятствия на пути нашего духовного возрождения. Да и умный враг рода человеческого тоже постарался. Но по каким-то абсолютно непонятным мне причинам Господь полагает, что всякий грех требует воздаяния. Грех жаждет крови. Не могу объяснить, почему это так. Но это так. Но я уже почти вплотную приблизился к разрешению всей загадки. Прекрасная, трогательная, величественная, архаичная в своей простоте, берущая за душу, вечная, достоверная, без тени двусмысленности, история, повествующая о рождении, жизни и смерти невинного младенца и великого Человека. Он, мой Царь, сделал свой первый шаг, сойдя с трона, Он воскрес из гроба мёртвых, прошёл муки ада и сел по правую руку от Своего Отца. Получается, что за меня уже заплачен выкуп кровью. Кровь омыла меня, и кровь всё искупила. И с вами случилось то же самое. Так что же это за царь такой, который способен совершать подобное? Ответ на этот вопрос прожигает меня насквозь, ибо я знаю себя и понимаю, что не достоин столь великой милости. Почему я взялся писать эту книгу? Несколько лет тому назад, когда я впервые поделился замыслом будущей книги со своей женой Кристи и с моим литературным агентом Крис, они обе задали мне один и тот же вопрос: «А в чём смысл?» С тех пор прошло уже несколько лет, но всякий раз, когда я даю кому-то в руки эту книгу, меня спрашивают о том же. Если честно, то я всё ещё пытаюсь найти ответ на этот вопрос. То есть не то чтобы я не знал ответа, не понимал его своим внутренним сознанием, но вот оформить это понимание в словах пока не получается. Как не получается пока дать ответ в одном слове. Слишком о многом хочется сказать. Хотя… хотя если вы надавите на меня как следует, то я, пожалуй, и смогу подобрать одно такое единственное слово. Это слово – «свобода». Попытка освободиться от всего того хлама, чем забиты наши головы, от всего того, что превращает нас в гремящие патефонные диски, и только. Если вы повержены, разбиты, если на сердце у вас беда, если вы пережили какое-то потрясение и всё внутри вас обливается кровью, если, оглядываясь в прошлое, вы видите, сколько опрометчивых решений вы приняли, а сейчас пожинаете ещё более горькие плоды этих своих необдуманных поступков, если вы снедаемы чувством стыда, если вам требуется незаурядное усилие для того, чтобы заставить себя просто подняться с постели сегодня утром (или даже встретить следующую минуту своего бытия), если вы искренне хотите разобраться в самом себе, докопаться до истины, а не зарывать голову в песок, если испытываете прилив раздражения и злости (но не отчаяния!), если грозите кулаками небу, обрушиваетесь на Бога, готовы взвыть от собственного бессилия, а потом лишь молча взираете на свои руки, зная, что они сотворили, и, удивляясь тому, как Бог всё ещё может любить вас, если ваши душевные раны столь глубоки, что вы даже не можете вдохнуть полной грудью, если пытаетесь стереть тот гной, который сочится из вашего сердца, потому что вас обманули те, кому вы доверяли, а сами в этот момент, обхватив голову руками, мысленно вспоминаете всех тех, кого обманули уже вы и кто больше никогда вам не поверит, если снова и снова задаётесь мучительным вопросом, с чего начать, если старательно пытаетесь разглядеть на горизонте малейшие знаки того, что блудный сын уже возвращается, а там этих знаков нет и в помине, если вы забрели от собственного дома так далеко, что сейчас не знаете, как найти дорогу обратно, если вы не в состоянии или у вас нет сил, чтобы отвернуться и собственными глазами лицезреть то грибовидное облако ядерного взрыва, которое вы оставили после себя, если вся душа ваша изнывает от печали и тоски, если вы света Божьего не видите из-за обступившей вас тьмы, если вы не можете самостоятельно спрыгнуть с этой невесёлой карусели бытия, если продолжаете глушить свою душевную боль таблетками или заливать вином, искать забвения в сексе, в деньгах или в чём-то другом и никак не можете остановиться, потакая своим пагубным страстям, вместо того чтобы найти утешение во всепоглощающей и безмерной любви Господа нашего Иисуса, то знайте, эта книга адресована вам. Предполагаю, что многое из того, о чём я пишу, не требует слишком большого воображения. Я всецело полагаюсь, как на данность, на некоторые вещи, которые нельзя знать наверняка и невозможно доказать. Так, я понятия не имею, присутствовала ли в людской толпе, пришедшей посмотреть на распятие Иисуса, та женщина, которая долгие годы страдала кровотечениями, был ли среди присутствующих тот центурион или обретший зрение Вартимей. Да и многие другие тоже… У меня нет никаких стопроцентных доказательств на сей счёт. Но на их месте и если бы Иисус сделал столько для меня, сколько Он сделал для них, я бы там обязательно присутствовал. Таков ход моих мыслей. Хотя я хорошо помню строки из Откровения 22:18, предостерегающие любого вносить свои собственные дополнения в тексты Священного Писания, и о тех язвах, которые Бог наложит на него в этом случае. Дрожащими пальцами я пытаюсь писать, не выходя за пределы допустимого. Я просто воспроизвожу сцены из жизни, не занимаясь богохульством. Снова повторяю, Иисус всё ещё продолжает разговаривать с нами. Сегодня. Сейчас. С вами, со мной, с каждым из нас. Лично я постоянно веду с Ним беседу. Но могу ли я сказать, что слышу Его так же хорошо, как вы слышите меня, когда берёте в руки эту книгу? Думаю, что нет. И всё же я слышу Его через Его Слово, общаясь с другими верующими, опираясь на состояние своей души, я явственно слышу Его негромкий голос. (Впрочем, допускаю, что услышать наяву Его голос – это и вовсе явление из ряда вон.) В этой книге много страниц отдано пересказу моих разговоров с Иисусом. Сразу же тороплюсь заявить, что ни на какие новые откровения я не претендую. Но если вам всё же покажется, что таковые тенденции прослеживаются, можете сразу же закрыть книгу. Слово Божие совершенно, вдохновенно, оно непогрешимо и является безусловной истиной. В нём заключено всё, что нам необходимо. Но в этой книге достаточно мест, где я попытаюсь рассказать читателю, как Его Божественные откровения стали откровениями и для меня. В частности, именно об этом я поведу речь в последней главе. Я хочу поделиться с вами новизной пережитых ощущений так же, как это сделал в своё время Клайв Стейплз Льюис (1898–1963) в книгах «Письма баламута» и «Просто христианство» [1] . 1 Нет-нет, я вовсе не намереваюсь занять место рядом с ним. Просто привожу имя Льюиса в качестве подходящего примера. Святой Бернард Клервоский (1091–1153) заметил как-то, что все мы – карлики, взгромоздившиеся на плечи гигантов, а К. С. Льюис точно гигант. (Здесь и далее примечания автора.) Я не подвергаю сомнению то, что Бог Вседержитель продолжает говорить. Это так. Меня интересует другое. Я хочу знать, что именно Он говорит. А потому в некоторых фрагментах этой книги я пытаюсь прояснить смысл того, о чём Он говорит самому себе. На вашем месте, дорогой читатель, я бы в таких местах перепроверил автора. Как? Да очень просто. Положите рядом текст Священного Писания и сверьте ход моих рассуждений с тем, о чём повествует Слово Божье. Во-вторых, черпайте ответы на возникшие у вас вопросы в мудрости многих. Призываю вас искать ответы у мудрецов. И наконец, в самую последнюю очередь обратитесь непосредственно к самому Иисусу. «Иисус, так это правда?» А потом перепроверьте себя, какой ответ вы услышали. Я рос в церкви, прихожане которой свято верили в то, что они слышат голос Иисуса. И действительно, некоторые из них слышали. Правда. Другие – нет. Кстати, на тот момент не всегда было даже понятно, кто из верующих слышал Его голос, а кто – нет. Последних поносили, над ними насмехались. Я это видел. К счастью, я не попал в число гонимых. Сегодня, как человека, уже более сорока пяти лет шагающего по жизни рядом с Иисусом Христом, нашим Господом и Спасителем, меня мало занимает вопрос, правду ли говорят те люди, которые заявляют, что слышат голос Господа. В конце концов, не составит большого труда и проверить, так ли это на самом деле. Меня значительно больше волнует проблема, связанная с другой категорией верующих, тех, кто говорит, что знают Бога, но ничего не слышат от Него. А некоторые идут ещё дальше. По их словам, Господь сегодня не разговаривает с нами так, как Он это делал, когда был здесь, на земле. И вот какой вопрос я адресую всем этим людям. Если Иисус не беседует с вами, то почему вы так уверены, что знаете Его? А если это так, то каким именно образом вы познали Его? Лично я полагаю, что если вы захотите услышать Иисуса, то Он обязательно обратится к вам. Ведь Он же Сам призывал искать Его, пока вы ещё можете найти Его. Призывал приходить к Нему подобно малым детям. Опираться на Него во всём. И для того чтобы услышать Его голос, вовсе не обязательно видоизменяться или усовершенствоваться каким-то кардинальным образом. Мой вопрос прост: а вы слушаете? Надеюсь и молюсь за каждого, кто возьмёт в руки эту книгу, чтобы вы научились слышать голос Бога. Подобно Самуилу, Илии, святым апостолам, апостолу Павлу, наконец. Больше всего на свете мне хочется взять за руку каждого из вас, подвести к Иисусу, чтобы вы, отложив в сторону эту книгу, взяли Его за руку и услышали Его голос. А потому я сочиняю не какие-то там теологические упражнения. У меня вообще нет теологического образования. Просто я прислушиваюсь к своему сердцу и формулирую цель: свобода. И на этом точка. Свобода для всех вас и для меня. То есть получается, что это как бы не совсем та книга, которую вы только что прочитали, а я искренне надеюсь, что вы её прочитали. И коль скоро ваши глаза скользнули по этим словам, и эти слова даже запали в ваше сознание, то остаётся лишь надеяться, что в положенный срок они проникнут и в ваше сердце и в какой-то момент станут для вас путеводной нитью. Да, содержание этой книги таково, что его надо переработать самостоятельно каждому. Много сложностей, много неудобств. О многом неловко даже писать. Но так уж сложилось в моей жизни, что на протяжении последних десяти с лишним лет я тесно общался со многими мужчинами (вместе с Кристи, моей супругой, и с самыми разнообразными женщинами), причём в период, когда эти люди переживали далеко не лучшие времена в своей жизни. Но все они шли по жизни вместе со мной. И тогда я сделал для себя одно маленькое открытие: занимать каждое воскресное утро церковную скамью в храме – это ещё не значит быть свободным. В этом вообще нет никакой свободы. Нет, я не отрицаю церковь и не покушаюсь на её авторитет. Мы все должны быть едины. А потому я благодарю Господа за Его невесту, коей является Церковь Божия. Но к сожалению, традиции наших церквей и практикующих теологических систем зачастую просто неспособны убить в нас всё то дурное, что, в свою очередь, убивает уже нас самих [2] . И вот я пытался и пытаюсь до сих пор взглянуть на людей несколько иначе, вникнуть в ту ситуацию, в которой они пребывают. Ведь все они томятся в заключении, тащат на себе (и я в том числе) вериги собственных поступков и дел. И я задумался, а как помочь им всем (и себе тоже), как сделать так, чтобы сбросить с себя кандалы несвободы и стать по-настоящему свободным человеком. 2 Именно об этом Иисус рассуждает в Евангелии от Марка, 7.1–16. Ведь должно же быть нечто такое, что намного больше наших традиционных представлений о Боге, думал я и задавался вопросом: «Господи, в чём сила Твоего Священного Писания? Где Ты присутствуешь в тех строках Евангелия и Деяний, которые я читал? И где та жизнь, та свобода, о которых Ты рассуждал? В чём величие и сила Твоего царства? И где та любовь, к которой Ты призывал?» Все мы, каждый из нас, заблудшие дети нашего Господа. Я же в своей книге просто пытаюсь рассказать вам историю своих странствий на путях обретения обетованной свободы. Читатель узнает, как совершался своеобразный переход от состояния подавленности и собственной никчёмности к воодушевлению и обретению надежды, как можно в ходе этого путешествия стать цельным человеком, устремлённым к новому. Одно я понял точно в процессе своих духовных странствий: когда Иисус, беседуя с фарисеями и книжниками, обличает их, называет «лицемерами», Он говорит, обращаясь непосредственно ко мне. И к вам тоже. Ко всем нам. В этом нет и тени сомнения. Ибо все мы лицемеры. И когда Он упрекает их, говоря: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды» (Мф. 23:25), то Его слова тоже адресованы всем нам. Они о нас. То есть получается, что пока я предоставлен сам себе, я и есть тот самый книжник, фарисей и лицемер. Далее я пытаюсь рассказать на страницах своей книги, что именно мы делали, как молились, следуя заветам Христа, чтобы очистить наши чаши от хищения и неправды. Чтобы очистить самих себя. Святое распятие, кровь, пролитая Иисусом, всё это работает на нас, в нас и воздействует на остальных посредством нас. Сейчас я коротко охарактеризую ту часть содержания своей книги, в которой рассказывается о том, как именно Божья Благодать воздействует посредством нас. Итак, в путь, сначала пешком, потом бегом. Каждая глава у меня завершается молитвой. Я сам написал эти молитвы и сам молюсь так. Приглашаю вас, дорогие читатели, присоединиться к моим молитвам, помолиться вместе со мной. Я приглашаю Иисуса на Его законное место Царя и Вседержителя, Кем Он и является на самом деле. Прошу вас, дорогие читатели, не торопитесь перелистывать страницы, поспешно перескакивая к следующей главе. Задержитесь немного здесь. Медленно прочитайте текст молитвы. Ведь слова этих молитв, пожалуй, самое важное из того, что нам предстоит прочитать с вами вместе. Итак, вот она, – моя молитва для вас. Господи, Иисусе Христе, к Тебе я обращаю эти слова. И если они правдивы, приумножь их. А если нет, то сотри их из памяти. Последние двадцать лет я писал беллетристику. А сейчас вот пишу о Тебе. Пытаюсь рассказать Твою историю. И одновременно свою собственную историю, связанную с Тобой. Я знаю, Ты сейчас смотришь на человека, снедаемого раскаянием, на человека, который трепещет, внемля слову Твоему. Молюсь в надежде, что когда Ты увидишь, как я мараю эти страницы, Ты поймёшь, насколько я преисполнен раскаяния, как я трепещу. Ты почувствуешь, как дрожит моя рука и как прыгает зажатый в руке микрофон. Молюсь о том, чтобы к моменту завершения этой книги Ты, Господи, возвеличился ещё более, а я уничижился. Молюсь, чтобы, как сказано в Псалме 45, моё перо стало словом истинной похвалы Тебе, Господи, чтобы я тоже по мере сил сподобился прославить Тебя, Господи, среди всех народов. Иисусе Христе, Ты искупил меня Своей Кровью, омыл меня ею и принял на Себя мои грехи. Мысль об этом заставляет сотрясаться всё моё естество. Прикоснись же раскалёнными угольями к моим пальцам, к моим устам, к каждому написанному мною слову. Заранее прошу Твоего прощения, если я сказал что-то не то, ошибся или написал что-то неверное. Воспользуйся моими словами, чтобы разорвать цепи, широко распахнуть двери темницы, исцелить сокрушённые сердца, освободить пленников, вдохнуть красоту жизни в пепел, помазать всех нас радостью бытия и смыть все наши печали. Укутай своих чад в одежды похвалы, избавь их, и меня в том числе, от отчаяния и скорби, чтобы все мы выпрямились и окрепли в своей правоте, словно молодые дубы, мы, верные слуги Господа нашего, преданные служители в Царствии Твоём. Иисусе Христе, без Духа Твоего откровения все мои слова останутся лишь ничего не значащими чёрными точками на каждой странице. Умоляю Тебя, яви нам Себя, направь и наставь силой Духа Твоего Святого, открой нам истину. Проведи нас через запертые двери в пределы Царствия Твоего. Присоединись к нам на этом пути избавления, яви Себя в нас и через нас, чтобы все мы поняли, что Ты имеешь в виду и кто Ты есть на самом деле. Прошу тебя, Господи, изреки нам истину, помоги нам. Мне всегда нравилось Послание Святого Апостола Павла к Ефесянам, а потому эту свою молитву я закончу его словами. Молюсь, «чтобы Бог нашего Иисуса Христа, Отец славы, дал вам духа премудрости и откровения к познанию Его, и просветил очи сердца вашего, дабы вы познали, в чём состоит надежда признания Его, и какое богатство славного наследия Его для святых, и как безмерно величие могущества Его в нас, верующих по действию державной силы Его, которою Он воздействовал во Христе, воскресив Его из мёртвых и посадив одесную себя на небесах, превыше всякого Начальства, и Власти, и Силы, и Господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем, и всё покорил под ноги Его, и поставил Его выше всего, главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего всё во всём» (Еф. 1:17–23). Во имя Иисуса Христа, аминь. И ещё одно последнее замечание прежде, чем мы двинемся в путь. Позвольте, дорогие читатели, порекомендовать вам сделать из этой книги своеобразную рабочую тетрадь. Быть может, что-то из того, о чём я написал, затронет и вашу душу. Как это случилось и со мной. Так пометьте прямо на полях книги, в какой момент это произошло. Запишите дату, вспомните, где вы были, когда читали взволновавшие вас строки. Сделайте записи в конце каждой главы. Там специально для этих целей оставлено свободное место. Не просто читайте всё то, что я написал. Читайте и обдумывайте, докапывайтесь до смысла. Начинайте свой собственный разговор с Господом. Подчёркивайте, ставьте кружки, вслушивайтесь, выискивайте главное. Читайте эту книгу с пером в одной руке и с Библией в другой. О многом из того, что написано, мне самому писать было очень непросто. Но чем глубже будете вы проникать в мир Христа, тем яснее станет ваше понимание, тем ярче станет откровение, тем сильнее окажется ваша близость с Ним и тем безграничнее будет ваша любовь. Ради всего этого я с радостью написал бы свою книгу ещё раз. А потому призываю вас: начинайте свой разговор с Ним. Начинайте прямой диалог. Начинайте с чистого листа, прямо сейчас, дочитав до конца этот абзац. Ведь вы же поведёте разговор с Самим Иисусом. А разве есть какое имя выше этого имени? Пред Его именем склоняется всё живое, а Он желает лишь одного: вести с вами нескончаемый разговор, пока все вы живы. Конечно, на самом деле Он желает, чтобы наш с Ним разговор длился вечно, но до этого ещё надо дорасти. Так испещрите страницы моей книги словами из вашего разговора с Ним. Оставьте письменное свидетельство того, о чём вы говорили с Ним, какими словами и как Он отвечал вам. Полагаю, вы сами будете поражены, какие глубины откроются вам в ходе этих разговоров с Ним. Глава 1 Слово становится плотью и живёт среди нас Прохладная ночь. Продолжает холодать. В воздухе пахнет дымом, маслом от лампад и навозом. В Сирии правит Квириний. Римский император Август издаёт декрет: «Устроить всемирную перепись! Переписать каждого». (1) Итак, согласно приказу, поступившему из Рима, все мужчины вместе со своими семьями устремились туда, откуда были родом их предки, чтобы лично принять участие в переписи. Иерусалим переполнен народом. Вифлеем тоже. Темно. Время ужина уже давно миновало. Молодой мужчина сопровождает юную девушку, едущую на ослике. Они направляются в Вифлеем. Мужчина заметно нервничает. Каждую пару минут он оборачивается назад. Вокруг этих двоих роятся слухи. То тут, то там за их спинами раздаётся шёпот. Молодая женщина беременна, но носит под сердцем не его дитя. Ситуация ещё более усугубляется тем, что они не женаты. Вот это уже самый настоящий скандал. Согласно еврейским законам, он должен выставить женщину вон из своего дома, а её саму следует побить камнями. Хозяин постоялого двора устал за долгий и трудный день. Он встречает вновь прибывших недовольным взглядом. Мужчина тоже устал с дороги, но спрашивает: – У вас есть свободное место для ночлега, хозяин? [3] Тот в ответ отрицательно трясёт головой. – Нет. Всё забито до отказа. Мужчина спрашивает с мольбой в голосе. – Но может, вы знаете… где есть места? Хозяин постоялого двора тяжело опирается на рукоятку метлы. Настойчивость незнакомца действует ему на нервы. Его терпение явно на исходе. 3 В своей книге я рисую Иосифа сравнительно молодым мужчиной. Но возможно, на тот момент он уже был гораздо старше. На сколько лет? Не знаю. Известно лишь, что на момент распятия Иосифа уже не было в живых. – Поспрашивайте там дальше, по дороге. Но мне кажется, что вы зря теряете время. Молодая женщина вскрикивает и кривится от боли. Начались схватки. Пятно на её платье свидетельствует о том, что воды уже отошли. Жена хозяина постоялого двора бросает взгляд на сарай. – Могли бы устроить их там, – говорит она мужу. Где-то через час пара возвращается. Лицо женщины покрыто испариной. Её ломает от боли. Сопровождающий её мужчина в панике. Хозяин уже в постели. Заслышав стук в дверь, неохотно поднимается с кровати и открывает дверь. – Сын мой, я же уже говорил тебе… – Прошу вас, мой господин, пожалуйста… – Мужчина показывает на женщину. – У неё кровь пошла. Из-за плеча хозяина выглядывает его жена. Она молчит, но её молчание красноречивее всяких слов. Хозяин слегка подправляет фитиль в лампаде и впервые смотрит мужчине прямо в глаза. Потом осторожно берёт из рук женщины поводья от ослика и ведёт его в сарай к яслям. Бросает на пол охапку сена, устраивая там постель. Следом появляется его жена. Она приносит полотенце и ещё какие-то тряпки. Она отталкивает мужчин в сторону и помогает молодой женщине спуститься с ослика. Хозяин и мужчина замерли на пороге сарая. Это ясли для молодняка, по сути, небольшая ниша, выдолбленная прямо в каменной стене. Животные сгрудились в одном углу и с явным любопытством наблюдают за происходящей суетой. Хозяин закуривает трубку. Мужчина нервно переминается с ноги на ногу. За их спиной уже послышались крики роженицы. Первым заговаривает хозяин. – Так это о вас двоих только и разговоров вокруг? Мужчина не сводит глаз с пещеры. – Да, мой господин. Хозяин делает глубокую затяжку, потом выпускает облачко дыма. – А что произошло на самом деле? Какое-то время мужчина медлит с ответом. – Вы вряд ли поверите мне, если я вам расскажу. Хозяин смеётся. – Не знаю, не знаю. Я ведь тоже был когда-то молодым. А она красивая девушка. Ещё один крик доносится из сарая. – Так это ваш ребёнок? Мужчина стискивает руки, мозолистые, огрубевшие от работы. Сразу видно, что это руки каменщика [4] . 4 По моему мнению, Иосиф, а затем и Иисус работали больше с камнем, чем с деревом, хотя наверняка им приходилось иметь дело и с тем и с другим материалом. Поэтому я использовал слово «каменщик». Как мне кажется, проблема здесь возникла из-за того, что в более ранних переводах Библии было запущено в обращение слово «плотник». Далее по тексту я буду использовать оба эти слова как равнозначные друг другу. – Нет, этот ребёнок не мой. То есть я хочу сказать, он будет моим… Но пока… я не… Хозяин издаёт короткий смешок. – А вы уверены, что это будет мальчик? Мужчина кивает в ответ. – Полностью уверен. – И вы собираетесь жениться на ней? – Как только она оправится после родов. Слышится ещё один вопль. Хозяин поспешно меняет тему разговора. – Вы приехали сюда, чтобы участвовать в переписи? Мужчина отвечает кивком головы. – Какого вы рода? – Из дома Давида. Хозяин удивлённо вскидывает брови. – Хороший род. Вопли следуют один за одним, сливаясь в жалобный вой. Молодая женщина вне себя от боли. Жена окликает хозяина из глубины яслей. Её голос слегка дрожит. – Дорогой, мне нужна горячая вода. Хозяин поспешно исчезает в доме. Мужчина остаётся один. Он стоит и повторяет снова и снова одну и ту же фразу. «Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть…» ( 2) В это время в небе зажглась звезда. Необычайно яркая. Став плотью Тронный зал в Раю. Все присутствующие выстроились в ряды, совершенные по форме и похожие на острые лучи лазера. В каждом ряду по десять тысяч, а всего – десять тысяч рядов. Колышущееся море рядов, которое не в силах разом охватить человеческий глаз. Все босые и все источают свет. У них разный цвет кожи, все облачены в сверкающие белоснежные одежды, расшитые золотом. Разный цвет волос: светло-русые, каштановые, иссиня-чёрные. Пол, на котором они танцуют, имеет зеркальную поверхность. Он сверкает и переливается. На нём ни единого пятнышка. Ни единого изъяна. Все высокого роста, пожалуй, выше десяти футов. У многих длинные волосы распущены до самого пояса. У других волосы убраны на затылке в конский хвост. Их крылья взмывают ввысь ещё футов на десять. Кажется, что края оперения почти касаются тебя. Все они словно застыли во времени, замерли в той самой танцевальной позе, в какой находились на момент, когда оборвалась музыка. И сейчас они ждут, когда музыка зазвучит снова. И тогда они опять начнут двигаться и продолжат свой танец. Но пока все они, затаив дыхание, ждут приказа. Головы опущены, капельки пота стекают на зеркальный пол. В воздухе вибрирует замирающее эхо барабанной дроби, миллионы ног танцуют в такт, каждое движение танцоров, каждый удар барабанов, сливаясь воедино, сотворяют поистине совершенную мелодию. Мощный, проникающий до самых костей ритм. В нескольких милях отсюда всё залито ярким светом. Этот свет ярче солнца. Такого пронзительного и всепроникающего света нет нигде в мире. Трепещущие крылья ангелов сотрясают воздух, словно лёгкий бриз. В воздухе явственно чувствуется запах мяты, розмарина, лаванды, лимона и эвкалипта. Сам дворец – настоящее архитектурное чудо. Под его сводами могут летать самолёты. Тысячи самолётов одновременно. Прямо посреди дворца течёт река. Сверху крыша. На некотором расстоянии виднеются огнедышащие камни. Этот банкетный зал превосходит своим великолепием все банкетные залы мира. Слышится хор голосов. Голоса доносятся откуда-то сверху. Они подобны раскатам грома. Они что-то заявляют. Провозглашают. Доводят до общего сведения. Совершенное звучание хора. При этом отчётливо слышится каждый голос, хотя, наслаиваясь друг на друга, голоса в какой-то момент тоже сливаются воедино. Мелодия растёт, крепнет, ширится, набирает силу и обретает форму. Хор исполняет какое-то древнее песнопение. Безупречная акустика, ни один звук не искажён. Вот первый голос повествует о том, как Он появится на свет от женщины. Второй голос развивает тему и сообщает, что Он из рода Авраама. Третий добавляет, что это колено Иудино. Дом Давида, уточняет следующий. Его родит девственница. И Он воссядет на трон Давида. Эммануил. Родится в Вифлееме. Волхвы поклонятся Младенцу и принесут Ему дары. Потом будет бегство в Египет. Его нарекут Назарянином. Голоса продолжают. Он станет возлюбленным сыном Своего Отца. Будет наполнен Духом Святым. Многих исцелит. Будет кроток с кроткими. А свои от Него отвернутся. Будет говорить притчами. С триумфом войдёт в Иерусалим. Малые дети станут восхвалять Его. Краеугольный камень. Станет творить чудеса, но многие не поверят этим чудесам. Его предадут за тридцать сребреников, на которые потом купят землю горшечника. Страдалец. Познает много горя. Самые близкие друзья отступятся от Него, отвернутся. Его будут поносить, бить, оплёвывать. Изранят до такой степени, что Он станет не похож на человека. Распнут на кресте между двумя разбойниками. Будут давать пить уксус вместо воды. Пронзят копьями конечности, перебьют кости. Воины будут бросать жребий, деля Его одежды. Вокруг соберётся толпа Его врагов. Они будут издеваться над Ним, поносить Его. Он будет томим жаждою, начнёт искать подкрепления Духу Своему у Отца. Станут дивиться Его смерти, похоронят среди богатых. Воскреснет из мёртвых. Возвысится над всеми и станет могущественнее, чем Аарон. Станет править язычниками. Державный скипетр. Сядет одесную Бога. Но вот отзвучали последние слова песнопения, и все глаза устремились на свет, сверкающий в нескольких милях отсюда, туда, где на троне восседает Царь. Он ослепителен в Своём великолепии. Свет вокруг Него ярче десятков тысяч ядерных бомб, которые непрерывно взрываются и взрываются. Он потрясает Своим могуществом. Неописуемая красота. Трудно представить себе более величественное зрелище. Эль Элион, Господь Бог Всевышний. В десять миллиардов раз ярче солнца. По правую руку от Него восседает Его Сын. Сама суть и Слово Бога. Широкоплечий, вылитый Отец. Кристально чистая река вытекает из-под Его трона. Он держит в руке скипетр. Он весь светится. Трудно представить себе что-то более совершенное: такого не было, нет и никогда не будет. Он подобен яшме и сердолику. Драгоценными камнями переливается вокруг Его трона радуга. Сверкают молнии, слышатся раскаты грома (3). Многомиллионный хор сотрясает воздух, провозглашая: Слава Богу Всевышнему! Ангелы хлопают крыльями в унисон. Они кружатся внизу, синхронно переступая с ноги на ногу. У каждого из танцующих по шесть крыльев. Двумя они закрывают свои лица, ещё два прикрывают их ноги, а с помощью двух оставшихся они летают. Цирк «Дю солей», «Цирк солнца», как его ещё называют, ничто в сравнении с этим красочным зрелищем. Голоса поют: «Сына Своего Единородного…» (4) *«В последние дни сии говорил нам о Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил. Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа все словом силы Своей, совершив очищение грехов наших, воссел одесную (престола) величия на высоте» (5). «Ибо Им создано всё, что на небесах и что на земле видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, – всё Им и для Него создано; и Он есть прежде всего, и всё Им стоит» (6). «Доброе исповедание… Которое в своё время откроет блаженный и единый сильный Царь царствующих и Господь господствующих, единый имеющий бессмертие, Который обитает в непреступном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может. Ему честь и держава вечная! Аминь» (7). «Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В нём была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (8). «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, говорит Господь, Который есть и был и грядёт, Вседержитель» (9). «Так говорит Аминь, свидетель верный и истинный, начало создания Божия» (10). «Вот Лев от колена Иудина, корень Давидов» (11). Но вот голоса затихают. Все ангелы становятся на колени. Кланяются, устремив лица долу. Двадцать четыре старших ангела располагаются кругом вокруг Него, сложив свои короны к Его ногам. Каждый ангел держит в одной руке арфу, в другой – чашу с благовониями. Эти чаши наполнены молитвами святых. Сын – само спокойствие. Абсолютная невозмутимость. Ни малейшего желания привлечь к Себе внимание. Одного взгляда на Него достаточно, чтобы понять, что Он не чувствует себя равным Царю. Ведёт себя кротко, словно голубь, разговаривает с покорностью ягнёнка, хотя по внешнему виду похож на льва. Красив, словно яркая утренняя звезда. Выражение лица задумчивое и весёлое одновременно. Сразу и улыбка, и слёзы. Ему прислуживает архангел. Один из трёх. Судя по всему, ангел недавно приставлен к этой новой для него работе. Два других архангела уже давно несут здесь свою службу. Этого третьего архангела, приставленного к Иисусу, живописуют так: «Ты печать совершенства, полнота мудрости и венец красоты. Ты находился в Эдеме, в саду Божием; твои одежды были украшены всякими драгоценными камнями; рубин, топаз и алмаз, хризолит, оникс, яспис, сапфир, карбункул и изумруд и золото, всё, искусно усаженное у тебя в гнёздышках и нанизанное на тебе, приготовлено было в день сотворения твоего. Ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и я поставил тебя на то; ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней. Ты совершенен был в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония» (12). В других текстах его описывают как «упавшего с неба денницу, сына зари» (13,14). Он благовествует о наступлении утра, но в нём постепенно просыпается и начинает возрастать зависть к Сыну и к тем восхвалениям, которыми Его осыпают. Ему хочется такого же почитания, он старается снискать себе подобную же славу, устремляется в погоне за славой и терпит крах. Он низвергнут и повержен, он более не ангел света, но бунтовщик, соблазнивший треть ангелов последовать за собой. Бунт, мятеж. Бог Отец не может терпеть подобного своеволия. Чёрный ангел, подобно молнии, низвергается с небес. Проклинаемый отныне и навсегда, он станет творить свои бесчинства уже на земле на протяжении многих тысячелетий [5] . 5 По моему убеждению, именно сатана был когда-то тем ангелом, который прислуживал Иисусу. Думаю, многие не согласятся со мной, а доказать свою точку зрения я не могу, не имею такой возможности. Впрочем, и у тех, кто не согласен со мной, тоже нет возможности опровергнуть мои слова. Более подробно я порассуждаю на эту тему в последней главе, когда поведу речь о тех глубоких ранах, которые нанес человеческим душам этот акт самоотречения. После того как падший ангел был исторгнут из пределов Рая, Царь сотворил из праха ещё одно создание, точно по Своему подобию. По завершении работы Он приложил Свои уста к его устам, вдохнув в него Своё дыхание. Наполнил его Божественным Духом. Даровал человеку жизнь. Сгорая от злобы и зависти, падший ангел ползком проник в человеческую душу и сделал всех людей своими заложниками. Можно сказать, насильно похитил их всех до единого. Кабала. Рабство. Массовая резня и кровавая баня. Хуже некуда. Единственный выход – спасительная миссия. Вот почему Сын должен покинуть чертоги Отца. По углам шепчутся, что миссия практически не выполнима, что это самоубийственная затея. Сын медленно поднимается со Своего места. Наступает гробовая тишина. Он осторожно кладёт Свой скипетр в самый угол трона. Отстёгивает меч и кладёт его рядом со скипетром. Потом снимает с Себя одежду, аккуратно сворачивает её и складывает на сиденье, туда, где Он только что сидел. Он предельно сосредоточен. Снимает с Себя бельё, исподнюю рубаху и тоже складывает рядом с верхней одеждой, осторожно сворачивая все четыре угла, которые ещё именуют «крыльями». На все четыре стороны света. Наконец снимает со Своего пальца перстень, потом корону и укладывает их поверх Своих одежд. Остаётся в одной набедренной повязке. Голос Сына подобен множеству бурлящих вод. Он, как Ниагара. Как шум воды, вырывающейся из разорванного трубопровода. Бог Отец тоже поднимается со Своего места, наблюдая за тем, как Сын переступает через огнедышащие камни. Он обнимает Сына, кладёт голову Ему на грудь и целует Его. Время пришло. Сыны Адама на земле забыли о своём предназначении. Заблудились. Каждый живёт по своим законам, но все до единого сбились с верного пути. Весь человеческий род стал заложником падшего ангела, и враг продолжает терзать души людей. Никому из людей не суждено выжить в этой кромешной ночной тьме. И вот Сын добровольно соглашается на спасительную миссию, готов в обмен стать узником. Правы те, кто шепчется по углам. Искупление человеческого рода будет стоить Сыну всего. Его жизнь в обмен на их жизнь. Отец берёт руки Сына в свои и нежно касается центра Его ладони. Он знает, что будет потом. Слеза скатывается по лику Вечности. Сын смахивает слезу с Его лица. – Я буду скучать по Тебе. Потом Он переводит Свой взор вниз, на землю, на ад, простершийся между землёй и небом. Миллиарды человеческих лиц сияют перед Ним, нанизанные на временную нить истории. Он знает каждого по имени. Для Него все они «предлежавшая Ему радость» (15). Он поворачивается к Отцу: «Я передам им слово Твоё. Я открою им имя Твоё» (16). Сын с печалью смотрит на Свой дом. Отовсюду раздаётся громкое пение. Ещё никогда и никто не пел так мощно, в полную грудь. «Сидящему на престоле и Агнцу благословение и честь, и слава, и держава во веки веков» (17). Ангелы приседают в поклоне. Метут своими крыльями пол. Он ласково треплет многих по плечу. Некоторых целует. Других обнимает. Такие долгие и сердечные объятия. К Нему устремляются дети, хватают Его за руки, начинают танцевать, образуя вокруг Него круг, смеются. Он направляется к выходу, на какое-то время замирает на пороге, прислонившись к двум дверям гигантского размера, которые напрямую выводят из дворца на Млечный Путь. Но вот Он поворачивается к Своему Отцу. Пронзительный взгляд, проникающий в душу, словно приглашающий последовать за Ним. Он улыбается. – Нам потребуется больше места в этом доме, когда я вернусь. – Он делает взмах рукой, пересекая границу времени. – Ведь Я приведу их с собой. Сын – «Лицо Его, как солнце, сияющее в силе своей» (18), покидает Рай, сопровождаемый пением сотен миллионов ангельских голосов и омываемый слезами Отца. Слово стало плотью, и Он ушёл. «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога… И Слово стало плотию, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, как Единородного от Отца» (19). С нами Бог Хозяин постоялого двора возвращается в тот самый момент, когда пронзительный крик младенца пронзает ночную тьму. У ребёнка сильные лёгкие. Жена стирает с его тельца слизь. Крик становится ещё громче. Молодой мужчина облегчённо вздыхает впервые за все девять месяцев ожидания. Хозяин разводит костёр в углу и приглашает его подойти ближе к огню. – Проходите! Сено под молодой женщиной сбилось в один ком. Младенец, мальчик, появился на свет почти так же, как когда-то сыны Израиля в спешке покидали Египет. Через кровь и воду. Животные в яслях тихо взирают на происходящее. «Камни возопиют» (20). Женщина кладёт младенца на грудь матери. Они оба лежат обессиленные. Молодая женщина обнажена. Мужчина мнётся, не зная, как ему повести себя в этой ситуации. Ведь он должен познать её. Жена хозяина подводит его к роженице. Он перерезает пуповину, а затем берёт молодую мать за руку. Чувствует, как колотится сердце в груди. Женщина ещё очень слаба. Она вся покрыта потом. Жена хозяина начинает омывать женщину, в этот момент отходит плацента. Юная мать безмолвно взирает на младенца и мысленно повторяет про себя слова ангела, которые тот произнёс ей почти десять месяцев тому назад. «Он будет велик и наречётся Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова во веки, и Царству Его не будет конца» (21). Радость в душе матери перемежается с горечью. Ибо ей хорошо известны и пророчества Исаии, и те, что содержатся в псалмах. Они повествуют о страданиях Мессии. Он будет гоним, бит, Его тело проткнут копьями. Все вокруг будут презирать Его. Он будет отвергнут и предан в руки стражников. Спустившись с небес на землю, Он в полной мере познает все человеческие страдания. Взвалит на себя все наши печали. Ему переломают кости. Сердце Его растает, словно воск. Но Он лишь безропотно подставит Свою спину под плети тех, кто станет избивать Его, Он примет Своей душой смерть, ибо Он понёс на Себе грех многих… «И не было в нём вида, который привлекал бы нас к Нему» (22). Она поворачивает своё лицо к мужчине, к тому, кто не бросил её, не отринул от себя, хотя имел полное на то право. Достойный во всех отношениях человек, который станет её мужем. Она передаёт младенца в его руки и называет имя новорожденного. – Иешуа Машиах. Что в переводе с еврейского означает «Иисус Мессия». Молодой отец берёт сына на руки, прижимает к себе, шепчет. – «Солнце правды и исцеление в Лучах Его…» (23) Хозяин постоялого двора с женой стоят поодаль. Они не могут отвести глаз от младенца. Женщина шепчет вполголоса. – «Чтобы всякий младенец мужеского пола, разверзающий ложе сна, был посвящён Господу» (24). Её словам вторит эхо, вначале едва слышное, оно становится всё громче и громче. Её муж задирает голову в небо. Яркие звёзды горят в вышине. От их света светло, словно днём. Густые тени ложатся на землю. Наконец он различает отдельные голоса. Никогда он ещё не слышал таких ангелоподобных голосов. Кто неведомый поёт во всю мощь. – «Слава в вышних Богу, и на земле мир, и в человеках благоволение!» (25) Теперь хозяин постоялого двора понимает всё. Он склоняется до самой земли в низком поклоне и говорит достаточно громко, чтобы его услышали молодые родители. – «Итак Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве примет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Эммануил» (26). С нами Бог. Но не все рады этому событию. В кромешной тьме невидимое воинство готовится к битве. Подтягивают силы. Продуманы планы сражения. Уже прямо сейчас жизнь младенца находится в опасности. Там, за следующей горой, на расстоянии выстрела, возвышается ещё одна гора. Гора Мориа. Её ещё называют Храмовой горой. Это древнее место, о котором сохранилось множество преданий. На этой горе когда-то Мелхиседек сложил с себя обязанности священника, служившего Богу Вседержителю. Здесь Авраам занёс нож над Исааком. На горе Мориа Давид купил под строительство храма гумно иевусеянина Орны. Здесь прекратилась моровая язва. И Давид танцевал перед Господом и вернул назад ковчег. На этой горе Соломон воздвиг храм. И вот через тридцать с небольшим лет на горе Мориа соберутся те, кто предаст на смерть этого младенца. На горизонте занимается день. Хозяин постоялого двора подправляет огонь, и «народ, живущий во тьме, увидит свет великий; на живущих в стране тени смертной свет воссияет» (27). Мария туго перепеленала Иисуса, поднимает Его с каменного корыта и подносит к груди. Начинает укачивать сосущего младенца, Который «будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду стал как человек; смирил Себя, был послушным даже до смерти, и смерти крестной» (28). Иосиф опускается на колени и целует сына в лобик. Он знает все слова наизусть. Они написаны 740 лет тому назад: Исаия повествует о его Сыне. Описывает сам момент появления Его на свет. Говорит о не совсем подобающем начале Его жизни. О том, как царь спустился со Своего трона и превратился в обычного мальчика, который в положенный срок покинет эти ясли и станет взрослым мужчиной и взойдёт на Храмовую гору, а потом спустится в ад, и всё для того, чтобы искупить мои и ваши грехи. «Ибо младенец родился нам – Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира. Умножению владычества Его и мира нет предела на престоле Давида и в царстве его, чтобы Ему утвердить его и укрепить его судом и правдою отныне и до века. Ревность Господа Саваофа соделает это» (29). Подобающий контекст Большинство из нас представляют себе Иисуса Христа длинноволосым, исполненным кротости созданием. Говорит негромко, проповедует мир, изъясняется притчами – мистический гуру, никогда не выходящий из себя, молчит даже тогда, когда стражники прибивают Его гвоздями к кресту. Во всех этих измышлениях нет ни слова правды. Иисус Христос появился на свет совсем не так, как мы. Он не родился, Он «был порождён». Чувствуете разницу? А она есть, и немалая. Исаия такими словами описывает это событие: «Младенец родился нам – Сын дан нам» (Ис. 9:6). Что означает, что Он существовал всегда. Ещё до начала всех начал, до прихода вечности. Но мы хотим сконцентрировать своё внимание на младенце в яслях. И я тоже. Все мы как бы подсознательно приуменьшаем Иисуса. Ребёнок, которого может коснуться каждый. Мы сгрудились вокруг младенца, склонили над Ним головы, для нас Он маленький. Но ведь прежде чем родиться, прежде чем спуститься на землю в облике младенца, Иисус Христос выступил и в другой ипостаси: Единственный Единородный Сын, восседавший одесную Отца в тронном зале. Иными словами, Иисус Христос был, есть и всегда будет Царём всех царей. Он – Тот, Кто сотворил небеса, украсил небо звёздами и каждого назвал по имени . А мы об этом начисто забыли. Царь Давид, вдохновляемый Духом Святым, описал нам разговор, который состоялся на небесах ещё до сотворения мира. Все его откровения содержатся в Псалме 109. Пожалуй, это наиболее часто цитируемый в Новом Завете текст из Старого Завета. Сам Христос нередко повторяет слова Псалма. (30) Этот Псалом цитирует апостол Павел. (31) «Сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих. Жезл силы Твоей пошлёт Господь с Сиона: господствуй среди врагов Твоих» (Пс. 109 1:2). Вот что поражает меня более всего в этих строках. Первое. Бог Отец беседует с Сыном, Иисусом Христом. Он приглашает Сына сесть одесную Себя. Невиданная честь, которой до Него никто и никогда не удостаивался. Это однозначно свидетельствует о том, что до Своего прихода на землю Иисус правил миром, сидя на троне по правую руку от Отца Своего. Нам также известно из Деяний, что говорил на сей счёт Стефан, обращаясь к первосвященникам. «Стефан же, будучи исполнен Духа Святого, воззрев на небо, увидел славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога, и сказал: вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога» (Деян. 7:55–56). Второе. Господь Вседержитель бросает врагов Иисуса к подножию ног Его. Иными словами, все враги Иисуса Христа посрамлены и повержены. Он – непререкаем, непобедим. Никем не побеждённый и не покорённый Царь всех царей. Обращаясь к Своим ученикам, Иисус Христос говорит так: «Если Я сказал вам о земном, а вы не верите, – как поверите, если буду говорить вам о небесном? Никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах» (Ин. 3:12–13). Третье обстоятельство, поражающее меня. Иисус Христос правит миром, окружённый со всех сторон врагами. Поразмышляйте немного на эту тему, и вы сами убедитесь в том, как от одной только этой мысли всё начинает путаться в вашей голове. И в ваших верованиях тоже. Подумайте над этим. Назовите мне имя хотя бы одного царя из числа земных правителей, который бы правил, окружённый теми, кто желает ему смерти. Ведь в нашем представлении правитель – это тот, кто расправляется со своими врагами. Но никак не сосуществует вместе с ними. А вот Иисус Христос не такой. И это о многом говорит, во всяком случае, мне. Он настолько всемогущ, а Его любовь настолько безмерна, что её хватает даже на тех, кто жаждет Его погибели. Тронный зал Бога – это эпицентр Вселенной. Именно здесь принимаются все решения. Здесь впервые было объявлено и о нашем с вами рождении. Нам немногое известно об этом месте. Так, разрозненные фрагменты из нескольких источников. И каждый источник по-своему рисует всю картину. И в каждом тексте множество ярких и запоминающихся подробностей. Стоит перечитать эти фрагменты ещё раз. (32) Небесная жизнь совсем не такая, как у нас на земле. Там всё совершенно в своей полноте: мир и покой, любовь, всё остальное. Полное отсутствие страха. Нет злобы. Нет судейства. Нет зависти. Никаких дурных чувств. Всепобеждающее добро царит там. И смерти тоже нет. Только жизнь. Христос даёт нам возможность заглянуть за эту завесу, когда Он молится, обращаясь к Своему Отцу в 17-й главе от Иоанна. Мы называем эту молитву Первосвященнической Молитвой. Она совершенно удивительная. Сын обращается к Отцу с такой неподдельной теплотой и любовью. Остаётся только вслушаться в эти слова. Он доверяет Отцу Свои самые сокровенные мысли. Вот я печатаю эти строки, а в моих ушах звучат слова молитвы. И каждое слово в ней – истина. Всё то, на что надеемся мы, каждый из нас, в глубине наших сердец, стремясь отыскать в себе божественную вечность, память о которой хранят наши души, всё находит своё самое совершенное воплощение в этом тронном зале в небесных чертогах Всевышнего. Вместе с этим Богом. Вот почему ангелы непрерывно поют перед троном: «Свят, Свят, Свят» (Откр. 4:8). Потому что Господь демонстрирует перед ними свою непреходящую славу, каждые несколько секунд являя Себя в новом облике. И каждое новое откровение прекраснее предыдущего. Созерцать Господа – это всё равно что любоваться игрой света, который переливается в огранённом бриллианте. Блики и отражения этого света завораживают воображение. Но прежде чем мы перейдём непосредственно к изучению истории жизни Иисуса Христа, к Его словам, давайте определимся с контекстом. Найдём Христу подобающее место в нашем сознании. Такое, когда мы станем думать о Нём, и только о Нём. Так кто же такой Иисус Христос? Вот как Он сам говорит о Себе: «Я есть путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14:6). Но если Христос есть путь, то значит, Он ведёт нас куда-то по этому пути. Но куда? Полагаю, Он ведёт нас к Своему Отцу. Идея Бога, как Отца, в том виде, как её сформулировал Сам Иисус Христос, отражается, пусть и довольно скупо, на страницах Ветхого Завета. Господь, обращаясь к Своему народу, называет их Своими детьми, беседуя с Сыном, называет Его «Мой Сын». То есть на основании этих цитат можно сделать какие-то выводы. Однако в текстах Ветхого Завета нигде, кроме как у Давида, Исаии и Иеремии, Бог не именуется по-родственному близко: Отцом. Ветхий Завет оставался в целом более зарегламентированным, что ли, с раз и навсегда установленными и общепринятыми правилами и нормами поведения. Так, Бог для ветхозаветных пророков – это Отец народа Израиля. Это Его народ. Он – Бог Отец «на небеси», Он там, в горнем мире, но никак не на земле. Иисус Христос кардинально переосмысливает это положение. Ставит всё, так сказать, с ног на голову. Его откровение уже не носит характера корпоративности, оно касается не всех вместе, но каждого в отдельности. Бог – это твой Отец. И мой тоже. Эта идея произвела в своё время поистине ошеломляющее впечатление на умы апостолов. Иисус Христос пришёл на землю, родился в Вифлееме, появившись на свет в яслях на сбитой подстилке из соломы. Но почему так? Что лично вы думаете по этому поводу? Что переживаете сами, независимо от того, к какой церкви вы принадлежите, или что думают по этому поводу ваши друзья-приятели? Или что диктует вам семейное воспитание или культурная среда, в которой вы росли? Меня интересует непосредственно ваш собственный опыт, ваши переживания, то, что вы чувствуете своим нутром. То, что вы испытываете, когда жизнь в какой-то момент становится для вас невыносимой. Когда душа болит… Да, Иисус Христос – мой истинный друг, я люблю Его всем сердцем и душой, но, называя Его другом, не преуменьшаю ли я Его суть? Послушайте меня! Я говорю так, потому что Христос нужен мне, Он есть первый и главный возлюбленный моей души. Мне смертельно хочется услышать, как Он шёпотом обращается ко мне: «Чарльз!» – выделяя меня из всех остальных. Но иногда мне кажется, что алкая общения с Иисусом с такой силой, я, вполне возможно, забываю кое-что важное. Забываю, о чём Он говорил, забываю о том, что всё, что я вижу вокруг себя, сотворено Им. Включая и меня самого. Включая мои способности видеть и лицезреть окружающий мир. Бог вечен. Он бесконечен. Он сотворил меня из бренного праха. Каждый изгиб моего тела, каждая морщинка на моём лице, каждый волосок на голове – всё сотворено Им. В Посланиях к Евреям, Колоссянам, в Откровениях Иисус Христос именуется не иначе как Богом, Помазанником, Мессией, Царём, Властелином мира. Он восседает по правую руку от Бога, Он выше всего и вся, наследник всего, Создатель, блеск и великолепие Господа, Его точная копия, Тот, Кто объемлет Своей силой всё в этом мире, и Он – единственный, Кто может очистить нас от наших грехов. Если у нас есть такое понимание, если мы действительно осознаём Кем Он был, Кто есть и каковы были Его роль и место до прихода на землю, понимаем, насколько нам это позволяют собственная душа и разум, то в каком новом свете Он предстанет перед нами тогда? И что это даст нам? Какой переворот совершит это понимание в наших душах? Апостол Павел сказал об этом так: «А “восшёл” что означает, как не то, что Он и нисходил прежде в преисподние места земли? Нисшедший, Он же есть и восшедший превыше всех небес, дабы наполнить всё» (Еф. 4:9–10). Он – первый, родившийся среди мёртвых. Он один взошёл на небеса. Вот почему двенадцать учеников Христа последовали за Ним на крестные муки, приняли все, за исключением Иоанна, мученическую смерть. Они воспринимали своего Учителя именно так. Как воскресшего Царя мира. Они касались Его ран. Видели свет в Его очах. Когда их варили заживо, распинали на крестах вверх ногами, отсекали головы, сдирали живьём кожу. Могу лишь представить себе, что укрепляло их веру, какие образы проносились в этот момент в их сознании, чей лик помогал им вынести все эти нечеловеческие муки. Ибо все они нутром понимали, Кто есть Иисус Христос на самом деле. Когда Иоанн, любимый ученик Иисуса, тот, кто преклонил голову к Его груди на Тайной вечере, встретил потом воскресшего Бога в Его вечной сущности уже на острове Патмос, то он рухнул на землю, как мёртвый, лицом вниз. И тогда Иисус Христос, в присущей Ему благостной манере, ласково тронул Своего любимого ученика за плечо и сказал ему: «Не бойся» (Откр. 1:17). Иисус Христос есть всё, что над нами. Однако проблема, с которой я столкнулся, общаясь с самыми разными людьми, заключается в том, что все они, осознанно ли или бессознательно, трактуют Его как мистического проповедника и пророка, который в сандалиях на босу ногу и с посохом в руке бродил от одного селения к другому и проповедовал среди местных. Этакий искусный рассказчик всяких назидательных историй, который к тому же любил изъясняться притчами. Безвольный нытик, и ничего более. Просто некий парень, про которого написано нечто важное в одной очень серьёзной книге. Такое представление об Иисусе Христе крайне опасно. Для всех нас. Позвольте мне вернуться к исходному вопросу. Так каков ваш личный опыт общения с Христом? Кто Он для вас? Спрашиваю без всяких шуток, честно. Задержитесь на мгновение в этом месте. Спросите самих себя: когда вам плохо, кто даёт вам силы? Ваш враг? Враг рода человеческого? Или Иисус Христос? Враг хочет, чтобы вы думали, что это он есть ваш главный помощник. Но ведь и он был сотворён в своё время Господом, вашим Господом, Царём всей вселенной. Итак, сошлись друг против друга: то, что не было сотворённым, и то, что сотворено. Наш враг подпирает подножье трона, на котором восседает наш Царь. Правит миром среди многих врагов. И если в нас есть такое понимание, если это «знание» стало частью нашего естества, если именно в таком свете мы видим и представляем себе Иисуса Христа, если это – та истина, вооружившись которой, мы идём навстречу врагу, когда он нашёптывает нам на ухо свою ложь, то тогда, какие бы испытания ни выпали на нашу долю, все, даже самые ужасные обстоятельства, не будут иметь над нами никакой силы. Они будут подобны букашкам, подхваченным ураганным ветром. Конечно, это не значит, что нам не будет больно. Невзгоды могут причинить нам боль, и они её причиняют. Но наша боль – ничто в сопоставлении с той правдой о Христе, которую мы знаем. Сейчас я просто пытаюсь показать вам, как, каким образом станет возрастать ваша вера, как будут крепнуть ваши надежды и упования. Он – Господь, выступающий на битву с мечом и копьём. Бог ведёт за Собой несметные полчища ангелов. В Его руках ключи от смерти и от преисподней. Он сотворил вас из праха и тлена, тщательно, педантично формируя все члены вашего тела, а потом наклонился, сделал глубокий вдох и приложил Свои уста к вашим губам, вдохнув в вас всё, чем Он является. Его дыхание превратило вас в живого человека с душой и сердцем. Помните о том, что ваш первый вздох зародился в Его лёгких. Вот Он какой, мой Царь. На нынешнем отрезке истории многие из нас думают, что враг рода человеческого (дьявол) одерживает верх, а Иисус Христос либо беспомощен в схватке с ним, либо Его мало беспокоит всё происходящее на земле. Такое впечатление, что Он просто взирает на всех нас с небес и посылает нам то, чего мы заслуживаем. Многие из нас, очутившись в отчаянном положении, испытывая страдания и боль, лишь бессильно сотрясают кулаками, обращаясь к небу: «Посмотри, что творится вокруг! Это же тихий ужас! К чему всё пришло! Если Ты – Тот, о Ком написано в Твоей книге, так сделай же хоть что-нибудь!» Наш враг изо всех сил пытается заставить нас поверить в то, что обстоятельства, в которых мы оказались, это и есть истина, правда в своей, так сказать, высшей инстанции. Но Господь уверяет нас в обратном. Нет, это не так. Это никогда не было правдой. Ведь Он же Сам сделал так, чтобы это не стало правдой. Выйдите сегодня в полночь на улицу и окиньте взглядом окружающее пространство. Скорее всего вам мало что удастся разглядеть. Всё будет утопать в темноте. Присядьте, посидите какое-то время в этом мраке и подумайте о том выборе, который вам предстоит сделать. Вы можете решить для себя, в силу своей «безграничной», а на самом деле очень ограниченной мудрости, что этот мрак и есть тот реальный мир, в котором вы живёте и будете жить, а потому вам надо вписаться в него, приспособиться к той реальности, которая существует, потому что ничего хорошего ждать уже больше не приходится. Ведь в этой жизни выживают только сильнейшие. А Бог, Он либо не обращает на вас внимания, либо не в состоянии отрегулировать всё таким образом, чтобы помочь вам, и поэтому вы остались один на один с самим собой. Но есть и другой вариант: задержитесь, не торопитесь уходить домой, посидите в темноте часов шесть, дождитесь, когда горизонт озарится первыми всполохами восходящего солнца. Я хочу отвести свой взор от обстоятельств моей собственной жизни и перевести его на Иисуса, творца и создателя нашей веры. Разбить в пух и прах все спекуляции на эту тему, которыми полнится наше сознание, потому что мы позволили врагу рода человеческого убедить нас в том, что Иисус Христос есть нечто меньшее, чем Он является на самом деле. Я хочу особо выявить и подчеркнуть ту ложь, которая восстаёт против Господа и истинного знания о Нём. Господи Иисусе Христе, прошу Тебя, дай мне силой Духа Твоего Святого новый опыт общения с Тобой. Пусть этот опыт будет правдивее того, который я уже имею. Пусть моё понимание Тебя станет более глубоким и завершённым. Позволь мне увидеть Тебя таким, как Ты Сам хочешь, чтобы я увидел Тебя. Яви мне Свою подлинную суть. Во имя Господа нашего Иисуса Христа я пресеку на корню любой зловредный шёпот, заставлю замолчать любой голос, отказаться от своих слов любого, кто попытается оболгать Тебя или усомнится в том, Кем на самом деле Ты являешься. Я прикажу сатане заткнуться, постараюсь сделать так, чтобы на него надели намордник. Ты, мерзкая тварь, больше не будешь лгать мне о моём Царе, скажу я ему. Иисусе, долгое время я жил всего лишь с некой весьма приблизительной картинкой Твоего истинного образа. У меня было ложное представление о Тебе. Я позволил врагу рода человеческого приуменьшить Твоё величие, лишить меня возможности познать Тебя во всей Твоей полноте. Мне искренне жаль, что я допустил всё это. Но впредь я не стану так больше поступать. Пожалуйста, прости меня. Прости мне мою пассивность и безразличие. Мой робкий отпор попыткам оболгать Тебя. Прости меня за то, что я не спешил делиться с Тобой всеми своими мыслями и сомнениями, не спрашивал у Тебя постоянно, где и в чём заключается истина. Но вот, здесь и сейчас, я заявляю, что вверяю Тебе свою душу и сердце, свой разум и прошу у Тебя разрешения нарисовать Твой новый портрет. В самом современном формате 4К и с использованием техниколора. Позволь мне увидеть Тебя таким, какой Ты есть. Прошу Тебя, яви мне Свою суть. Позволь мне воочию увидеть все этапы твоего преображения: от Царя к младенцу, потом к Мессии, Спасителю мира, взошедшему на крест и воскресшему, победившему ад и поправшему смерть, восседающему на недосягаемой для меня высоте. И последняя моя просьба к тебе, Господи. Я хочу услышать Твой голос. Пожалуйста. Я ведь знаю, Ты постоянно разговариваешь. Так позволь же мне услышать Тебя. Духом Своим Ты приобщил меня к Себе, как к Сыну Господа нашего, и я снова и снова восклицаю вслед за Тобой «Авва!» и больше всего на свете желаю лишь одного: услышать Тебя, Моего Отца, Который обращается ко мне и разговаривает со мной. Позволь же мне повторить вслед за Самуилом, который сказал так: «Говори, Господи, ибо слышит раб Твой» (33). Господи, я слушаю Тебя. Во имя Иисуса, аминь. Глава 2 Все мы кровоточим Иисус вышел из лодки на берег, и толпа тотчас же устремилась к Нему. Там, за морем, на другом берегу, простирается земля Гадаринская. Но слухи о Нём докатились уже и сюда (1). Даже ученики Его стали переговариваться шёпотом, увидев такое скопление народа. Один из них указал пальцем на берег. – Вы видели такое? Другой кивнул в знак согласия: – Видел, и не раз. Только не знаю, что со всем этим делать. В разговор вступил третий: – Я и представить себе не мог, что такое возможно. Иисус лишь улыбается, слушая их речи. У Него должно состояться несколько важных встреч. То, что произойдёт здесь в ближайшие несколько минут, перевернёт мир вверх дном. Прямо к Нему по берегу бежит мужчина. Одежды развеваются. По виду человек богатый. Один из начальников здешней синагоги. Он протискивается сквозь толпу. Апостолы сдвигаются вокруг Иисуса, чтобы защитить Его. Но Иаир падает перед Ним на колени и начинает умолять Его: «Дочь моя при смерти; приди и возложи на неё руки, чтобы она выздоровела и осталась жива». (2) Иисус доброжелательно улыбается и кивает в знак согласия. – Веди Меня к ней. Иаир ведёт Его по улице, с криком расталкивает толпу. Он боится, что не успеет и дочь вот-вот умрёт. – Прочь с дороги! – выкрикивает он то и дело. Но Иисус и не думает торопиться. Напротив, Он идёт очень медленно. И, судя по всему, делает это преднамеренно. Он Сам выбрал эту улицу. Он ждал этого дня. Этого момента. Толпа теснит Его со всех сторон, но это Его мало беспокоит. Он выжидает, тянет время. Он уже успел заметить её в толпе позади Себя, и сердце Его забилось в радостном предвкушении. Он знает, как её зовут. И вот она здесь. Незаметно пробирается сквозь толпу с отчаянным выражением на лице. Он – её последняя надежда, и Он знает это. Он улыбается Сам Себе. Она слышала множество историй. Ведь слухи заполонили всю Иудею. Про того человека, у которого высохла рука. Или про слугу центуриона. Потом ещё сын той вдовы из города Наин. Его уже вынесли в гробу за ворота дома. Или парализованный, которого друзья спустили на покрывале через отверстие в крыше прямо в дом к Исцелителю. А Тот лишь коснулся его рукой, и человек тотчас же встал и самостоятельно вышел из дома через входную дверь. Рассказывали также и о том, как Он силой Своего слова успокоил ветер и утихомирил разбушевавшиеся волны. Как Он налагал Свои руки на страждущих от самых разных хворей, и все они исцелялись. Он исцелил всех до единого. И наконец, она услышала и о том, как исцелил Он одного человека в стране Гадаринской от беснования, изгнав из него нечистую силу. А совсем недавно она слушала, как Он читал пророка Исаию в Синагоге. О том, как Дух Господень осеняет Его. Она знала это пророчество. Он – Исцелитель. Тот, о Котором рассуждали пророки. Вот и она. Безвинно страдает кровотечением уже более двенадцати лет (3). Трудно сказать, почему так, но в 15-й главе книги Левит изложены строгие предписания для таких несчастных, как она. В глазах закона она является нечистой, осквернённой. Осквернённым считается и всё то, к чему она прикоснётся, на что положит руку, ляжет, сядет, наденет на себя. Это же касается и людей, с которыми она может вступить в контакт. То есть любой, к кому она прикоснётся, становится нечистым. Ей запрещается «быть с мужчиной», а мужчинам не разрешается иметь с ней дело. Правила есть правила, закон строг по отношению к ней. «Отойди в сторону. Ты – отверженная, ты – пария». Эта женщина в таком состоянии не может участвовать в богослужениях или приносить жертву. Ей даже не позволено переступать порог храма. И так продолжается уже более десяти лет. Она не может пообщаться со священником, а следовательно, и с Богом тоже. И нет средства, способного помочь ей. Нет прощения. Она никому не пожимает руку на людях. Никого не целует. Никого не заключает в свои объятия. Её руки всегда опущены вниз. Сколько раз за все эти годы она думала, что лучше бы ей уже умереть, чем влачить такую жалкую жизнь. Ей постоянно приходится носить пелёнку. Кусок материи, который бы впитывал кровь, не позволяя ей течь по ногам, но порой пелёнка промокает и пропитывается кровью насквозь. Иногда она даже оставляет после себя капли крови на дороге. Её гложет постоянный стыд. Дома, на заднем дворике, где она обычно занимается стиркой, постоянно болтаются на верёвках окровавленные тряпки. Соседи видят, как они трепещут на ветру, но сделать ничего не могут. Приходится терпеть. Хотя окровавленное тряпьё издаёт неприятный запах. Женщина перепробовала всё, что можно. Извела кучу денег на врачей. Перебывала у всех, у кого могла. Ничего не помогло. Ситуация лишь ухудшилась. Все вокруг знали о её недуге. То есть её позор был известен всем. В глазах людей её болезнь – это грех. Либо она согрешила сама, либо это проклятие, наложенное на неё за грехи членов её семьи. Во всяком случае, именно так трактует эту болезнь закон Моисея. Вот так она и живёт, слушая постоянные кривотолки и пересуды людей. Наверное, она в чём-то сильно согрешила, рассуждают они. И вот сейчас расплачивается за содеянное. Одному Богу известно, за что именно. Не женщина, а какое-то ходячее убожество, наполненное нечистотами. Но ведь она тоже «дочь Авраама», не будем забывать об этом. Из того, о чём повествуется в Библии, нам известно не только о недомогании женщины. Мы также можем судить, опираясь на библейский текст, что ей известно кое-что и об Иисусе. Во всяком случае, она наслышана о Нём. Однако мы ничего не знаем о том, почему она следовала за Христом, осторожно подкрадываясь к Нему. Сомнений на этот счёт быть не должно. Она именно тайком подкрадывалась к Нему. Чтобы всем нам в полной мере понять ту степень отчаяния, в котором пребывала эта несчастная, а также оценить то мужество, толкнувшее её на подобный отчаянный шаг, давайте оставим женщину там, где она находится сейчас. На улице, в толпе народа. Чтобы понять её истинные мотивы, нам нужно прежде всего уразуметь, что или кто толкал её навстречу Христу, кто вселил в неё надежду, которая и привела её сюда, на эту улицу. А чтобы понять, нам придётся вернуться на полторы тысячи лет назад. Под защитой его крыл В 1500 году до Рождества Христова Моисей вывел три миллиона евреев из Египта [6] . На момент своего ухода из Египта евреи были рабским народом. И вот они двинулись в путь и шли по пустыне три дня. Людей стала мучить жажда. Нашли какой-то колодец, но вода в нём оказалась тухлой. Народ стал роптать. Господь подсказал Моисею бросить в воду дерево. Он так и сделал, и вода тотчас же стала сладкой. (Обратите внимание, избавление пришло именно через дерево.) А потом Он сказал: «Я Господь Бог твой, целитель твой» (Исх. 15:26). 6 Почему я так уверенно утверждаю, что евреев было именно три миллиона? В книге Числа, глава 1, описывается, что в течение второго года блужданий народа Израиля по пустыне Моисей провёл перепись всех мужчин старше двадцати лет, то есть тех, кто может воевать. Таковых оказалось 603550. Опираясь на эту цифру, учёные полагают, что общее количество представителей мужского пола было где-то в пределах 1,2 миллиона человек или около того. А если присовокупить к этому числу ещё женщин и детей, то как раз и получим те самые три миллиона, о которых я говорил. В этой связи важно отметить, что целитель – это одно из первых имён, которым Господь именует Себя Сам, после того как освободил Свой народ из уз рабства. По-еврейски это звучит так: Yahweh-Raphah , что буквально означает следующее: «Господь – твой Целитель». Три месяца спустя Моисей уже стоял у подножия горы Синай. «Моисей взошёл к Богу на гору, и воззвал к нему Господь с горы, говоря: так скажи дому Иаковлеву и возвести сынам Израилевым: вы видели, что Я сделал Египтянам, и как Я носил вас как бы на орлиных крыльях, и принёс вас к Себе. Итак, если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете моим уделом из всех народов, ибо Моя вся земля, а вы будете у Меня царством священников и народом святым; вот слова, которые ты скажешь сынам Израилевым» (Исх. 19:3–6). В этом отрывке Господь вводит понятие «крылья». На орлиных крыльях Он перенёс народ Израиля к себе. Иными словами, крылья символизируют защиту Господа, Его помощь в освобождении. Далее Господь, наставляя Моисея, как ему следует строить ковчег завета, развивает эту мысль, объединяя в одно целое идею исцеления и освобождения под защитой Его крыл. «И будут херувимы с распростёртыми вверх крыльями, покрывая крыльями своими крышку, а лицами своими будут друг к другу: к крышке будут лица херувимов. И положи крышку на ковчег сверху, в ковчег же положи откровение, которое Я дам тебе; Там Я буду открываться тебе и говорить с тобою над крышкою, посреди двух херувимов, которые над ковчегом откровения, о всём, что ни буду заповедовать чрез тебя сынам Израилевым» (Исх. 25:20–22). Итак, крылья Бога – это покров и защита для Его народа. И даже более того. Он Сам пригласил всех этих людей прийти к Нему и укрыться под защитой Его крыл. В Псалме 90 (вполне возможно, этот Псалом написал сам Моисей) об этом говорится так: «Живущий под кровом Всевышнего под сенью Всемогущего покоится, говорит Господу: прибежище моё и защита моя, Бог мой, на которого я уповаю!” Он избавит тебя от сети ловца, от гибельной язвы, перьями Своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь безопасен; щит и ограждение – истина Его» (Пс. 90:1–4). Обращаю ваше внимание на все эти понятия, фигурирующие в рассматриваемых текстах. Покров. Убежище. Избавление. Доверие. Но, поскольку Господь руководствуется вполне практическими целями, делая всё, чтобы Его народ не забыл Его наставлений, то он предпринимает следующий шаг. Обращаясь к Моисею, переводит разговор уже непосредственно на его дом. «Объяви сынам Израилевым и скажи им, чтоб они делали кисти на краях одежд своих в роды их, и в кисти, которые на краях, вставляли нити из голубой шерсти; И будут они в кистях у вас для того, чтобы вы, смотря на них, вспоминали все заповеди Господни, и исполняли их, и не ходили вслед сердца вашего и очей ваших, которые влекут вас к блудодейству, чтобы вы помнили и исполняли все заповеди Мои и были святы пред Богом вашим. Я, Господь, Бог ваш, Который вывел вас из земли Египетской, чтоб быть вашим Богом: Я Господь, Бог ваш» (Чис. 15:38–41). Ту же мысль Он повторяет во Второзаконии 22:12. «Сделай себе кисточки на четырёх углах покрывала твоего, которым ты покрываешься». Еврейское слово, используемое в этом тексте для обозначения «углов», – это kanaph . Оно обозначает край или оконечность чего-либо, а также крыло (у птицы) или фланг (у армии), а также полу одежды или низ покрывала. Иными словами, угол/край одежды обозначается по-еврейски тем же словом, что и крыло. Господь как бы устанавливает незримую логическую связь между этими понятиями для Своего народа. Он как будто говорит, обращаясь к народу Израиля: «Край вашей одежды должен напоминать вам обо Мне и о Моей защите – Я освободил вас и исцелил». Эта идея стала важнейшим элементом всей дальнейшей еврейской культуры. Приблизительно за тысячу лет до Рождества Христова Давид бежал от Саула и скрывался в пустыне Ен-Гадди. «И взял Саул три тысячи отборных мужей из всего Израиля и пошёл искать Давида и людей его по горам, где живут серны. И пришёл к загону овечьему при дороге; там была пещера, и зашёл туда Саул для нужды; Давид же и его люди сидели. И говорили Давиду люди его: вот день, о котором говорил тебе Господь: “вот, Я предам врага твоего в руки твои, и сделаешь с ним, что тебе угодно”. Давид встал и тихонько отрезал край от одежды Саула» (1 Цар. 24:3–5). Так что, как вы думаете, отрезал Давид от одежды Саула? Кисточку, которая олицетворяла Божье покровительство и защиту. Иными словами, Бог отдал Саула в руки Давида. И когда Давид показал эту кисточку Саулу, тот лишь глянул на свою одежду, у которой осталось лишь три края вместо четырёх, и всё понял. Он знал, чего ему теперь ждать. Приблизительно в 740 году до Рождества Христова пророк Исаия сказал так: «Разве ты не знаешь? разве ты не слышал, что вечный Господь Бог, сотворивший концы земли, не утомляется и не изнемогает? разум Его неисследим. Он даёт утомлённому силу, и изнемогшему дарует крепость. Утомляются и юноши и ослабевают, и молодые люди падают, а надеющиеся на Господа обновятся в силе: поднимут крылья, как орлы, потекут – и не устанут, пойдут – и не утомятся» (Ис. 40:28–31). Позднее пророк Малахий, живший за 400 лет до Рождества Христова, скажет об этом так: «А для вас, благоговеющие перед именем Моим, взойдёт Солнце правды и исцеление в лучах Его, и вы выйдете и взыграете, как тельцы упитанные» (Мал. 4:2). После чего пророки замолчали на четыре столетия. А потом появился Иисус, мальчик, и Он был облачён в рубашку с четырьмя краями. Младенец Иисус вырос и превратился в Иисуса Мессию, Yeshua Hamashiach по-еврейски. Но откуда нам известно, что эта идея, этот образ крыльев так важны для Него? Да Он же Сам говорит об этом, восклицая: «Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз Я хотел собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели!» (Мф. 23:37) Вот она, цепочка, растянувшаяся во времени более чем на тысячу лет: от Псалмов к Малахии, а от него – к Матфею. И везде для обозначения крыльев используется одно и то же слово: kanaph . А сейчас снова возвратимся на ту улицу, где застыла в ожидании женщина, страдающая кровотечениями. Вот он, мой стыд! Новости распространяются быстро, и даже изгои наслышаны о Его подвигах. Что-то дрогнуло и встрепенулось в душе женщины. Что? Надежда? Отчаяние? И то и другое одновременно. Будучи нечистой, она не могла попасть туда, где бывал Он. Её бы просто не пустили. Ведь закон запрещает таким, как она, бывать в общественных местах. Она знает, что ей категорически нельзя бывать там, где собирается народ. Несчастная вынуждена влачить своё существование где-то на задворках. И уж одно она знает наверняка: ей точно не разрешается даже приближаться к кому бы то ни было, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к другому человеку. Тем более к Нему. Но её отчаяние столь велико, что в эту минуту она просто не думает о том, что скажут о её поступке другие. Ведь она в любом случае человек конченый, и терять ей больше нечего. Она затыкает не одну, а целых две тряпки между ног. Закрывает покрывалом лицо, чтобы её никто не узнал. Мимо неё движется народ. Он посреди толпы. На Него устремлены все взгляды. Она тихонько пристраивается в самом хвосте. Чтобы никто не заметил. Немного успокоившись, начинает осторожно пробираться поближе к Нему. Кого-то обходит, кого-то подвигает локтем. Если её поймают, ей грозит суровое наказание. Новый позор на её голову. Полный запрет на появление в общественных местах. Но несчастная упорно пробирается всё ближе и ближе к Нему, обливаясь кровью, но одновременно веря в возможность чуда. Народ теснит её со всех сторон. Она прокладывает себе дорогу локтями. Прекрасно понимает, что преступила и нарушила все законы. Даже не хочет думать о том, что с ней сделают, если поймают. Ещё несколько шагов, и вот Он, совсем уже рядом. На расстоянии вытянутой руки. Вокруг несколько мужчин. Судя по их внешнему виду, они из Галилеи. Тот громкоголосый крупный мужчина, должно быть, Кифа. О нём она тоже слышала. Рыбак Симон, которого Иисус нарёк Кифой, что означает «камень», или Пётр. Толпа всё время движется, колышется в разные стороны, становится всё гуще и плотнее. В этой толчее она на какой-то момент вдруг теряет из вида Того, Кого называют Иисусом Назарянином. В отчаянии она бросается вперёд, подступает к Нему ближе и хватает за край Его одежды. Его рубахи. За кисточку. За крыло. Она буквально вцепилась в кисточку руками. Он мгновенно почувствовал это касание. Сила покидает Его. А она в это мгновение чувствует, как сила входит в неё. Вот как об этом повествуется в Евангелие от Марка. «Одна женщина, которая страдала кровотечением двенадцать лет, много потерпела от многих врачей, истощила всё, что было у ней, и не получила никакой пользы, но пришла ещё в худшее состояние, – услышала об Иисусе подошла сзади в народе и прикоснулась к одежде Его, ибо говорила: если хотя к одежде Его прикоснусь, то выздоровею. И тотчас иссяк у ней источник крови, и она ощутила в теле, что исцелена от болезни» (Мк. 5:25–29). Евангелист Лука рассказывает эту историю так. «И сказал Иисус: кто прикоснулся ко Мне? Когда же все отрицались, Пётр сказал и бывшие с Ним: Наставник! народ окружает тебя и теснит, – и Ты говоришь: кто прикоснулся ко Мне? Но Иисус сказал: прикоснулся ко Мне некто, ибо Я чувствовал силу, исшедшую из Меня. Женщина, видя, что она не утаилась, с трепетом подошла и, пав пред Ним, объявила Ему перед всем народом, по какой причине прикоснулась к Нему и как тотчас же исцелилась. Он сказал ей: дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя; иди с миром» (Лк. 8:45–48). И Марк, и Лука используют, описывая эту историю, такие слова, как «немедленно», «сразу же», Матфей пишет «тотчас же». То есть буквально сразу, прямо на месте, женщина получила исцеление и поняла это. Двенадцать лет физических и нравственных страданий, боли, стыда, постоянного страха, всё, что скопилось в её душе за эти долгие годы, выливается из души слезами. Она пытается скрыться. Уйти незаметно. Её трясёт от страха, у неё подкашиваются ноги. Иисус молчит. Он останавливается. Женщина замирает от страха, ожидая, что Он сейчас скажет. А Он спрашивает: «Кто только что прикоснулся ко Мне?» То есть её поступок не остался незамеченным. Её обнаружили. Какой стыд! Новая порция позора на её голову. После содеянного она станет ещё большей парией. Пожалуй, её даже могут побить камнями за то, что она нарушила закон. Иисус говорит громче: «Кто прикоснулся ко Мне?» Его Ученики во главе с Петром отвечают: «Учитель, взгляни на этих людей. К Тебе мог прикоснуться любой». Иисус лишь качает головой в ответ. Они не понимают, не улавливают суть произошедшего. А Он ведь Солнце, Он несёт на Своих крыльях исцеление (4), и кто-то, кто понимает это, кто верит в Него, как в Целителя, прикоснулся к Нему, движимый верой, что получит от Него исцеление. Солнце Правды желает, чтобы эта женщина предстала перед Ним. Почему? Да потому что Он только что снова изваял её, вылепил, собрал заново. Он знал о её страданиях. Более того, Он страдал вместе с нею. Он видел, как она пробирается сквозь толпу. Знает, как она ослабла физически за двенадцать лет, сопровождающихся постоянной потерей крови. Потому-то Он и замедлил Свой шаг, давая ей возможность приблизиться к Нему вплотную и коснуться Его одежды. Нет, она не вытянула из Него все Его силы. Никоим образом. Вот Он поднимает руку. – Кто-то намеренно прикоснулся ко Мне, и из Меня исторглась сила. Все, все эти крепкие и сильные мужчины, сгрудившиеся вокруг Него, начинают лихорадочно искать в толпе злоумышленника. Вора. Женщина трясётся от страха, она уже почти полностью утратила контроль над собой. В глубине душе она молит лишь об одном: чтобы Господь либо проявил к ней милость, либо покарал прямо здесь, на месте. Она падает на колени, орошая землю своими слезами. Низко склоняет голову, прячет глаза, с трудом выдавливает из себя слова. Обнародует свой позор перед всеми, объявляет о нём во всеуслышание: – Вот он, мой стыд! Гулким эхом вторят её словам каменные городские стены. С этой женщиной покончено. С бесстыжей срывают покрывало. Иисус делает шаг навстречу ей. Он прекрасно знает, как её зовут. И Он безмерно рад видеть её перед собой. Он скучал по этой женщине, Он так долго ждал встречи с ней. Он и дорогу эту выбрал специально, потому что знал, что она пролегает рядом с её домом. Все эти годы страдало и болело не только её тело, сердце её рвалось на части. Но вот всё решилось. Иисус исцелил её тело. «Кровотечения прекратились». Он вызывает её сейчас для того, чтобы исцелить и её душу тоже. И вот из всех слов, которые Он бы мог сказать ей, Он выбирает одно-единственное, то самое, которое ей сейчас и нужно более всего на свете. – Дочь моя! Дщерь! Слово моментально проникает в сердце и звучит уже внутри. Оно танцует, вибрирует по её жилам, заполняет всё её нутро. Душа оживает. А ведь совсем недавно она готова была похоронить там свою последнюю надежду. В Священном Писании ничего не сказано, что и как происходило на самом деле. Но лично мне думается, что Иисус подошёл к ней, протянул ей Свою руку и помог подняться с земли. Потом Он поставил её перед всеми собравшимися и обнял. Крепко так обнял. А она в это время заливается слезами у Него на плече. Он встречает Свою дочь, радуется её возвращению в родную семью. Но чтобы никто из тех, кто наблюдает сейчас за происходящим, не усомнился в этом и понял всё правильно, Он добавляет: «Вера твоя спасла тебя». Наконец она в полной мере осознаёт, что с ней произошло. – Я исцелилась! Я здорова! Всё в прошлом. Я снова стала такой, какой была когда-то. Ах, как же я мечтала об этом… Лицо женщины проясняется, глаза светятся от счастья, когда она повторяет снова и снова: «Я – дочь Господа!» Мы все кровоточим Много лет тому назад я работал над одной книгой в Африке. Встречался с местными врачами, в частности, с теми, кто занимается лечением так называемых акушерских фистул. Это заболевание распространено в странах с неразвитой или плохо развитой системой здравоохранения. Иногда во время родов может случиться такое, что ребёнок застревает где-то в родовых путях, задыхается и умирает, но при этом может продырявить мочевой пузырь или прямую кишку, а иногда и то и другое. Мертворождённого младенца извлекают из утробы матери, но у женщин, перенёсших такое, впоследствии наблюдается неконтролируемое выделение мочи, фекалий, крови. Не получая никакой медицинской помощи, женщина старается пить поменьше жидкости, меньше есть, чтобы хоть как-то приостановить выделения. К этим несчастным относятся, как к проклятым Богом. Все от них отворачиваются, как от прокажённых. Многие из них, чтобы хоть как-то согреться, спят вместе с животными. Некоторые не выдерживают и кончают жизнь самоубийством. От них постоянно дурно пахнет. На самом деле зловоние стоит просто страшное. Мне приходилось встречаться с такими женщинами, а потому я знаю, о чём говорю. Но ещё хуже смрада и вони выражение стыда на их лицах. Лишь немногие, единицы, осмеливаются посмотреть вам в глаза. Есть такое слово – гемофилик. Так называют людей, страдающих постоянной кровоточивостью. По каким-то особым причинам и та женщина, которая следовала по улице за Христом, тоже страдала этим недугом. Можно лишь догадываться, сколько времени ей потребовалось, чтобы достать пелёнку между ног. Выбросить вон и сжечь все окровавленные тряпки, все до единой. В своём воображении я рисую себе такую картину: она стоит в полном одиночестве посреди улицы и кричит во всё горло: «Он назвал меня дочерью!» Когда я попаду в Рай, то обязательно отыщу эту женщину, чтобы обнять её. Её история потрясла меня, и я хочу поблагодарить её. Сказать ей спасибо за её смелость и находчивость. За её веру, с какой она пробивалась сквозь толпу враждебно настроенных по отношению к ней людей. За то, что она преодолела, презрела свой стыд. Казалось, всё для этой женщины было потеряно, а она находит в себе силы протянуть руку и взмолиться, обращаясь к Иисусу. Почему из всех святых, о которых рассказывает нам Священное Писание, я хочу отыскать именно эту женщину? Потому что она верила в то, что Слово Божие сильнее всех её обстоятельств. Давайте будем помнить об этом. «Слово Твоё есть истина» (Ин. 17:17). Все мы в какой-то степени гемофилики, все кровоточим. Вы, я, и вот тот человек тоже. Все мы. Но стыдимся, скрываем свои кровоточащие язвы. Да, нашим телам требуется исцеление. А что же наши разбитые сердца? Сломленные души? Разве для их исцеления нам не нужно услышать одно-единственное слово, то самое, что спасёт нас, каждого из нас? Если вы думаете, что эта библейская история – всего лишь разрозненный эпизод из жизни какой-то там женщины, не имеющий никакого отношения к вам лично, то позволю себе напомнить вам вот эти строки из Евангелия от Матфея. «Жители того места, узнав Его, послали во всю окрестность ту и принесли к нему всех больных, и просили Его, чтобы только прикоснуться к краю одежды Его; и которые прикасались, исцелялись» (Мф. 14:35–36). Но края Его одежды здесь. Сейчас. Так протяните же свою руку и коснитесь этих краёв. Иногда мне становится просто невыносимо. Как говорил Исаия, мои «грязные лохмотья» болтаются на ветру на заднем дворе. Я полностью сломлен, и день ото дня мне делается только горше. Но я знаю эту историю, я наслышан о тех исцелениях, что Он сотворил. А Он как раз проходит мимо. Я совершаю поспешное омовение, закутываюсь в простыню. Локтями прокладываю себе путь в толпе. Прикасаюсь к краю Его рубахи. Прошу Господа даровать мне милость. А потом Он подзывает меня к Себе и говорит то, что мне нужно услышать: «Сын Мой, Чарльз. Я скучал по тебе. Надеюсь, сегодня ты Меня нашёл. Я так рад видеть тебя». И здесь, на этом самом месте, Он обнимает меня, а я заливаюсь слезами, припав к Его груди. Словом, распускаю сопли. «Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими» (1 Ин. 3:1). Дети! Вот кто мы есть на самом деле. Ни вас, ни меня не отлучили от Себя за те десять лет, что мы терпели позор и боль. Из нас постоянно сочилась кровь. Грязь, гной, вонь, окровавленные тряпки. И всё же мы не так грязны. Всем нам, каждому из нас, включая и вас, мои дорогие читатели, говорят: «Добро пожаловать». Нас поднимают с земли. Нас исцеляют. Навсегда. Тотчас же, сию же минуту. Так вот в чём состоит мой вопрос. Веришь ли ты, несмотря на свое кровотечение? Закрой глаза. Он сейчас решает, какой улицей Ему идти. Он ждал этого момента. Идёт медленно, специально тянет время. Он выбрал именно этот маршрут, потому что знает, что пройдёт мимо тебя. Его теснят со всех сторон толпы народа. Но вот в толпе образуется проход. Он видит, что ты следуешь за Ним. Сердце Его замирает. Ступай же быстрее! Отбрось в сторону свою простыню. Она тебе больше не нужна. Беги. Не рассуждай о том, что подумают о тебе в этот миг другие. Расталкивай толпу локтями. Приближайся к Нему вплотную. Протяни свою руку. Прикоснись! Прикоснись. А сейчас слушай. Господи Иисусе Христе. Я кровоточу. И я бессилен помочь себе. Я обливаюсь кровью и из-за того, что сделал сам, и из-за того, что сделали со мной. Я испробовал всё, что только можно, чтобы вылечиться, но мне становилось только хуже. Я перепробовал всё возможное, но ничто не облегчило моего положения. Прости, но сейчас я полностью раздавлен и сломлен. И вот сегодня все свои немощи и весь свой позор я принёс Тебе. Всё-всё-всё. Сегодня я кладу у Твоих ног всю правду о себе. Не могу больше таиться, прятаться по углам. Не могу больше лгать и изворачиваться. Сегодня я обнажаю перед Тобой свою душу. Я верю, что Ты являешься Тем, Кем Сам себя называешь. Ты говоришь мне, что любой, кто назовёт имя Твоё, кто обратится к Господу, будет спасён. Что ему будет даровано освобождение. Ты говоришь, что если я искренне заявляю и верю всем сердцем в то, что Ты – Спаситель и Искупитель мира, что Ты один заплатил за мои грехи и умер моей смертью, то тогда я спасён от жизни в вечности, в которой нет Тебя. Ты приглашаешь меня проследовать в другую вечность, туда, где есть Ты. Иисусе Христе, вот она моя исповедь, моя вера. Заявляю об этом здесь и сейчас. Ты – Бог Яхве. Мой Целитель. Сегодня я объявляю во всеуслышание, на всю поднебесную, что я – Твой сын! Что Ты – мой Бог. Сын Истины. И что Ты выбрал именно эту дорогу, этот момент, эту страницу, потому что знал, что я буду проходить мимо. Ты пришёл, чтобы исцелить меня под Своими крыльями. Пришёл ради меня. Сюда. Сегодня. Я протискиваюсь сквозь толпу и крепко сжимаю края Твоей одежды. Твои крылья. На Тебя все мои упования, за Тебя одного я держусь. Я не отпущу Тебя от себя. Во имя Иисуса, аминь. Глава 3 Хор неустыдившихся Толпы всегда многочисленны. Иисус, находясь приблизительно в двадцати милях от Иерусалима, держит Свой путь в один из старейших городов мира. В Иерихон. На протяжении пяти с лишним тысяч лет на месте этого города располагалось, по крайней мере, двадцать шесть других городов. Они воздвигались буквально на развалинах друг друга. Иерихон расположен очень выгодно, на пересечении древних торговых путей. Можно сказать, что этот город всегда был и остаётся центром торговли, источником всяческих новостей и слухов, прочей полезной информации. Он бывал в этом городе множество раз. Иерихон полнится слухами. В городе только и разговоров что о некоем плотнике, который творит всяческие чудеса. Слепые прозревают, хромые и обезноженные начинают ходить. Мёртвые оживают. Разумеется, эпицентр всех этих слухов и разговоров – это городские ворота. Именно сюда стекаются последние новости из самых удалённых уголков земли. На песке у дороги сидел слепой и просил подаяния. Пожалуй, лучшего места, чем городские ворота, для нищего, да ещё и слепца, не сыскать. Мы ничего не знаем об этом человеке. Не знаем, был ли он женат когда-нибудь, были ли у него дети. Со всей достоверностью нам известно лишь, что он сын Тимеев и что живёт в Иерихоне. И каждый день просит милостыню у городских ворот. (1) Мы даже не знаем, как долго он живёт подаянием. Зато мы знаем, что его зовут Вартимей и что это имя, написанное через дефис – Вар-Тимей – означает то, что он является сыном некоего Тимея. Что буквально можно перевести как «сын нечистого». Тот факт, что его имя известно горожанам, свидетельствует о том, что Вартимей живёт в Иерихоне достаточно долго и все уже порядком устали и от него, и от назойливого позвякивания его оловянной кружки, в которую он собирал свою милостыню. Этот человек редко моется. От него дурно пахнет. Всклоченные, нечёсаные волосы. В жирной бороде застряли кусочки пищи. Одет в лохмотья. Ногти не мешало бы подстричь. Ноги грязные. Да, этот человек один из них . Выбранное им место отнюдь не случайно. Я бы сказал, что оно носит поистине стратегический характер. Городские ворота Иерихона, благословенного в истории города. «Город пальм», как написано о нём во Второзаконии (2). И вот совсем скоро этими воротами проследует человек по имени Иешуа, потомок Моисея, чьё имя означает следующее: Яхве Спаситель. Он пройдётся по улицам Иерихона, и враг будет снова повержен силой Его слова. Ведь когда-то именно здесь Иисус Навин спас жительницу Иерихона, блудницу по имени Раав, вместе со всем её семейством, пощадил её за то, что она укрыла в своём доме двух соглядатаев из его войска, ибо свято верила в то, что «Господь Бог наш есть Бог на небе вверху и на земле внизу» (3). Впоследствии имя Раав было прославлено, и «она живёт среди Израиля до сего дня» (4). Вартимей слеп, но он не глух. И вот он сидит у городских ворот и слышит, как к ним приближается другой Иисус. Довольно любопытная подробность, между прочим. Ведь над Иерихоном до сих пор тяготеет проклятие (5). Попрошу вас запомнить это. Ибо это важно. Очень важно. Наверняка Вартимей наслышан о тех прокажённых, которые полностью исцелились от своей проказы. О том хромом, который пустился в пляс. О тех демонах, которые были исторгнуты из человека. О том, как накормили толпу численностью более пяти тысяч человек. Или о том расслабленном, которого друзья спустили в дом на одеяле через отверстие в крыше, а он потом покинул дом на собственных ногах через входную дверь. Или тот обезноженный, лежавший возле целебной купальни Вифсаида в Иерусалиме, который тоже самостоятельно встал на ноги и, подхватив свою подстилку, ушёл прочь. А та женщина, которая страдала кровотечениями долгие годы. Или Лазарь, который уже возлежал во гробе более четырёх дней, а потом пришёл этот плотник из Назарета и воскресил его. Да, Вартимей наслышан о силе слова Иисуса, о том, как Он разговаривает даже с нечистыми и осквернёнными, с париями, от которых отвернулись все. А ещё о том, как Он отпускает грехи. Сказать о том, что Вартимей всю свою жизнь ждал этого дня, – это значит ничего не сказать. Вот Иисус приближается к воротам. Вартимей слышит крики толпы. Он понимает, что процессия ещё не приблизилась вплотную к городским воротам, но у него больше нет сил ждать. Он подхватывается с земли и начинает подпрыгивать на месте, жестикулировать, махать руками, кричать: «Сын Давидов! помилуй меня» (6). В этом выкрике скрыта та же истина, которая в своё время спасла Раав. Вера в то, что это есть Единый и Истинный Господь. Снова и снова он повторяет свой клич. Не успокаивается. В толпе начинают роптать: «Да заткнись же ты наконец! Разве ты не видишь, Он занят?» В том-то всё и дело, что не видит! Как слепой может видеть? «Сын Давидов» – это обращение к Мессии. Неслучайно Вартимей выкрикивает именно эти слова. Они ведь в том числе рассчитаны и на то, чтобы все собравшиеся вокруг люди услышали его крики и вспомнили о тех пророках, которые в своё время рассуждали о том, что Мессия придёт именно из дома Давида. Вспомнили и поверили в эти пророчества. Вот как об этом говорит Иезекииль: «А раб Мой Давид будет Царём над ними и Пастырем всех их» (7). А Исаия спустя 385 лет после смерти Царя Давида скажет так: «И произойдёт отрасль от корня Иесеева, и ветвь произрастёт от корня его; и почиёт на нём Дух Господень» (8). Вполне возможно, Вартимей слышал даже рассказы о том, что именно пообещал Ангел Господний некой Марии, матери этого самого плотника. «И вот зачнёшь во чреве, и родишь Сына, и наречёшь Ему имя: Иисус. Он будет велик и наречётся Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова во веки, и Царству Его не будет конца» (9). Но каковы бы ни были познания Вартимея, надо сказать, что слепой нищий обладал незаурядным мужеством, громогласно выкрикивая своё обращение к Мессии. Ведь его могли тут же, прямо на месте, убить римские стражники. Потому что у римлян имелись свои цари и они не допускали какой-то конкуренции со стороны других претендентов на царство или каких бы то ни было иных посягательств на верховную власть. Собственно, ровно через неделю после описываемых событий они и продемонстрировали это со всей наглядностью на Голгофе. Нам известно, что Иисус пришёл в Иерихон в сопровождении Своих учеников и что все они направлялись в Иерусалим, чтобы выправить там себе пропускные документы. И вот тут где-то сбоку прыгает и кричит во всю мощь своих лёгких Вартимей. В толпе негодуют. «Шедшие впереди заставляли его молчать» (10). Дескать, у Иисуса есть дела и поважнее. В одном из вариантов перевода этого библейского фрагмента читаем, что люди просили его «успокоиться». Проще говоря, заткнуться. Но почему? И что в эту минуту думал сам Вартимей? Неиспугавшиеся. Неустыдившиеся А Вартимей думал то же самое, что и Исаия, когда тот говорил: «И вот тот день глухие услышат слова книги, и прозрят из тьмы и мрака глаза слепых… Тогда откроются глаза слепых, и уши глухих отверзнутся» (11). Собственно, это же в своё время твердил и пророк Иоиль. «И будет: всякий, кто призовёт имя Господне, спасётся» (12). Об этом же сказано и в Псалме 145. «Господь отверзает очи слепым» (13). И то же самое повторял Иоанн Креститель, когда говорил: «Вот Агнец Божий, Который берёт на Себя грех мира» (Ин. 1:29). Слышал ли Вартимей историю о расслабленном, которого принесли к Иисусу прямо на его постели? Слышал ли он о том, что именно сказал Иисус этому человеку, когда встретил его? «Дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои» (Мф. 9:2). Знал ли он о том, что Иисус имел обыкновение часто вкушать трапезу вместе с мытарями и грешниками? (16) А когда его спрашивали, почему Он так делает, то Иисус отвечал: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные, пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы? Ибо Я пришёл призвать не праведников, но грешников к покаянию» (17). Известна ли была Вартимею история с женщиной, страдавшей кровотечениями? Или история о том, как Он оживил умершую девушку? (18) Или о том, как вернул зрение слепому в Вифсаиде, плюнув ему на глаза? (19) Трудно сказать, что именно было известно Вартимею. Это правда. Но лично я знаю лишь одно: если бы он не знал обо всех этих чудесах, сотворённых Иисусом, он не стал бы подпрыгивать на месте, сгорая от нетерпения. Не стал бы кричать во весь голос, размахивать руками. В Библии об этом сказано прямо: «Но он ещё громче кричал: Сын Давидов! помилуй меня» (20). Кстати, любопытная деталь. Выражение «Помилуй нас» – это ветхозаветная фраза, которую произносят, когда просят об отпущении грехов. Оно означает буквально следующее: некто платит за мой грех так, как будто погашает мои долги, которые я сам не в состоянии возместить. Вот так и мытарь, не смея даже поднять глаз на небо, бил себя в грудь и повторял: «Боже! будь милостив ко мне, грешнику!» (21) Неиспугавшиеся. Неустыдившиеся. Вартимей готов пожертвовать остатками своего человеческого достоинства ради одного-единственного шанса. Снова обрести возможность видеть. По моему разумению, именно в это мгновение Вартимей сознательно начинает вести себя как сумасшедший. Но так же, как и в случае с женщиной, страдающей кровотечением, Иисус намеренно идёт на встречу с ним. Он ждал этого дня, ждал этого момента. Он сам выбрал путь в город именно через эти ворота. Мне даже представляется, что, завидя слепого, сидящего на песке, Он радостно усмехнулся и подумал: Мой брат Вартимей, Я иду к тебе. Крики Вартимея доносятся и до ушей Иисуса. Он останавливается, Он даже «замирает на месте» и приказывает, чтобы нищего слепца привели к Нему. Настроения в толпе мгновенно меняются. «Иди же скорее! Поторопись. Он зовёт тебя», – кричат Вартимею люди. Этот эпизод описан и в Евангелии от Марка, и в Евангелии от Луки, но лишь Марк замечает, что в этот момент Вартимей сбросил с себя верхнюю одежду, после чего встал и пошёл к Иисусу. (22) Эта подробность сильно будоражит моё воображение. Ведь этот человек собирается предстать перед самим Мессией. Царём славы. Господом с неисчислимой армией ангелов. Наконец, перед Сыном Господа. Солнцем Правды, исцеляющим Своими крыльями. Это Он воскресил Лазаря спустя четыре дня после его смерти, когда тот уже стал разлагаться и смердеть. И вот перед Ним Вартимей решается предстать во всём своем неприглядном виде, ничего не скрывая, не таясь и не притворяясь. Ему не нужны одежды, чтобы прикрыть свою грязь. Он предпочитает сбросить с себя всё лишнее. Что ярче всяких слов свидетельствует о том отчаянии, которое царило в его душе. Он на ощупь, вслепую, пробирается сквозь толпу. Народ расступается, давая ему дорогу. Люди кричат: «Поторопись! Он зовёт тебя. Он очень занят». Вартимей ускоряет шаг, шаркая ногами, торопится вперёд. Идёт не вполне уверенно. Обращаю ваше внимание, дорогой читатель, на одно очень важное обстоятельство. Иисус держит Свой путь в Иерусалим. Иными словами, Он идёт на крест. Чтобы искупить Своими крестными муками грехи Своего народа, снять проклятие, тяготеющее над людьми. Он знает, на что идёт. Знает, что впереди Его ждёт казнь. И вдруг по каким-то на первый взгляд совершенно непонятным причинам останавливается, чтобы поговорить со слепым, вонючим нищим, одним из тех, на ком и висит это проклятие. Мучительно ищу ответ на вопрос, почему Он так поступает. Почему? И почему это так важно для меня? Наверное, не в последнюю очередь потому, что в самых сокровенных уголках своей души я тоже лелею надежду и хочу знать со всей уверенностью, что вот и я, сирый, убогий, грешный, несмотря на всю свою грязь, неподобающее поведение и отвратительные поступки, что-то да значу для Господа нашего, Царя Вселенной. Хоть самую малость, но значу. Ведь меня тоже сотворил Бог. А значит, я тоже могу удостоиться нескольких мгновений Его драгоценного времени, несмотря на то, что у Него полно других, более важных дел. Наконец Вартимей подходит к Иисусу. Но для того чтобы удостовериться наверняка, что он предстал перед тем человеком, чья внешность совпадает с описаниями внешности Иисуса, он должен, по крайней мере, потрогать Его руками. Пощупать. Мне представляется, что Вартимей выше Иисуса. А дальше происходит нечто такое, что заставляет вспомнить знаменитую американку Хелен Келлер родом из штата Алабама. Та, будучи слепой и глухой, всегда ощупывала пальцами человека, с которым разговаривала. Вот и Вартимей тоже ощупывает руки Иисуса, Его лицо, глаза, нос. После чего делает шаг назад, широко раскрыв рот от удивления. До него наконец доходит, что только что он прикоснулся к Яркой Утренней Звезде. К живительной воде. Эммануил. Иешуа. «Яхве – это Спасение». Снова Иисус стоит у стен Иерихона и снова готов сокрушить эти крепостные стены, как когда-то это сделал Иисус Навин. В страхе Вартимей валится на землю, падает, словно мешок с картошкой. Почему я думаю, что было именно так? Потому что если бы этот слепец изначально верил в то, что предстал перед очами Самого Сына Давида, он бы тут же бухнулся ему в ноги. Мы бы все так поступили, не правда ли? Толпа увеличивается в размерах. Люди со всех сторон теснят Иисуса. Он смотрит на Вартимея, слегка склоняясь над ним. Но вот лицо Его озаряет улыбка. Возможно, Он склоняется ещё ниже. Все эти толпящиеся вокруг люди оказываются сверху над Ним. «Чего ты хочешь, чтобы Я сделал для тебя?» Иисус прекрасно знает, что Вартимей слеп, а потому Он спрашивает его вовсе не ради Себя. И не ради самого Вартимея. Он спрашивает, потому что хочет, чтобы Его услышали все эти люди, теснящие Его со всех сторон. Кто-то прижимает палец к губам, кто-то засовывает свои руки глубоко в карманы. Здесь полно всяких. Одни сомневаются и не верят, другие исполнены откровенной ненависти. Третьи готовы спорить до бесконечности. Иисус обращается ко всем ним, словно пытаясь приободрить этих людей, заставить их действовать. Он бросает им вызов. Хочет пробудить их от спячки. Почему? Да потому что времени у Него осталось в обрез. А эта нависшая над ним толпа ждёт, когда Он устроит им представление. И слепой идиот продолжает свои дикие пляски вдоль крепостных стен города, заявляя во всеуслышание, Кто к ним прибыл. В такой трактовке события заключается большая, очень большая разница. Вот Вартимей касается лбом ног Иисуса и шепчет прямо в землю: «Рабби, я хочу видеть». Ласковое обращение «рабби» (или раббони, Rabboni ) означает высшую степень почтения и преданности к своему собеседнику. Произнося эти слова, Вартимей словно хочет сказать: «Моё сердце принадлежит Тебе». Вы видите улыбку на лице Иисуса? Ведь Он точно знает, что сейчас произойдёт. Он любит это никчёмное создание. Он и пришёл на землю ради таких, как этот человек. Собственно, по этой причине Он и оказался у стен Иерихона. И вот Он здесь. Но при этом помнит, что в Иерихоне живёт ещё один человек, по имени Закхей. Начальник мытарей и человек богатый, он тоже искал встречи с Иисусом, но был мал ростом и не мог разглядеть Его в такой толчее. Мог ли он стать свидетелем встречи Иисуса и Вартимея? Не знаю. Но в главе 19 Евангелия от Луки читаем, что для того, чтобы получше увидеть происходящее, он взобрался на смоковницу. И вот Иисус, миновав городские ворота, входит в город, проходит мимо этой смоковницы, смотрит на дерево и говорит: «Закхей, спускайся вниз. Ныне пришло спасение дому твоему». Словом, лично я верю в то, что Закхей был в толпе народа, встречавшего Иисуса у ворот и имел возможность самолично видеть исцеление Вартимея. Вот только доказать это не могу. Слепой, вонючий, полуголый нищий Вартимей, незрячие глаза которого разъедены катарактой и затянуты бельмами, взгромоздился перед многообещающим Мессией. У него дрожат от волнения руки. Вполне возможно, Иисус тоже положил Свои руки на его плечи. Или даже взял его за руку. Не знаю. Но знаю другое: Вартимей был задуман Им ещё до сотворения мира. И его глаза, и хрусталики в них. Все те оптические волокна, которые обеспечивают зрение. Учёные утверждают, что человеческий глаз содержит более двух миллионов рабочих деталей. Плотник, стоящий посреди улицы, задумал и смоделировал эти самые глаза из пыли и грязи ещё до того, как была создана сама земля. (23) Это следует хорошо запомнить и отложить в своей памяти. Иисус просто выжидал этого часа. Чтобы привести в порядок глаза Вартимея. Он был нужен Ему, Ему не хватало этого слепого нищего рядом с Ним. Иисус опускается на колени, берёт кончиками пальцев за его подбородок и приподнимает его лицо. А потом тихо-тихо говорит: «Прозри! вера твоя спасла тебя» (24). Повторяет те же слова, которые сказал, обращаясь к женщине, страдавшей кровотечением (25). Помнится, когда я прочитал эти строки, то меня пронзила дрожь, словно волны от того давнего события разошлись по всему мирозданию и наконец достигли и меня. То есть вера может исцелить тебя? Но какой именно орган или член твоего тела? И зачем он подпрыгивал, словно мячик? И орал во всю глотку? Зачем отбросил прочь свою накидку? И почему называл Его именем Господа? У меня нет ответа на эти вопросы. Одно знаю наверняка: всё дело в вере. Это вера вопиёт. И вера приводит всё в действие. «А всё, что не по вере, грех» (26). «А без веры угодить Богу невозможно». (27) И вот на улице Иерихона Вартимей угождает Богу. Дыхание Господа вторично касается куска глины по имени Вартимей, ещё один раз в его жизни. Слова Иисуса входят в его уши, проникают в мозг, и в какие-то доли секунды всё проясняется, и завеса поднимается. В него вливается свет. Задействованы самые передовые технологии типа Техниколор, 3D, 4К. Сознание переполнено светом, он отчётливо видит форму, цвет, глубину предметов и вещей вокруг него. Видит людей и их улыбки на лицах. Видит небо и плывущие по нему облака, воспринимает происходящее… И тут бах-трах-тарарах! Перед ним лицо Иисуса! В широком формате! С разрешением 20–20! Чудеса! Хотя бы на минуту представьте себе то потрясение, которое пережил Вартимей. Ведь он увидел, какого цвета глаза у Христа. Так вы полагаете, что Вартимей вопил во весь голос, чтобы привлечь к себе внимание Иисуса? Слышали бы вы, как он возопил, увидев Иисуса! И снова напоминаю о месте действия. Возле городских ворот Иерихона. Почему? Да потому что Иисус посылает знак. Знак, адресованный всему миру. Он стоит у стен «проклятого» города, вступает в разговор с нечистым человеком, над которым тоже тяготеет это проклятие. Кстати, то же самое я могу сказать и о самом себе. Или о вас. Помните, что велел передать Иисус Иоанну Крестителю несколько месяцев тому назад? «Слепые прозревают и хромые ходят» (28). Это ли не признак Мессии? Его печать? Ну а где же Он начертал Своё имя? На грязной земле у ворот Иерихона по пути в Иерусалим. Впереди Его ждёт крест. И Он знает это. И вот Он как бы берёт Себе на заметку не только физический, но и духовный мир вокруг Себя. Неистовство, в которое впадает толпа фанатов на матчах Мирового кубка по футболу, ничто с тем восторгом, который испытали жители Иерихона, ставшие свидетелями исцеления слепого Вартимея. А Он словно кол в землю вбил. «Я иду. И Я несу с Собой Царствие Божие». Затем Иисус проходит городскими воротами в Иерихон, обедает в доме Закхея, а потом отправляется в Иерусалим, в Город Бога. Его встречают толпы народа, устилают дорогу, по которой Он едет на ослике, своими одеждами. Он вступает в город под радостные крики Своих учеников, славящих Бога: «Если они умолкнут, то камни возопиют» (Лк. 19:40). Толпы встречающих тоже оглашают окрестности своими восторженными возгласами. Иисус прибыл из проклятого города после встречи с проклятым человеком и держит путь на гору, где Своей кровью искупит все наши грехи, освободит нас «от клятвы закона» (Гал. 3:13) и «очистит нас от всех наших грехов» (Ин. 1:7). Думаю, всё так было сделано Им намеренно. Марк в своём Евангелии сообщает нам, что Вартимей «последовал за Иисусом» (10:52). Конечно, это только моя догадка, но мне представляется, что Вартимей сопровождал Иисуса всю следующую неделю. Думаю, он был в толпе тех, кто наблюдал за восшествием Иисуса на Голгофу. И даже видел сам момент казни. Да и разве могло быть иначе? В тексте Священного Писания, кстати, содержится ещё одна любопытная подробность о той встрече возле стен Иерихона. Когда Вартимей объявляет во всеуслышание «Я вижу!», собравшийся вокруг народ вдруг совершенно неожиданно и без всякой подсказки со стороны начинает славить Бога. «Воздал хвалу Богу» (Лк. 18:43). Толпа, в которой полно сомневающихся и скептиков, тех, кто боится молвить лишнее слово, прикладывая палец к губам, тех, кто только что пытался обуздать Вартимея, заставить его замолчать и перестать прыгать, и вдруг все эти люди начинают уже сами кричать во всё горло: «Сын Давида! Сын Давида!» Вот что бывает, когда прозревают слепые. Итак, вера в возможность исцеления – это решение. Вера в Бога – это уже действие. Оцените разницу. И полученный результат тоже. Восславьте то многозвучное эхо, которое докатилось до нас из глубины тысячелетий, накрыло своей волной эту страницу моей книги, и, как ни парадоксально, эта же самая волна прошла и через ваши глаза. А что, если Иисус, стоя у ворот Иерихона, посылал знак и вам тоже? Господи! Помоги нам обрести зрение Несколько лет тому назад, когда я впервые прочитал историю Вартимея, помнится, я был потрясён. В своё время операция с использованием лазерной коррекции зрения помогла мне избавиться от очков. Однако я по-прежнему оставался слеп к самому себе, к тому, что творится в моей душе. Не замечаю собственного эгоизма, гордыни, желания всех и всё критиковать, судить других, неумения прощать. Как же всё это далеко от того, о чём говорит Иисус. Наверняка сердце у Него разрывается от боли, когда Он видит меня таким. Но именно в момент чтения истории про Вартимея Господь позволил мне, пусть и на короткий отрезок времени, увидеть самого себя в истинном свете, так сказать, без прикрас. Кое-что я извлёк из этого опыта. Оказывается, я далеко не всегда сконцентрирован только на самом себе. Но ещё меньше меня занимает то, какое впечатление я произвожу на других. Если честно, то и вообще не занимает. Не умею увидеть за деревьями лес. Можете сами спросить об этом у моей жены Кристи. Или у моих детей. Или у друзей. Узнав все эти малоприятные вещи о самом себе, я настроился на перемены. Решил немного побряцать цепью. А для начала надумал обзавестись какой-нибудь вещицей, которая бы постоянно была при мне и напоминала мне о себе же самом. Такой своеобразный маркер, что ли. Словом, я обзавёлся браслетом. Типичный идентификационный браслет, только без указания имени. Слава Богу, имя своё я и так помню, без всяких браслетов. На одной стороне браслета выгравировано: «Иисус, Сын Давида, яви мне свою милость». На тыльной стороне браслета, той, что соприкасается с моей кожей, написано: «Равви, я хочу видеть». Эти строки уже давно превратились для меня в молитву, которую я повторяю каждый божий день. Когда я попаду в Рай, то планирую обнять там нескольких человек. И среди них – Вартимея. Хочу поблагодарить его за то, как он жил. За то, что не побоялся во всеуслышание заявить о своей вере. Прокричать об этом во весь голос. Воткнув свой посох в землю, публично признаться всем, в Кого он верит. За то, что столько лет он сознательно попирал в себе человеческое достоинство, не выставлял его напоказ, стоя рядом с неустыдившимися. Как бы я хотел, чтобы у меня хватило силы духа сделать то же самое. И вот я мысленно отправляюсь к стенам Иерихона, чтобы присоединить свой голос к крикам городского нищего, моего друга Вартимея, ко всему хору голосов тех, кто не устыдился, и вместе с ними я тоже восклицаю в полную силу своих лёгких. Славлю несравненного, всемогущего Иисуса, Господа, внушающего трепет Своей секирой и копьём, Господа, управляющего несметными полчищами ангелов, посылая их на помощь в том числе и мне. Это мой Мессия, Эммануил, исполнившееся пророчество, воплощение веры, сама Истина, Святый Бог, Который объемлет Своей силой всю Вселенную, возлюбленный моей души и сердца, Альфа и Омега всего сущего, Начало и Конец мироздания, Свет славы Отца Своего, Первый среди рождённых, Кто воскрес после Своей смерти, Царь всех царей, Царь славы, Величайший из Великих. И Он, во всём величии славы Своей, Сын Давида, готов преклонить колени, опуститься в грязь перед слепым, вонючим, грязным попрошайкой, таким, как я. У Него есть на меня время. Вот что для меня важно и ценно. Пожалуй, это самое важное, что я извлёк из всей этой истории. Это откровение настолько сильно потрясает моё воображение, что в глубине души я даже не знаю, как вести себя дальше, что делать. Но зато я хорошо знаю, что в один прекрасный день я обязательно увижу Его лицо, встречусь с Ним, как говорится, лицом к лицу. И тогда я тоже разгляжу цвет Его глаз. Иисус, Иешуа, Твоё имя означает «Спаситель». Ты – Господь Бог, Ты – Бог на небесах и на земле. Я присоединяю свой голос к голосам тех, кто не устает провозглашать, Кто Ты есть на самом деле. Ты даруешь зрение слепым, таким, как я. Ведь долгие годы я был слеп. Слеп по отношению к самому себе. Слеп к Тебе, Господи. Слеп к тому, как я веду себя, как поступаю с другими людьми. Слеп к тому, что я больно раню, причиняю неприятности кому-то. Слеп по отношению к собственному высокомерию и заносчивости. Слеп к своим грехам. Равви! Я хочу видеть. Я хочу видеть тебя. Хочу видеть, что иду по жизни Твоим путём. Хочу смотреть на этот мир Твоими глазами, и чтобы при этом мои глаза не искажали ни цвета, ни пропорций того, что я вижу. Иисус, я хочу видеть. Умоляю Тебя, прикоснись к глазам моей души и надели её самым превосходным видением. Иешуа, снизойди к такому грешному созданию, как я, яви мне Свою милость и позволь мне лицезреть Тебя воочию. Вслед за Вартимеем я тоже сбрасываю со своих плеч накидку и иду за Тобой. Мой Царь. И последнее, Господи. Я знаю, что, покинув Иерихон, Ты направился в Иерусалим, облачился в грехи мира сего и позволил нам распять Тебя, безвинного агнца. Прошу Тебя, Господи, дай мне глаза, чтобы увидеть, что сотворила Твоя кровь со мной. И прости за то, что по слепоте души своей я вынужден просить Тебя об этом. Во имя Иисуса, аминь. Глава 4 Что ты возьмёшь с собой в могилу? Раннее утро. Солнце ещё только что встало. Иисус в храме. Проповедует, учит. Люди внимательно слушают, усевшись вокруг Него. В храме полно народу. Набились, словно сардины в консервной банке. Но вот в дверях возникает какая-то толчея. Слышатся громкие голоса. Несколько фарисеев волокут за собой женщину. Её поймали на месте преступления: спала с мужчиной. И этот мужчина не был ей мужем. Типичный адюльтер. Женщина абсолютно голая. Кстати, заметьте одну прелюбопытнейшую подробность. Мужчину того так нигде и не нашли. С криками «Мы поймали её!» женщину швыряют оземь. Смеются, а сами похотливыми взглядами шарят по её телу. Она обхватывает колени руками, пытается прикрыть свою наготу длинными волосами. Вот что Священное Писание повествует далее. Вот кто-то из присутствующих схватил камень и подбросил его в воздух, словно бейсбольный мяч. Эти люди явно провоцируют Иисуса. Их голоса полны цинизма. «Моисей заповедовал нам побить её камнями!» Их мало занимает то, что Он скажет в ответ. Главное – разделаться со своей добычей. Иисус склоняет голову и что-то пишет на песке. У Него нет выбора. Как можно отмахнуться от столь тяжёлого греха и не признать его? Эти люди уверены, что Ему не увернуться. Он, что говорится, попался. Они упорствуют, давят на Него. Иисус продолжает что-то машинально чертить на земле [7] . Но вот наконец Он поднимает глаза и смотрит на женщину. Потом переводит взгляд на мужчин, встаёт и медленно отходит в сторону. Делает это с таким видом, словно извиняется. Дескать, «Простите, не хотел вам помешать. Так что вы там говорили?» Но вот Он открывает рот и произносит следующее: «Кто из вас без греха, первый брось на неё камень» (1). 7 Я, Чарльз Мартин, писатель. А потому описываю событие так, как я его понимаю и вижу. Я бы и сам поступил точно так же. Вот только очень хотелось бы знать, что именно писал Иисус на песке. Тут впору и микрофон выронить из рук от неожиданности. Несколько минут все растерянно молчат. А потом мужчины, один за другим, потянулись на выход. Храм пустеет. Остаются только один Иисус и голая женщина перед Ним. И пожалуйста, не думайте, что я пытаюсь приписать Ему в этот момент какие-то греховные мысли. Не надо передёргивать мои слова таким образом. Разумеется, и у Него были соблазны, как, впрочем, у всех нас. Но при этом Он остался непогрешимым. Как сказано о Нём, искушён во всем, кроме греха. (2) А потому у Себя в доме Он чувствовал Себя абсолютно свободно и комфортно, с какими бы каверзами к Нему ни подступали все эти люди. Думаю, Иисус и сегодня продолжает вести Себя так же. А сейчас сделаем паузу. Давайте разберёмся Все эти люди, которые притащили нагую женщину на судилище, все они, включая и саму обвиняемую, сконцентрированы лишь на двух вещах: на том, что она грешна, и на том, что она голая. Этим заняты мысли всех, кто находится в храме. Всех, но только не Его. Он и думать не думает о наготе этой несчастной. Он знает её тело лучше её самой. Ведь это же Он сотворил её. Каждый изгиб её тела, каждую складку, каждую морщинку на её лице. Сейчас Он всецело сосредоточен на духовном исцелении этой женщины. Все эти надутые от собственной важности мужчины, сгрудившиеся вокруг неё, они ведь по сути своей такие же голые, как их потенциальная жертва. Их одежды ничего не скрывают. Разве что их тайные грехи. Но Иисус видит всё. Он легко читает их мысли. «Только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие нечестивым» (3). Думаете, у этой женщины, стоящей коленопреклонённой в храме, было время привести себя в порядок? Да эти преисполненные собственной правоты лицемеры вытащили её тёпленькой, прямиком из кровати. А ведь именно мужчины делают женщин грязными. Вот и эта грешница, она буквально пропитана собственным грехом. А что же тот, с кем она грешила? Где тот мужчина? Его нигде нет. След простыл… Типичная история, не правда ли? Сексуальные соблазны преследуют многих из нас. Большинство, если не все, виновны. Включая и меня тоже. И не думайте, что коль скоро я взялся писать эту книгу, то я чем-то лучше вас. Если бы вы только знали сокровенные мысли, посещающие меня порой, вы бы лучше поняли меня. Наш общечеловеческий грех, грех рода людского, как и грех каждого из нас, – это вполне очевидная вещь. Грехи наши очевидны уже хотя бы потому, что мы предпочитаем не говорить о них или тем более признаваться в них. Стыдливо умалчиваем о тех соблазнах, которым мы поддались. Влачим на себе кандалы ложного стыда и так движемся по замкнутому кругу зла. Вполне возможно, вы в этот момент подумаете: «Но из-за чего столько шума? Зачем отводить столько места обсуждению столь щекотливой темы? Зачем будоражить в себе нечто такое, что способно отозваться сильной душевной болью?» Потому и будоражу, что для Иисуса нравственная и физическая чистота очень важна. Вот как Он Сам, будучи Пастырем, рассуждает об этом. «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищают внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды. Фарисей слепой! Очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мёртвых и всякой нечистоты; так и вы кажетесь по наружности людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония» (Мф. 23:25–28). И не думайте, что Иисус обращается только к этим книжникам и фарисеям. Нет, он обращается и к вам, и ко мне. Ко всем нам. Здесь и сейчас. Для Иисуса важна наша святость вовсе не потому, что Он хочет держать нас, что говорится, в чёрном теле, под Своим каблуком. Вовсе нет. Ведь Он ведёт нас к Своему Отцу, а святость и чистота – это одно из тех предварительных и обязательных условий, позволяющих нам предстать перед Богом Отцом в Царстве Его. Так было всегда. Возможно, вглядываясь в собственное прошлое, кто-то из вас размышляет, мысленно прикидывает, что и как ему делать. Выхода нет, говорит себе один человек. А другой думает: Мне потребуется некоторое время, чтобы решиться на это. Или: У меня нет никаких шансов . А кто-то вообще настроен категорично: Зачем я стану копаться в собственном прошлом и вытаскивать всё это наружу? Затем, говорю я вам, что есть лекарство для исцеления вашей души. «Кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает нас от всякого греха» (1 Ин. 1:7). Желание очистить себя – вот что движет нами, когда мы хотим разделаться со своими плотскими грехами. Исповедоваться в таких грехах означает духовный рост и становление человека, такая вот реакция на приглашение явиться в Царство Божие и предстать перед ним. Помните об этом. Весь наш разговор начат именно в ответ на это приглашение. Но враг рода человеческого всё намеренно исказил. Так давайте разберёмся со всем самостоятельно. И для начала оставим эту нагую грешницу, испорченное дитя Господне, там, где мы её застали: в храме, наедине с Иисусом, и двинемся в обратном направлении. Отступим почти на тысячу лет назад. Вглядимся в человека, который совершил свой грех именно на сексуальной почве. Ты – тот человек! Лицо опущено вниз. Он уткнулся носом в камень. Разорвал на себе одежды. Уже неделю не вкушает никакой пищи. Весь город знает о том, что случилось. Давид, великий и непобедимый царь Израиля, – всего лишь обычный прелюбодей. Можно сказать, согрешил при всеобщем попустительстве, причём согрешил вероломно, подло, запятнав руки убийством. Некоторые из его приближённых уже требуют голову своего царя на блюде. Когда-то сам Самуил помазал Давида на царство. Он победил Голиафа. Потом разгромил филистимлян. Занял на троне место Саула. Вернул в город Всевышнего Царя Ковчег Завета. Но прошлой весной, когда все цари отправились на войну, он остался дома. Вместо того чтобы воевать, пробирался крышами к одному дому, чтобы подсмотреть, как купается женщина. Одна определённая женщина. И эту женщину зовут Вирсавия. На первый взгляд все эти тайные вылазки по крышам осуществлялись только для того, чтобы полюбоваться обнажённой купальщицей, очень смахивают на современную зависимость у некоторых от просмотра порно. Однако это не так. Почему я так говорю? А вы посмотрите на то, чем вся эта история обернулась для Давида. Чего ему всё это стоило… И вот, обливаясь горючими слезами, он расплачивается за содеянное. Цена велика. Невероятно велика. В соседней комнате за дверью его молодая жена прижимает к груди новорождённого младенца, но он не посмеет сдвинуть задвижку, чтобы открыть дверь и переступить порог этой комнаты. Он сломлен и раздавлен. На прошлой неделе приходил к нему пророк Нафан. И рассказал ему историю. В одном городе было два человека, один богатый, а другой бедный. У богатого было полно всякого скота, но когда возникла нужда накормить гостя, он пожалел свой скот, а взял овечку бедняка, которую тот выкормил из ягнёнка и она выросла вместе с его детьми. Как повествуется в Библии, «от хлеба его она ела, из его чаши пила, и на груди у него спала, и была для него как дочь». Сильно разгневался Давид на этого человека, когда привели его к нему на суд. Он был возмущён до глубины души. Можно сказать, впал в ярость. И воскликнул: «Жив Господь! достоин смерти человек, сделавший это; и за овечку должен он заплатить вчетверо, за то, что он сделал это, и за то, что не имел сострадания. И сказал Нафан Давиду: ты – тот человек, который сделал это!» (4) Я представляю себе, как, произнося эти слова, Нафан даже ткнул Давида в грудь указательным пальцем. Больно так ткнул. Глубоко, словно жало вонзил. И заныло от боли в груди Давида, ибо он прекрасно понимал, что сотворил зло в очах Господа, преступив Его закон. А ведь он, можно сказать, выучил Закон Божий наизусть. О чём позднее сам напишет в одном из своих Псалмов. «В сердце моём сокрыл я слово Твоё, чтобы не грешить перед Тобою» (Пс. 118:11). Трижды устами Моисея Господь призывал Свой народ к святости: 1. «Ибо Я – Господь Бог ваш: освящайтесь и будьте святы, ибо Я, Господь Бог ваш, свят; и не оскверняйте душ ваших каким-либо животным, ползающим по земле, ибо Я – Господь, выведший вас из земли Египетской, чтобы быть вашим Богом. Итак, будьте святы, потому что Я свят» (Лев. 11:44–45). 2. «Объяви всему обществу сынов Израилевых и скажи им: святы будьте, ибо свят Я, Господь, Бог ваш» (Лев. 19:2). 3. «Освящайте себя и будьте святы, ибо Я Господь, Бог ваш, свят» (Лев. 20:7). Давид знает, что его грех не имеет ничего общего со святостью. Всё, что угодно, но только не святость. Он также хорошо помнит, что «Если кто будет прелюбодействовать с женой замужнею, если кто будет прелюбодействовать с женою ближнего своего, – да будут преданы смерти и прелюбодей, и прелюбодейка» (5). Воистину тот факт, что Давид не был предан смерти за своё прелюбодеяние с Вирсавией, есть не что иное, как свидетельство величайшей милости, проявленной Богом по отношению к нему. Впрочем, мы также помним и о том, что Давид всегда, с самой ранней юности, отличался искренностью своих поступков и мыслей. Сердце его всегда искало Бога. После того как первый царь Израиля Саул согрешил, Господь велел Самуилу выбрать народу Израиля нового царя из восьми сыновей Иессея. Самуилу привели всех восьмерых, но он колебался с выбором. И тогда Господь подсказал ему: «Не смотри на вид его и на высоту роста его; Я отринул его; Я смотрю не так, как смотрит человек; ибо человек смотрит на лице, а Господь смотрит на сердце» (6). Господь долгое время смотрел на сердце Давида. Но вот Давид слышит у себя за спиной плач. Смертельная тоска сковала его душу. Слуги нерешительно приближаются к нему. Они боятся говорить. Однако собравшись с мужеством, они сообщают Давиду: «Ваш сын умер». Давид поднимается с пола и отирает слёзы с лица рукавом своей рубахи. Под каменными сводами дворца гулким эхом разносятся рыдания Вирсавии. Молодая женщина прижимает тело своего мёртвого сына к груди. Она безутешна. Давид знает, он один виновен в случившемся. Только он один. Он совершает омовение, умащает себя благовониями, переодевается. И тут Библия сообщает удивительную вещь. Как написано в Библии, потом Давид отправился в дом Господа и… преклонившись, стал молиться Богу. Такое возможно? Позвольте мне объяснить, как понимаю этот поступок Давида я. Сердце Давида рвалось на части. На тот момент он был полностью сломленным человеком. Мало того что не исполнил свой долг, он ещё украл чужую жену, а её мужа приказал убить. То есть он предал Господа во всём. Но даже сотворив столько безобразий и злодеяний, он в глубине души по-прежнему хранит образ Бога. И вот после всего мерзкого и страшного, того, что случилось с ним, он поднимается на гору Сион в храм. Идёт в дом Господа, в Его шатёр. Где, как не в храме Господа, может он почувствовать свою близость к Богу Вседержителю? И он начинает молиться. Еврейское слово «молитва, обожание» означает полное подавление самого себя перед Богом. Полнейшая прострация, никаких рефлексий и посторонних мыслей, абсолютная сосредоточенность на преклонении перед Всевышним. Склонись перед Богом, пади перед Ним ниц, распрострись перед Господом, вот что означает еврейское слово «молитва». Униженно и смиренно проси, умоляй о прощении. Полностью уничижись и покорись. Нечто подобное и произошло с Давидом, когда, войдя в храм, он пал ниц и стал молиться. Омой меня Вчера, во время утренней пробежки, я размышлял обо всей этой истории. Обо всех тех обстоятельствах, что были сопряжены с ней. О том, что Давид не пошёл на войну. Подглядывал за Вирсавией. Приказал убить Урию. Одним словом, кошмар. К тому же страшное в своей жестокости преступление. Но меня больше занимает другое. А какие слова нашёл Давид, когда вошёл в храм? Что он сказал? О чём просил, уткнувшись в пол? Как именно происходило его общение с Богом? И тут меня осенило. А Псалом 50? Нет сомнений в том, что Псалом 50 Давид написал уже после того, как согрешил с Вирсавией. Но когда именно? Как среди всего того ужаса вокруг себя выкроил время, чтобы написать его? Или он написал его много месяцев спустя? Скажем, через год? Нет, думаю, раньше. Мне кажется, это случилось тогда, когда он услышал плач Вирсавии, когда пришедшие слуги сообщили ему, что его сын мёртв. И вот он поспешно совершает омовение, одевается в чистые одежды и, спотыкаясь, поднимается на гору в шатёр Господа, падает там ниц и, обливаясь слезами, пишет Псалом 50. Конечно, доказать, что всё происходило именно так, я не могу. Но вы вчитайтесь в строки Псалма, и вы поймёте душевное состояние того, кто писал их. Привожу полный текст этого вдохновенного Псалма: «Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих изгладь беззакония мои. Многократно омой меня от беззакония моего, и от греха моего очисти меня, ибо беззакония мои я сознаю, и грех мой всегда предо мною. Тебе, Тебе единому согрешил я и лукавое пред очами Твоими сделал, так что праведен в приговоре Твоём и чист в суде Твоём. Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя. Вот, Ты возлюбил истину в сердце и внутрь меня явил мне мудрость Твою. Окропи меня иссопом и буду чист; омой меня, и буду белее снега. Дай мне услышать радость и веселие, и возрадуются кости, Тобою сокрушённые. Отврати лице Твоё от грехов моих и изгладь все беззакония мои. Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня. Не отвергни меня от лица Твоего и Духа Твоего Святого не отними от меня. Возврати мне радость спасения Твоего и Духом владычественным утверди меня. Научу беззаконных путям Твоим, и нечестивые к Тебе обратятся. Избавь меня от кровей, Боже, Боже спасения моего, и язык мой восхвалит правду Твою. Господи! отверзи уста мои, и уста мои возвестят хвалу Твою: ибо жертвы Ты не желаешь, – я дал бы её; к всесожжению не благоволишь. Жертва Богу – дух сокрушённый; Сердца сокрушённого и смиренного ты не презришь, Боже. Облагодетельствуй, Господи, по благоволению Твоему Сион; воздвигни стены Иерусалима: тогда благоугодны будут Тебе жертвы правды, возношение и всесожжение; тогда возложат на алтарь Твой тельцов» (Пс. 50:1–21). Написаны десятки книг, посвящённые этому Псалму. Но мы с вами давайте прокомментируем лишь одно-единственное слово: омой. Еврейское слово «мыть» вовсе не означает мытьё посуды в горячей воде. Речь идёт о мытье одежды, которую бьют валиком, мнут и тому подобное. Собственно, то же самое проделывают с коврами, когда их развешивают на улице для просушки, а потом колотят палкой, выбивая из них пыль. Как вы думаете, откликнулся ли Господь на эту молитву Давида? Я полагаю, что, да, откликнулся. В Библии упомянуто, что Псалом 29 был написан как посвящение дому Давида. Но лично мне кажется, в нём прослеживается явная перекличка со всеми теми событиями, которые вдохновили Давида написать Псалом 50. Судите сами. «Господи, Боже мой! Я воззвал к Тебе, и Ты исцелил меня. Господи! Ты вывел из ада душу мою и оживил меня, чтобы я не сошёл в могилу… Ибо на мгновение гнев Его, на всю жизнь благоволение Его: вечером водворяется плач, а наутро радость… И Ты обратил сетование моё в ликование, снял с меня вретище и препоясал меня веселием» (Пс. 29:3–4, 6,12). Для меня несомненно одно: корни Псалма 29 произрастают из Псалма 50. В этом я убеждён. Во всяком случае, до тех пор, пока у меня не будет верных доказательств того, что я прав в своём предположении, я довольствуюсь тем, как сам представляю себе всё случившееся. Царь Давид, сломленный, изнемогающий под тяжестью своих грехов, такой же грешник, как и я, сирый, но даже пребывая в пучине отчаяния, он карабкается на гору Сион, входит в шатёр Божий, падает ниц, вздымает руки вверх и начинает молиться. И Господь, верный в Своей правоте, Чья милость безгранична и бесконечна, Тот, Кто одним Своим Словом сотворил небеса, Кто очертил границы морей и океанов, украсил небосвод мириадами звёзд, встретил Давида прямо там, в храме. Обливающийся горючими слезами, нравственно сломленный грешник, с воздетыми к небу руками, которые он запятнал кровью, – есть ли более пронзительная картина покаяния и молитвы грешного человека? И вот на что ещё хочу обратить ваше внимание. Два слова. В самом начале Псалма 50. Возьмите в руки этот Псалом и перечитайте их. Те, которыми начинается Псалом, ещё до самой первой строки основного текста. Вот эти слова: «Начальнику хора». Давайте вдумаемся в них. Давид, царь Израиля, разгромивший филистимлян, обезглавивший Голиафа его же собственным мечом, вернувший Ковчег Завета в город Давида, неистово танцуя впереди процессии в одной набедренной повязке, тот, кто сказал Мелхоле в ответ на её порицание такого его поведения: «И я ещё больше уничижусь и сделаюсь ещё ничтожнее в глазах моих» (2 Цар. 6:22), этот поистине великий царь, заметьте, своим указом присваивает Псалму 50 статус всеобщей молитвы. Псалом получает своеобразный мандат на последующее его исполнение в храме. А перевод? Давид сам включил его в свой гимн, в свою хвалебную песнь Богу. А потом распечатал текст миллионами экземпляров и разбросал их по всей земле. И когда Библия говорит нам, что Давид в сердце своём всегда искал Бога, мы верим в это. И Псалом 50 – лишнее тому подтверждение. Вот так-то, господа присяжные заседатели. Если вы продолжите чтение, то сами убедитесь, что Давид никогда не прятался и не уклонялся от последствий своего греха. И меч никогда не покидал его дом. Он заплатил полной мерой за всё. Но если Давид просто плескался в пороке, то Соломон сделал порочность как бы своей профессией, на личном опыте продемонстрировав всем, как возрастает по экспоненте первородный грех. Но мы-то с вами, живущие почти три тысячи лет спустя, всё равно чувствуем, что тот простой пастух, юноша по имени Давид, ещё почти мальчик, он всё так же ведёт нас за собой, играя на своей псалтири (это такой струнный инструмент типа арфы), ведёт, чтобы мы помолились и воздали хвалу его Богу и Царю. Он ведёт за собой моих сыновей. Меня самого. И вас тоже. Иоанн Креститель первым призвал к публичному покаянию, что и нашло отражение на страницах Библии. Об этом твердили в своих посланиях апостолы Пётр и Павел. Об этом же идёт речь и в Апокалипсисе Иоанна: Бог потребовал покаяния от пяти из семи существовавших на тот момент церквей. Вполне возможно, в современной культуре общежития покаяние стало чем-то вроде табу. Ведь все мы уже привыкли к половинчатому восприятию тех истин, которые заложены в Священном Писании. Но что бы там кто ни говорил и ни чувствовал, а покаяние, истинное покаяние по-прежнему остаётся тем фундаментом, на котором зиждется наша аутентичность с Творцом, нашим Отцом. Без него не может быть никакой тесной связи с Ним. И, как следствие, не может быть и отпущения грехов. Давид говорит: «Избавь меня от кровей, Боже» (Пс. 50:16). Но он бы не посмел просить Его о подобной милости, если бы предварительно не покаялся. Вот оно, главное и обязательное условие контакта с Богом. Первый шаг на пути к Нему. Когда я был ребёнком, то, слыша слово покаяние , почему-то всегда представлял себе в этот момент такого ветхозаветного пророка или проповедника, исторгающего из себя громы и молнии. Или какого-нибудь пижона из числа фанатов на футбольном матче с разноцветными волосами и плакатом в руке. Или нечто похожее на билборд, установленный на каком-нибудь перекрёстке. Однако нужно постараться и сделать так, чтобы посланник, кем бы он ни был, не исказил для нас смысл послания, не заретушировал его своими красками. Вот Господь обращается к израильтянам. «Если смирится народ Мой, который именуется именем Моим, и будут молиться и взыщут лица Моего, и обратятся от худых путей своих, то Я услышу с неба и прощу грехи их и исцелю землю их» (2 Пар. 7:14). Бог услышит нас и исцелит нашу землю лишь после того, как мы станем смиренно молиться, искать встречи с Ним, умолять Его не отвернуть от нас Свой лик. Проще говоря, лишь после того, как мы покаемся, искренне раскаемся в содеянном. Вот почему предложение начинается с «если». Типичное условное наклонение. И тут же возникает резонный вопрос. Так мы с вами соблюдаем это условие? Когда Моисей вздымал в пустыне свой посох в виде змеи к небу, Господь тогда потребовал от израильтян открыто выступить вперёд и посмотреть вверх, то есть признать свои прегрешения и публично сознаться в них. А это и есть покаяние. Сегодня от нас требуется то же самое. Отказываясь признаться в своих грехах, мы попросту насмехаемся над крестом. Имейте это в виду. Если вы избегаете покаяния, то вы просто бессмысленно тычетесь носом в раны Христа на Его руках и ногах, бездушно наблюдаете за тем, как стекает кровь по кончикам Его пальцев. Истина сделает нас свободными Какой чулан вы хотите держать под замком? Чтобы он всегда был закрыт, и чтобы там было темно? Признайтесь честно. А что именно вы намереваетесь унести с собой в могилу? Да, я высоко ставлю царя Давида. Он был великим царём и храбрым воином. Но восхищаюсь я им не только поэтому. Больше всего я восхищаюсь Давидом за тот момент, когда он, будучи сломленным, но полным раскаяния человеком, карабкается на гору, падает ниц, вздымает свои руки, запятнанные кровью, к небу, обращается к совершенному Царю Небесному и изливает Ему свою душу в покаянной молитве. Однако история на этом не кончается. Помолившись, он выходит из храма и вручает своё письменное покаяние первосвященнику со словами: «Спой это. Перед всеми». Такое впечатление, будто в этот миг он распахнул все тайники своей души, выставил на всеобщее обозрение самые тёмные уголки, где прятал свои скелеты, распахнул все двери настежь и воскликнул, точнее, взревел во весь голос. «Вот какой я на самом деле! Вот она, вся правда обо мне! Без прикрас и без утайки». Думаю, что причина, по которой Давид поступил именно так, проста. Он прекрасно понимал, что не скажет Господу ничего нового о себе. Бог и так знает о нём всю правду. И грех его – отнюдь не новость для Господа. А вот избавление от своих грехов он получил лишь тогда, когда не стал молчать и покаялся во всём публично. Всех нас точит изнутри враг рода человеческого. Рычит, брыкается… Ему бы очень хотелось, чтобы мы молчали о своих прегрешениях. Это он первым накладывает печать молчания на наши с вами уста. Его расчёт прост: упрятать наши грехи в самый дальний чулан и запереть его, повесив на дверях сразу три замка. Там всегда темно, в этом чулане. Лампочка перегорела. Линию обесточили. Так кто узнает, что мы скрываем у себя в своей кладовке? Разве вы потащите кого-нибудь постороннего в склеп, где полно скелетов, которые вы там прячете? Вечерами по средам я встречаюсь с группой парней. Наши встречи длятся уже более десяти лет. Довольно часто мы проделываем следующее. Иногда все вместе, иногда по отдельности. Сознаёмся друг другу в таких вещах, как интерес к порнографии, сластолюбие, склонность к адюльтеру, эгоизм, злоба, ненависть. О, перечень наших прегрешений очень длинный. И мы делаем свои признания, уткнувшись носом в коврик, стоя на коленях, лицом вниз. Так мы поступаем по своему смирению перед нашим Царём. Обращаемся к Нему с молитвой. Потому что Его безмерная, безграничная любовь к нам для нас важнее самой жизни. Лучше провести всего лишь один день в Его чертогах, чем сотни лет в других местах. А ещё мы поступаем так и потому, что устали, потому что нам уже невыносимо постоянно таскать на себе маску притворства, которая буквально приклеилась к нашим лицам [8] . 8 Нечто подобное мы проделываем и вместе с Кристи. Нет, без шуток! К сожалению, не так уж часто, как надо было бы. А вот что говорит Апостол Павел, обращаясь к церкви в Коринфе. «Тело же не для блуда, но для Господа, и Господь для тела. Бог воскресил Господа, воскресит и нас силою Своею. Разве не знаете, что тела ваши суть члены Христовы? Итак отнимут ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы? Да не будет! Или не знаете, что совокупляющийся с блудницей становится одно тело с нею ? Ибо сказано: два будут одна плоть. А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом. Бегайте блуда; всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против собственного тела. Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои? Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших, и в душах ваших, которые суть Божии» (1 Кор. 6:13–20). Заострим наше внимание на нескольких моментах. «Бегайте блуда». Что это значит? Ведь все мы, люди, наделены какими-то полномочиями, располагаем какой-то властью. В конце концов, мы можем сами как-то совладать со своими страстями. А нам говорят: «Убегайте прочь от всего аморального и низменного». Поворачивайтесь спиной к соблазнам, не поддавайтесь им. Ни за какие деньги! Второе. Наше тело есть храм живущего в нас Духа Святого. И я свято верю в то, что это так. Но отношусь ли я к своему телу, как к тому месту, в котором обитает Сам Господь? Тому месту, куда Он поместил Свой Дух? Нет. А хочу? Всем сердцем и душой. Тогда я обращаюсь к Господу, прошу Его помочь мне, рассказать, как это можно и нужно сделать. А Господь указывает мне на Своего сына Петра. «Посему, возлюбленные, препоясав чресла ума вашего, бодрствуя, совершенно уповайте на подаваемую вам благодать в явлении Иисуса Христа. Как послушные дети, не сообразуйтесь с прежними похотями, бывшими в неведении вашем. Но по примеру призвавшего нас Святого и сами будьте святы во всех поступках. Ибо написано: будьте святы, потому что Я свят» (1 Пет. 1:13–16). Если вы внимательно обдумаете выражение «препоясав чресла», то поймёте, что хотел сказать апостол Пётр этими словами. То есть поплотнее обмотайтесь своей одеждой вокруг живота, чтобы она не сковывала ваши движения и не мешала бежать вперёд. В нашем доме есть у нас собственная молитва покаяния. Вот она: «Сотвори во мне сердце чистое. Обнови и упрочь силу духа моего. Не оставь меня Своим присутствием и не отнимай от меня Духа Твоего Святого». Наши мальчишки знают её наизусть. Это меня очень радует. Радует нас. Ведь в молитве заключено наше стремление оставаться чистыми перед лицом Бога. Когда сыновья повзрослели и стали встречаться с девочками, в своих разговорах с ними основное внимание я уделил вот какой теме: наше тело, как храм Духа Святого. Я говорил им, что та девчонка, которая сидит в машине кого-то из них, она ведь чья-то дочь, а в один прекрасный день станет чьей-то женой и матерью. Я также не уставал повторять, что самый драгоценный дар, который они могут преподнести своей будущей жене, это то, что сами они не растеряли себя, не преподнеся ещё ранее своё тело кому-то другому. Буквально на прошлой неделе у одного из моих мальчиков было очередное свидание. Посылаю ему эсэмэску: «Думаешь ли ты в эту минуту о чистоте отношений?» Сын знает, как я сражаюсь за его душу. Сколько у нас с ним было разговоров на подобные темы за минувшие годы. И вот награда. Получаю ответную эсэмэску. «Да, сэр». Быть может, и я, и мои сыновья в чем-то ошибались. Наверняка. Что отнюдь не помешает всем нам и дальше бороться за собственное целомудрие. Совсем даже не помешает. И наконец, последнее. Боюсь быть чрезмерно откровенным, затрагивая одну весьма щекотливую тему, но тем не менее. В день своей свадьбы я поклялся Богу, да и потом часто повторял эту мысль в своих молитвах как в присутствии жены, так и других людей, знающих, что я за человек, так вот, я не уставал повторять, что моё сердце отдано одной-единственной женщине, моей жене. Я желаю только её одну. И это означает всё, что должно означать. Моя жена меня полностью удовлетворяет во всём, и мне не нужна никакая другая женщина. И на этом точка. Знаю, враг постоянно атакует меня, даже сейчас, когда я пишу эти строки. Но вот уже четверть века я снова и снова твержу эти слова, и они по-прежнему остаются чистой правдой. Я желаю только свою жену. И сегодня даже больше, чем тогда, когда я только женился на ней. В тот день, когда её отец вручал мне руку своей дочери, я даже и не думал о том, что такое возможно. Так что по этой части бесполезны все дьявольские ухищрения. И напрасно он рыщет вокруг меня, рычит, словно свирепый лев, ищет себе жертву, чтобы растерзать её. Отправляю этого зверя на встречу с израильским коленом Иуды, имевшего своим символом льва. А сам снова повторяю. Я желаю только свою жену. Так что же вы прячете в своём погребе? Спрашиваю в последний раз. А кого вы водили в свой погреб? Или поведёте? А почему бы и нет? Иисус как-то обронил: «Истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32). Нет, это вовсе не решимость начать жить по-новому с первого января следующего года. И не какие-то изменения в собственном поведении. И не пространные разговоры с вашим психотерапевтом. Или очередная кампания под девизом «Скажи нет!». Не семь каких-то ваших привычек и не двенадцать шагов по пути самоусовершенствования. И даже не те высшие цели, которые толкают вас вперёд. Всё это я отбрасываю в сторону как ненужный хлам. Не усложняйте. Снимите шелуху. Оставьте только сам самородок. Так о какой правде вы боитесь говорить? Если вы чем-то похожи на меня или на тех парней, с которыми я регулярно встречаюсь вечерами по средам, то вы не станете бояться. Но если вы старательно избегаете откровенных разговоров, то как же тогда быть с Псалмом 50? Вот что говорит Сам Господь устами пророка Исаии: «А вот на кого Я призрю: на смиренного и сокрушённого духом и на трепещущего пред словом Моим» (Ис. 66:2). И вы, и я, все мы в равной степени, порабощены всем тем, что пытаемся сохранить в тайне. Умолчать. Все эти мерзости заковывают нас в цепи и держат в темноте до тех пор, пока мы сами не повернёмся к свету. Пока сами не скажем правду о себе. Признаемся, хотя бы так: «А знаете, ребята, я выпиваю бутылку водки за неделю». Или: «Шесть банок пива за вечер. Иногда даже двенадцать». Или вот ещё: «Смотрю порно. Каждый день». «У меня были любовные интрижки. И не одна». «Я заносчив и самонадеян. Всегда». Или: «Я помешан на сексе». «В моём телефоне куча всего того, о чём ни моей жене, ни детям лучше не знать». «Я постоянно думаю о том, что намного лучше других». Или, к примеру, вот такие признания. «Я сделала аборт». «На мне тяжкий грех на сексуальной почве». «Я украл деньги у своего делового партнёра». Меня совершенно не занимает, кто вы есть или что сделали в прошлом. Но знайте, нет таких цепей, даже самых массивных и прочных, которые нельзя разорвать с помощью правды. Правда не только поможет вам обрести вожделенную свободу. Она единственная в состоянии сделать вас по-настоящему свободными людьми. И на этом точка. Когда в Библии нам говорят: «Признавайтесь друг пред другом в проступках» (Иак. 5:16), то Апостол Иаков знает, к чему призывает. И не ради себя он хлопочет, произнося эти слова. Они адресованы всем нам, каждому из нас. Наши спины не созданы для того, чтобы тащить на своём горбу всю эту тяжесть. Или на его… Но с другой стороны… Не думайте, что тема покаяния стала для меня таким своеобразным пунктиком. Полагаете, мне так приятно писать обо всём этом? Даже сейчас, когда я выстукиваю клавишами эти строки, какая-то часть меня отчаянно сопротивляется, шепчет на ухо: «Сотри! Нажми на клавишу “Удалить”». Само собой, это не голос Иисуса. Это мой враг нашёптывает, используя старую, как мир, тактику. В Священном Писании написано: «Благость Божия ведёт тебя к покаянию» (Рим. 2:4). Давид хорошо понимал это. Опираясь на опыт собственной жизни, подтверждаю правоту этих слов. Да и жизнь других людей тоже свидетельствует об этом. Наш Бог – милосердный Бог. И мы можем довериться Ему. Мы любим Его потому, что Он первый полюбил нас. Давайте не забывать об этом. Он любил нас даже тогда, когда нас не за что было любить. «Христос умер за нас, когда мы были ещё грешниками» (Рим. 5:8). Если в вашем подвале всё ещё хранится что-то постыдное, значит, враг рода человеческого продолжает нашёптывать вам на ухо: «Не делай этого. Оставь всё как есть. Унеси свой секрет с собой в могилу. И тогда никто ничего не узнает, если ты только сам не расскажешь об этом. А если сознаешься, то лишь причинишь этим боль близким тебе людям. Так что лучше держи язык за зубами». Все эти советы не имеют ничего общего с библейской моделью поведения. Священное Писание нигде, ни единого разу не оправдывает подобного рода молчание. Напротив! Как утверждает Апостол Иоанн в своём послании, «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды» (1 Ин. 1:9). Если вы отец и у вас есть сын, пригласите его как-нибудь в кафешку полакомиться чизбургерами, а заодно и поговорите с ним, поинтересуйтесь, как у него идут дела. Не бойтесь спросить и о сокровенном. Говорю вполне серьёзно. Поинтересуйтесь у сына, не занимается ли он мастурбацией. Выясните его отношение к порно. К сексу. К девочкам. Обнимите его за плечи, прижмите к себе, дайте ему почувствовать вашу с ним идентичность. Признайтесь ему без ложного стыда, что и у вас в своё время были проблемы по этой части. Не бойтесь серьёзного разговора на такие темы. Поговорите по душам, а потом отпустите сына на волю, на все четыре стороны. Вполне возможно, потребуется не один разговор. Только не превращайте подобного рода общение в докучливую привычку. И всё же, хотя бы раз в несколько месяцев ведите такие разговоры. Мы в своей группе практикуем подобные беседы уже на протяжении многих лет. Подвалы наших душ, все наши потайные чуланы и кладовки открыты друг для друга. И вот результаты. Несколько парней, причём, не важно какого возраста, и старые, и молодые, признались, что борются с тягой к мастурбации. Не могут избавиться от этой своей привычки. Причём делают это по несколько раз на дню. Я уже достаточно повидал в своей жизни, чтобы досадливо кривиться и поворачиваться к таким людям спиной. Почему? Да потому что мы боремся не с собственной плотью. В первую очередь мы ищем то, что мешает нам избавиться от своего греха, который висит камнем на нашей душе и который нам нужно обязательно побороть в себе. Для обретения духовной опоры перечитаем заново главу 10 из Евангелия от Матфея. Конечно, нам всегда особенно стыдно признаваться в своих сексуальных грехах. Некоторые члены нашего кружка даже изъявляют желание молиться только со мной наедине. Чтобы больше никто не услышал. Другие предпочитают делать это вместе с остальными. Когда все внимательно слушают всех. Лично для меня не имеет значения, как именно тот или иной человек хочет исповедоваться в своих грехах. Потому что в любом случае эта исповедь начинается со слов: «Господь, вот он, мой грех…» А далее человек называет по очереди все свои прегрешения. Когда, где и так далее. Всякий раз, когда я стою вместе с этими людьми и молюсь вместе с ними, у меня возникает такое ощущение, будто мы находимся на святой земле. А ещё я заметил одну вещь. Чем более специфично само признание, чем необычнее молитва, тем шире внутренняя свобода того, кто творит эту молитву. Честное слово, это правда! Вот и подумайте сами! Всего лишь несколько минут смущения, внутренней неловкости и стыда. Зато потом свобода на всю оставшуюся жизнь. Но вот человек заканчивает свою исповедь. Я кладу ему руку на плечо, озвучиваю каждый его грех вслух, а затем изгоняю этот грех вон. Скажете, я сошёл с ума? Но это срабатывает, поверьте мне! «Дух порнографии, именем Иисуса, выйди из такого-то». «Дух мастурбации, именем Иисуса, оставь такого-то». «Дух сластолюбия…» «Дух прелюбодеяния…» Уж не раз те, кого я отчитывал подобным образом, потом признавались мне, что чувствовали, как в ту самую минуту, когда я произношу эти слова, словно что-то соскальзывает с их рук. Понимаю, звучит не очень правдоподобно. Но мы уже несколько лет шагаем по пути духовного освобождения и замечаем перемены в поведении друг друга. Мы постепенно избавляемся от своих дурных наклонностей. Что ж, выбор у нас невелик. Либо будем стыдиться и молчать, либо будем продолжать бороться друг за друга. Впредь не греши Однако вернёмся к той нагой грешнице, которую мы оставили в храме. За это время пот на её коже успел обсохнуть. Даже пупырышки на теле появились. Иисус спрашивает женщину: «Женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя?» Она лишь молча качает головой в ответ, не смея поднять на Него глаза. Ей стыдно встречаться с Ним взглядом. И тогда, как мне кажется, Иисус Сам приподнимает ей подбородок. Он хочет, чтобы она увидела Его лицо. Чтобы прочитала в Его взгляде, что стыда нет. Что Он всё принял. Что Он по-прежнему любит её Своей безграничной любовью. Вот Он слегка качает головой и роняет: «И я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» (7). Заметьте, Иисус не сказал, что эта женщина не грешна. Её грех очевиден всем. Он, можно сказать, стекает потом по её ногам. Но Иисус отпускает её восвояси и просит лишь об одном: впредь не грешить. Когда Иисус восседал за трапезой вместе с фарисеями и какая-то женщина, «которая была грешницей», как утверждает Библия, вполне возможно, даже проститутка, опустилась перед Ним на колени, стала обливать Его ноги слезами, а потом обсушила их своими волосами и умастила их дорогим маслом, которое стоило кучу денег, то благоуханный аромат мгновенно наполнил всё помещение. И все вдыхали его. Вполне возможно, именно такими ароматами эта женщина и соблазняла своих клиентов. Или потом обливала себя маслом, чтобы приглушить запах сластолюбивой плоти. Но здесь, рядом с Иисусом, стоя перед Ним на коленях, исповедуясь и раскаиваясь в своих грехах, она преобразует этот запах в благовоние, свидетельствующее о её чистоте и святости. А разве мы с вами не похожи на ту женщину? И наши молитвы тоже, подобно благоуханному аромату, заполняют комнату и поднимаются вверх, туда, где Он восседает на троне, радуясь тому, что делаем мы. Вы и я. Наши молитвы важны для Господа. Очень важны. В Ветхом Завете период пребывания евреев в Египте всегда ассоциируется с грехом и с кабальной зависимостью. С рабством. Однако то был выбор самого человека. Бог не собирался обрекать человека на рабство. Более того, Господь всегда планировал вывести Свой народ из Египта, освободить его из рабства. Преобразовать народ, состоявший из рабов, в царство священников. Это очень важно, очень! Ведь было время, когда священники, входя в Святая Святых, в то место, где обитает Господь, обязаны были надевать специальную головную повязку, на которой было написано: «Святость Господу». Иными словами, когда священник входил в алтарное помещение и низко, до земли, кланялся, то повязка с надписью касалась пола, тем самым свидетельствуя о высшей святости Бога. Так что же мешает нам вывести уже себя самих из египетского рабства и войти в алтарь Господа священниками? И для этого нужно не так уж много усилий с нашей стороны. Всего лишь взглянуть на свои чаши и очистить их изнутри.

Конец ознакомительного фрагмента.