— Сомневаюсь, что они мне понадобятся. Там нет серебра.

Эмиль усмехнулся. Не зло. Добрые улыбки у него никогда не выходили. Но сейчас он явно находился в приподнятом настроении.

— Граф на меня злится? — Валентина все не могла прекратить моргать. — За рыжую девушку?

— Мы знали, что ты ее спасешь… — Эмиль смеялся. — Вернее, нашего графа — от необдуманного шага. Уличные убийства сейчас под запретом в вампирской среде. Нам проблемы не нужны. Пойдем, а то я тоже голоден.

— Вот, — Валентина протянула ему телефон. — Это список доноров. Если вдруг…

Эмиль переслал себе сообщение и вернул Валентине телефон со словами:

— В другой раз, может быть. Сейчас мы приехали подготовленными. Пойдем.

Он взял ее рюкзак. Она повернула замок, и входная дверь захлопнулась, отрезав Валентину от прошлого. Или новой жизни, которую она пыталась, но так и не сумела начать.

Вольво во дворе не было. Эмиль вывел ее на улицу, где стояла машина, от которой Эмиль в декабре подзаряжал ее Ситроен. Она села в машину и пристегнулась. Эмиль бросил рюкзак на заднее сиденье поверх чемодана с куклами.

— Я подумываю заиметь ассистентку, — губы профессора снова изображали улыбку. — Ты же не откажешься помочь мне со второй марионеткой?

Что это? Не просьба ведь. Наверное, Эмиль хочет утешить, заверить ее в том, что она останется живой или… Хотя бы не-мертвой. Но плакать или радоваться она будет потом: сейчас она не может тратить силы ни на смех, ни на слезы Слишком мало их осталось, жизненных сил.

Они проехали всего ничего. Валентина посмотрела в окно — на узкой улочке не было намека на клуб. Зато она увидела Вольво и тут же открыла дверь.

— Это в квартире, — ответил Эмиль с опозданием, когда протянул к ней руку, чтобы поддержать.

Квартира выглядела огромной. Из тех, что долго были коммуналками. Длинный коридор и двери, двери, двери — открытые и закрытые. Ремонт был уже с российских времен, но дизайном никто не заморочился. Люди приходили сюда за другим.

С порога им предложили бокальчик свиной крови, по цвету совсем не отличавшейся от гранатового сока. Подала его девушка в черной хламиде, и Валентина усмехнулась — по закону жанра девушка обязана быть нагой. Эмиль взял бокал и выпил залпом, но физиономия его осталась постной. Он что-то спросил человека в черном, тот указал на дверь, но Эмиль завел ее в дверь напротив.

— Сядь в кресло и сиди, — приказал он, и она села, почувствовав в ногах невыносимую слабость.

Эмиль стоял у нее за спиной, и Валентина боялась обернуться. Вперед смотреть тоже было невыносимо тяжело: там парочка обычных людей занималась тем, чем не занимаются нормальные люди. В руках девушки скальпель, вот она делает надрез парню чуть ниже плеча, нажимает на ранку, чтобы выдавить кровь, и слизывает ее языком.

Валентина поняла, что если сейчас же не отведет взгляда, ее вывернет тут же в кресле. Но взгляд отвести оказалось делом непосильным, и она догадалась, что это Эмиль заставляет ее искать на шее сумасшедшей девушки заветную жилку. Перед глазами начал расползаться кровавый туман… Чего он этим добивается? Готовит ее к не жизни вампиром или заставляет проникнуться жалостью к графу и простить ему жажду крови…

— Меня сейчас вывернет, — проговорила она одними губами и обернулась.

За креслом оказалось пусто. Не найдя в комнате Эмиля, она вдруг вспорхнула птичкой и побежала на кухню. Впрочем, полет закончился подле одной из дверей, которая неожиданно открылась, но, к счастью, не выпустила в коридор никого из вампиров. Выдохнув, Валентина пошла дальше.

Кухня выглядела пообшарпаннее коридора. И плита была совсем старая, которой если и пользовались, то скорее всего только для разогрева чайника. Но здесь хотя бы никто никого не резал. Валентина кивнула присутствующим — в таких местах, кажется, не обязательно представляться и спрашивать разрешение войти и сесть. Но она не села, а потянулась к открытой полке, чтобы взять стакан. Глоток воды для нее сейчас, что стопка крови для вампира — жизненно необходим.

Однако у раковины она замерла. Парень с наполовину обритой башкой не сводил глаз с ее запястья. Нет, не как смотрят голодные вампиры, а выражая человеческое чрезмерное любопытство.

— Не желаете познакомиться поближе, барышня?

Валентине снова захотелось бежать в ванную — на этот раз от одного только вида подкатившего к ней субъекта. Но она нашла в себе силы открыть кран и, ополоснув стакан, наполнить его заново. Вода из-под крана ей уже не страшна.

— Эй, что за игнор?!

Когда субъект позволил себе прикоснуться к ее плечу, она выпалила:

— У меня гепатит!

Это оказалась самая действенная защита от посягательств. Ее тут же оставили в покое, и она смогла допить воду. Однако от мысли вернуться в гостиную отказалась сразу, как только та появилась в гудящей голове.

— Кто этот англичанин, с которым ты пришла? — спросила девушка немногим старше ее, с серьгой в носу и двумя колечками в нижней губе.

Валентина села на стул.

— Профессор из Кэмбриджа. Изучает фольклористику.