Я оставил ребят сидеть возле Игоря, а сам, взяв фонарь, пошел исследовать помещение, в котором мы оказались. Возможно, там есть другие выходы, которых мы не заметили. Свет горел не долго, а мы осматривали тумбы и кровати, все остальное могли пропустить. Пройдя вдоль левой стены комнаты, я обнаружил, что это не обычная стена. Ее поверхность была обита каким-то мягким, упругим материалом. Я обследовал правую стену, – то же самое. Да, комната эта и правда не обычная. Кому понадобилось в этом бункере оборудовать помещение детскими кроватями и делать мягкие стены? Да еще и то окно, которое выходило в комнату с двумя койками. Посмотрев на окно, я увидел, что свет в комнате, через стену уже не горел.

Мне тут все больше не нравилось. Слишком много было совпадений. Я вспомнил чувство, которое испытал, в тот момент, когда мы первый раз прошли мимо этой комнаты, – тогда я не обратил внимание, что с обеих сторон от гермодвери были окна, поэтому не придал значения, списав все на нервы и темноту. Да и саму гермодверь мы исследовали всеми, и я готов был поклясться, что, когда мы в первый раз шли мимо этой комнаты по коридору, заканчивающемуся душевой, дверь в нее была плотно закрыта. Как сейчас. Вспомнил и шлепанье босых ног по полу, которое слышали мы все. Похоже, что тут внизу, окруженные темнотой, мы оказались не одни.

Конец ознакомительного фрагмента.