Она не называет имени, кроме моего.

Она говорит “Он”

“Всегда”

Сердце стучит в ушах, а я снова и снова провожу пальцем по берегу.

Почему я выбрала образ Оливера?

При каких обстоятельствах я могла встретиться с собой?

Какой Дар я дала самой себе?

Облизав пересохшие губы, я подняла взгляд на Оливера, что внимательно наблюдал за моими действиями. Странные слова Норы возникают в голове. Спутанные воспоминания.

— Уроборос, — прошептала я, водя пальцев, возвращая спираль, — связь остановила движение времени. Перерождения нет, Врата захлопнулись в момент, когда Алан вернулся к живым, — сердце стучит уже во всем теле, я не понимаю, где то, что помнит Валери, а где поток Исиды проникает в кровь, растворяя печати. Я лишь чувствую, как слезы заливают лицо, не давая рассмотреть ничего вокруг.

— Всевышний каждый раз должен выбирать между моей жизнью и жизнью всего Мира, — сглотнув слюну, я поднимаю глаза.

Конец сталкивается с началом. Сколько это длится? Как долго? Сколько уже было таких циклов по шестьсот лет? Сколько раз рождались и умирали все эти люди в Эписе? На земле? Сколько раз несчастные души томились у Врат, возвращаясь обратно в следующий цикл.

Сколько из них сходит в итоге с ума, подобно мне?

Нора же тоже на грани этого, верно?

Оливер поднимается на ноги, отряхиваясь от несуществующей пыли.

Он вновь не открывает рта, но я уже знаю все, что он скажет.

Я скажу.

— В попытке исправить то, что они натворили, когда время еще не остановило бег, он целеустремленно двигается вперед. У Всевышнего все получается. Он продумывает план до мельчайших деталей и возрождает Безмолвную и Сильнейшего. Но совершается нечто, к чему он не готов.

— В выборе, между миром, и жизнью в аду с дочерью он выбирает второе, — тихо шепчу я, — они создают свой загробный Мир в Пограничном лесу. Только вот держать и очищать души нечем, поэтому они торопятся.

Оливер кивает, сложив руки на груди.

— Если эти пятьсот с лишним лет ему с Безмолвной удается очень плохо удерживать то, что осталось от равновесия, то вывод тебя из игры с твоим бессмертием обрушивает все. Все трое, — он снова кидает взгляд на качели, снова в игре, только двое из них понятие не имеют, что и как нужно держать. Цикл захлопнулся. Конец столкнулся с началом.

— И запустился заново, — прошептала я обескровленными губами, — только он ничего не может изменить. Для того, чтобы подойти максимально близко, он должен повторять все как можно точнее. Скорее всего он даже вспоминает все не сразу, а после какого-то непоправимого момента. Но в последний цикл он меняет.

Оливер кивает, а я чувствуя, как слезы высыхают на глазах.

— Я меняю. Что-то случилось в предпоследний раз. Черт! — я бью кулаком по земле, — Все, я не могу дальше, мне нужно вспомнить, Оливер! Это слишком, я должна вспомнить.

— Так действуй, — усмехается Оливер, исчезая в пространстве.

Мой взгляд скользит по гладкой поверхности воды.

“Я снова могу вернуть тебя”

Касаясь кончиками пальцев отражения, я не набираю в легкие воздух. Я медленно иду дальше, вглубь, позволяя воде захватить меня.

Я хочу вспомнить.

Верни меня мне, Исида.

Погрузившись в воду, я открываю глаза и делаю глубокий вдох.

Напоминаю, что будет ХЭ!

Приятного чтения!

Спасибо за kfqrb b такие добрые комментарии, обожаю вас =*

За тридцать минут до

Безмолвная Валери

Сколько времени я просто пролежала на холодном камне не знаю. Эмоции разнились. От злости и ненависти до боли и боли. Страх, как обычно бывает в такие моменты, атрофировался. Наверное он вышел из меня вместе с первым циклом. Банальной рвотой, никаких сантиментов. Вывернуло и отпустило. Как только затылок коснулся камня, а разум перестал восполняться кошмарами прошлого, я вдруг поняла, что еще способна мыслить. И даже чувствовать. Правда себя и ничтожеством, но это было уже что-то. Первая мысль, когда пошевелила пальцем, — посмотреть на Макса. Хотя бы разок, взглянуть на него снова. Тогда не будет так больно.

Единственное, что в этих жизнях было хорошее и настоящее.

Ледяные капли срывались с каменного свода и падали на лицо, перемешиваясь с той грязью, что толстым слоем покрывала кожу. Когда-то я влезла в сон Эрика.

Судя по гудящей челюсти и отсутствию пары зубов, теперь и я знала, что такое, жрать землю. Стон вырвался откуда-то из самых глубин груди и я подняла голову вновь с силой опускаясь затылком на камни.

Мы уничтожили Мир.

Почему-то я не могла обвинить во всем их. Не получалось. Ведь можно было попробовать, свалить все на плечи богов. Это они сделали меня такой, это Алан сорвал равновесие в еще один цикл. Оправданий очень много. Вплоть до того, что я действительно была безумна. Выжженный разум, не выдержавший напора связи.

Но…

Это я попросила его о помощи.

Это я сделала Назара некромантом.

Это я убила Алана, разрушая равновесие.

Это я задумала действовать не по схеме Оливера.

Стон снова слетел с губ, но на этот раз я широко открыла глаза. Чтобы не видеть этого. Ничего этого.

Особенно…

Громкий всхлип, не знаю откуда. Еще один. Это что? Я плачу? И правда. Тело сотрясается в рыданиях, раскачиваясь из стороны в сторону по каменному полу. Слезы заливают все вокруг, перемешиваясь с черной кровью, застилая глаза. А я лишь удивляюсь, что могу плакать.