Шрифт:
Мои губы скривились, и он заткнулся раньше, чем я сказала:
— Интересно, каким образом ты можешь настаивать?
— Мне показалось, ты была не против до всех этих моих школьных откровений.
Боже мой, стоять посреди вестибюля и устраивать латиноамериканские разборки с Аргентино-финно-ирландцем — это высший пилотаж самодеятельности. Интересно, будут аплодисменты? На нас явно смотрели, а может ещё и слушали. Что-то слишком тихо стало, даже клавиши Макбуков не шумели.
— А теперь я сделаю признание: за последние сутки я рассталась с парнем и сказала другому, что беру месяц, чтобы подумать над его предложением. Думаешь, я соглашусь на секс с неизвестным?
— Мне кажется, это самое правильное, что ты сейчас можешь сделать.
Если решил, то выпью обязательно! Самое правильное — это поставить наглеца на место или послать…
— Самое правильное — переодеться. Кстати, правило не оставлять вещи без присмотра на твой чемоданчик не распространяется? Так что возвращайся к столику…
— А ты не думаешь, что мне тоже не помешает переодеться?
На рубашке, особенно по плечам действительно шли тёмные разводы. Не могла же я оттянуть ему ворот и влить коктейль за шиворот.
— Можно попросить у официанта скатерть, — не удержалась я от шутки, которая сама спрыгнула с языка. Нет, английский язык я подтянула с Джонатаном на пятерку с плюсом. Еще бы самоуважение вытянуть хотя бы на четверочку с минусом. — Я подержу скатерть, как на пляже, и ты переоденешься.
Моя фамилия Сарви, но сейчас, кажется, я просто Сорвиголова!
— Кейт, ты не пожалеешь, обещаю.
Вот же зануда!
— Да на кой ты мне сдался?
Крэг заморгал рыжеватыми ресницами. Ну, выдавай ответ, выдавай… Почтеннейшая публика ждет! Это твой моноспектакль, а не бенефис!
Глава 12. "На кой он мне сдался?"
На кой мне сдался Руслан я тоже не особо понимала — ну переспала с ним раз, но зачем было делать это каждую ночь, развязывая тем самым засранцу руки, которыми он без всякого зазрения совести лез не только мне в трусы, но и в кошелек… Самое ужасное, в кошелёк! С моего разрешения, боже ж ты мой… И за что? Что он дал мне за месяцы совместного проживания: уверенность в себе — нет, искусство в постели — тоже нет, головную боль — вот этого добра, пожалуй, засранец отгружал вагонами. Правда, только после предоплаты.
Как там говорят про таких дур? Мол, ещё и уши у тебя холодные. Стоя перед Крэгом, я их даже специально потрогала — нет, мои наоборот горят, так что лучше не заправлять волосы на уши, как я собиралась сделать, выставляя стыдливый пожар на всеобщее обозрение. Ну сколько можно быть не центром, а прямо-таки эпицентром внимания!
— Тебе просто нужно расслабиться, ты на взводе, — выдал Крэг совершенно флегматично, и меня вдруг осенило, что развернись я сейчас к нему спиной, он не станет меня догонять. Ему надоели дурацкие разговоры и беспочвенная конфронтация. Он хотел развлечься, а не развлекать…
Не спорю, меня сейчас реально колбасит. От всего произошедшего со мной и еще больше от того, что только еще случится в Питере. И добавлять в бочку дегтя еще и целый стручок халапеньо — безумие. Нет, я не сумасшедшая. Настолько… Для одного парня я искала слова, чтобы предложить себя. Для другого — все никак не могла сыскать тех, которыми можно раз и навсегда отказать. Оставалась действительно уйти по-английски молча и не виляя задом.
Во вьетнамском номере было темно, и я не видела глаз Руслана, когда подлезла к нему под одеяло и когда он спросил:
— Что случилось?
Да, да, задал вот такой простой вопрос и ожидаемый, верно? Я же просто могла замерзнуть, вот и искала, где б согреться. Нет, было душно… О, тогда ведь могла опрокинуть в кровать бутылку с водой, которую пила литрами, не в силах привыкнуть к жаре… Да, к счастью, было темно — и такие ответы Руслан просто не мог найти в моих глазах. Он их и не искал — глаза, смотрел чуть ниже, ну совсем чуть-чуть, потому что я подняла грудь почти на уровень его глаз, привстав на коленях, чтобы без особых слов объяснить ему, что мне вдруг от него понадобилось.
К чему слова, когда достаточно пройтись рукой по голой груди до боксеров, от которых в жаре ему тоже ведь хотелось избавиться. Я, впрочем, страдала больше, вынужденная спать в майке… Может, так и сказать, что мечтаю спать голой… Или… Что устала стараться не упасть с узкой кровати и хочу передвинуть тумбочку к окну и сдвинуть койки вместе.
Можно было легко найти любой предлог и обойтись без подробностей личной жизни, но мне отчего-то захотелось быть с ним честной. Не откровенной, а именно честной — хочу на деле проверить, действительно ли клин клином вышибают. Клин у Руслана был хороший и так и просился из трусов прямо мне в руки, а потом и в меня…