Впервые в жизни Ольга готова была кончить от одной только близости и хриплого мужского голоса. "Ведьма", "стерва", "достала ты меня" - они были такими же желанными, как его быстрое проникновение. Один толчок в тугую глубину. До конца. Так, что дыхание сперло, и ногти вонзились в упругую кожу.

–  Кошка дикая.

Полностью выйдя, Игорь снова толкнулся. Опять глубоко.

–  Сдохнуть можно. Как же в тебе хорошо!

Кусая до крови губы, Ольга выгнулась навстречу толчкам и с огромным трудом заставила себя отлепить ладони от сильной спины.

Этого мужчину хотелось метить. Клинописью из царапин оставить ясное напоминание о себе, но впервые чужая боль ощущалась как собственная. На другого было бы плевать, на Варшавского… Не могла.

К счастью, мазохистов в кровати сегодня было двое. Словно так и нужно, Игорь сам вернул ее руки на место. Вначале одну, потом другую.

–  Царапай, хрен с тобой, - задвигался так быстро, словно через несколько минут должен был случиться конец света.

От одобрения и того, что это значило, у Ольги ком встал в горле. "Только мой," - приятной болью отозвалось где-то под ребрами и будто ножом по собственным оголенным нервам, она провела ногтями вдоль спины.

Игорь отозвался новой порцией ругательств. Секунду спустя ее ноги оказались у него на плечах, а член так глубоко внутри, будто пробивал себе путь к сердцу.

Больше ни он, ни она не произнесли ни слова. Вместо звуков говорили движения. Вначале быстрые, как первый голод. Игорь поршнем входил в нее и, целуя ноги, натягивал на себя за бедра.

Потом садистски-медленные. С жадным скольжением рук по коже, влажными поцелуями и ритмичным поскрипыванием кровати.

Оба будто испытывали друг друга. Продлевали агонию и наслаждались общей яростью.

Ольга и не знала, что может так сильно хотеть. Она скулить была готова от отчаяния, располосовать мужскую спину на британский флаг и одновременно не желала, чтобы их первая близость быстро закончилась.

Спустя три недели ожидания она хотела напиться этим мужчиной допьяна. Запомнить каждый миг, когда он в ней. Его заполняющие толчки. Бархат кожи под ладонями. И силу. Огромную, вылепленную не только из связок и мышц, но и из воли, опыта, характера. Силу, которая не губила, не пыталась растоптать, а освобождала ее.

Несмотря на три недели порознь, до блаженного опустошения хватило одного раза. После Варшавский потребовал, чтобы его накормили и дали большую кружку чая.

Заявочки разили наповал своей прямотой. От романтики в них не было даже намека, но Ольга уже знала, с кем имеет дело.

На слово "омлет" желудок Игоря откликнулся глухим урчанием, и кухня наполнилась запахами еды, треском масла на мокрой сковороде и движениями. Когда Ольга проходила от плиты к холодильнику, Игорь нахально тискал ее за задницу. Когда расставляла тарелки, смеясь, не скрывая восхищения, рассказывал о беседе с Басманским.

За последнее Ольга была ему благодарна больше всего. Она не представляла, как бы выкручивалась, спроси он о грязной сцене возле хосписа или о причине последнего ночного визита.

–  То есть сегодня у тебя была шикарная возможность провести ночь с незнакомкой, но ты приперся ко мне?
– не скрывая веселья, подвела она итог.

–  С двумя.

Игорь показал два пальца, а потом снова дотянулся до нее и сжал на этот раз не попу, а грудь. По-хозяйски, обхватив каждую своими большими сильными ладонями.

–  Господи, мужчина! Упустить такой шанс!

Ольга важно погрозила деревянной лопаткой, но с места не сдвинулась.

–  Думаешь, я зря?
– проворные пальцы сжали соски сквозь тонкую майку, и Ольга не стала сдерживать стон.

–  Конечно! От них наверняка удалось бы смыться утром и остаться всего лишь приятным воспоминанием.

–  А от тебя?
– он развернул ее лицом к себе.

–  Смыться?

–  Да.

–  Кто ж теперь тебя отпустит?
– Ольга положила обе руки ему на плечи и, дразнясь, потерлась о твердеющий пах.
– Теперь ты в моем рабстве. Эротическом. Помнишь, я как раз об этом мечтала.

Не отпуская ее не на миг, Игорь глянул через плечо на плиту.

–  Если в этом рабстве будут кормить, то я согласен.

Власова, не поворачиваясь, на ощупь отключила конфорку. Затем с ловкостью факира сдернула с бедер Игоря полотенце. Омлету нужно было хоть немного остыть.

–  Я бы ни за что не дала тебе умереть с голоду. У меня еще слишком много эротических фантазий.

–  Вот ведь неуемная женщина!

Просить или подсказывать было не нужно. Игорь одним движением сдвинул столовые приборы на край стола и усадил на него Ольгу.