Я искала его глаза, но не находила: Пабло смотрел на свой кулак, в котором было зажато кольцо.

— И… Мне бы очень хотелось получить от тебя шанс, — теперь он смотрел мне в глаза, пусть и слишком часто моргал. — Альберто не стал бы играть для нас свадебный марш, если бы не считал, что мы подходим друг другу.

— Как он добрался сюда?

— Твоя кровь видимо дала ему сил подняться и даже пройтись под солнцем через весь город к Марисе, которая и привезла его сюда.

— Она уехала?

— Да. Но я уже позвонил ей… И еще паре важных людей. Они соберутся в офисе завтра ближе к вечеру. Я хочу представить тебя им.

— В качестве кого?

— Ну, — Пабло накрыл мои пальцы своей массивной ладонью. — Сначала в качестве нового дизайнера в команду, а потом, как сама решишь. Моя личная жизнь этих людей не волнует.

— А если я соглашусь… — Пабло вскинул голову, и я поспешила закончить фразу: —… работать на вас, могу я делать это удаленно?

Он сжал губы, а потом облизал их.

— Конечно, можешь. Но мы сделаем тебе все документы, если ты захочешь остаться в Барселоне. У нас много людей по всему миру, но в России пока нет ни одного. Но если ты хочешь попытаться подключить к нам и Россию…

— Пабло, я ничего не смыслю в этом…

— Тогда просто выходи за меня замуж и рожай мне детей.

Он сказал это таким серьезным тоном, что я не сумела удержаться от улыбки.

— Ну, и заодно разрабатывай дизайн и ходи со мной по очень важным встречам. Одному мне бывает там довольно скучно…

— А как же продажа телефонов? — Я не пыталась подловить его на лжи, мне хотелось эту ложь закончить.

— Ну, это не совсем неправда. Я продаю телефоны людей, которым нужна помощь, людям, которые хотят этим людям помочь…

— Продаешь?

— Ну, скажем так, я веду все финансовые дела фонда. Я его президент. Не похож, да? Ты просто увидела меня настоящим, а там я рисуюсь — в костюме с галстуком и даже с запонками. У меня мотоцикл, кажется, дешевле костюмов, которые приходится носить для того, чтобы мне давали деньги. Но я ведь делаю это не для себя. Для себя я вообще ничего не могу сделать. Не могу даже убедить женщину дать мне шанс в качестве мужа.

Он снова крутил перед моим носом кольцом.

— Вики, оно твое в любом случае. Так что не думай особо, но его цена тысяч пятнадцать, не больше. Так что…

— Ты мне не дашь даже до вечера подумать…

Опять у меня не получилось задать вопрос интонацией. Голос подвел. Сел.

— К вечеру ты протрезвеешь, и мне снова придется тебя напоить, чтобы… Вики, о чем ты вообще думаешь? Последняя воля умирающего — закон для его друзей. И ты обязана работать в нашем фонде, чтобы загладить перед человечеством свою вину…

Я стиснула губы. Нет, я их закусила. И моя голова тут же упала на грудь Пабло.

— Вики, ну прости меня…

Он так прижал меня к себе, что, я думала, придушит совсем. Рыдания он точно во мне задушил.

— Ты ни в чем не виновата, я знаю… Но я тоже не черствый сухарь. Альберто был единственной моей семьей. Сейчас у меня нет никого, кроме… Кроме тебя, и я всеми правдами и неправдами хочу удержать тебя рядом. Ну, Вики, хватит!

Он встряхнул меня за плечи и поднялся на ноги вместе со мной, вытянув из машины.

— Он пришел к нам проститься и связать нас друг с другом неразрывными узами, и мы оба знаем, каких сил ему это стоило. Так разве имеем мы право поворачиваться друг к другу спиной?

Я молчала, а он продолжал меня трясти, вытрясая душу.

— Нет, Вики, слышишь, нет! Это наш долг перед ним — наш долг дать друг другу счастье и поделиться им с миром. Мы будем продолжать дело Альберто, пусть по- человечески неумело, но изо всех своих человеческих сил. У нас нет выбора, Вики! Если не мы, то кто? Столько людей ждут чуда, Вики! Ты не можешь быть эгоисткой, слышишь?

— Слышу! — прохрипела я. — Вот!

Я протянула руку, но Пабло лишь с третьего раза сумел нацепить мне на палец кольцо. Я выпрямилась, точно каблуки надела. Он тоже расправил плечи и наклонился, чтобы поцеловать мне руку. Вместо поцелуя в губы. И как же я была благодарна Пабло за его тактичность в эту ночь прощания с Альбертом и всем моим прошлым.

Мы оба посмотрели в сторону дороги — костер почти догорел. Пабло сунулся в машину за банкой из-под сока и спустился к реке за водой, чтобы залить пепел. Все было кончено. И все только начиналось.