– Давай, Маша, быстрее, а то мы нарушаем распорядок работы аэродрома.

– Как нарушаем? – Не поняла я.

– За большие деньги. Нас ждёт вертолёт. Хрюша, топочи за нами.

Разумная свинюшка тут же вскочила на копытца, уронив одеяло на пол, и поцокала к выходу.

Я поспешила за Геной, а он неожиданно оглянулся. Я прям-таки споткнулась на месте, натолкнувшись на заинтересованный взгляд мужчины. Вот это номер! Полковник смотрел на меня как на женщину. Протянув руку, Гена помог мне выйти из самолёта. Нет, взгляд у него был нормальный, мне просто померещилось.

Вертолёт стоял недалеко. Большой, красивый, военной раскраски. Пропеллеры, один под другим, уже раскручивались, ожидая нас. Мы погрузились за пять минут. Но надо было видеть лицо пилота, когда он заметил семенящую в арьергарде Хавронью в сверкающем ошейнике.

Летели два часа. Меня мутило. Хавронья первые десять минут смотрела в иллюминатор, а затем, когда на неё накинули тёплую куртку, благополучно заснула.

Аня очнулась на пять минут, улыбнулась Гене и опять уснула. Находясь в тесноте, я была вынуждена сидеть впритык к Гене. Он пил коньяк из плоской фляжки маленькими глотками и наблюдал за всеми нами. То ли от нечего делать, то ли ему действительно было интересно и не противно, но Гена повернул моё лицо к себе.

– Переносица сломана. Ушиб лобных костей, повреждено левое ухо. Больно?

Конец ознакомительного фрагмента.