Лошадка девушки почуяла неладное и, без ее приказа, проследовала вперед, минуя участок деревьев и кустов. Теперь Оленьку увидели и те, что стояли у ворот. Шум стал еще нестерпимее. Полянской захотелось закрыть глаза и уши и мчатся отсюда, что есть мочи, но силы покинули ее, и их едва хватало, чтобы сдерживать вожжи. Тем временем народ успел обступить Олю со всех сторон.

— Смотрите яка барышня сама заявилась! — кричали одни.

— Ты глянь, какое платье нацепила по такому случаю, — смеялись другие.

Одна баба, полная, с широким, красным, обветренным лицом подскочила к Ольге и дернула ее за юбки. Да так, что платье затрещало, едва не порвавшись.

— Тащи ее! — закричал тот, что до этого науськивал народ. — Это же гостья графа Р***! Может с ним и разговор мягче пойдет, коли она при нас будет!

Народ поддержал говорившего радостным гиком, но никто, кроме краснощекой бабы, подходить к Ольге ближе не спешил. Лошадь, переминалась с ноги на ногу и беспрестанно фыркала. Она напугалась не меньше девушки. Полянская сидела, ни жива — ни мертва.

— Я помочь пришла, — лепетала она, но ее или не слышали, или смеялись прямо в глаза.

Гул, смрад от потных тел и жара вызывали в ней тошноту. Она не могла перекричать их и совсем скоро перестала пытаться. Люди, словно дикие звери, почуяли ее страх и, подвергнувшись животному инстинкту, больше не опасались ее знатности. Более того, толпа и вовсе потеряла здравый смысл. Одной живой массой они двинулись в ее сторону и потянули к ней свои руки. Краснощекая оказалась такой сильной, что одного ее рывка было достаточно, чтобы Оля стала соскальзывать с брыкающейся лошади.

И вот тут появились всадники. Один из них ехал впереди других и держал пистолет так, что бы его видели все, но куда там. Толпа так была поглощена издевательствами над несчастной девушкой, что никто и не заметил приближающихся к ним конных полицейских во главе с военным офицером.

Кто — то потянул Ольгу за многострадальное платье в обратную сторону, что впрочем, помогло ей не упасть, но она чувствовала, как начинает проваливаться в обморок. Сквозь ужас и тьму, которая постепенно заполняла ее сознание, она успела заметить первого всадника.

— Антон? — прошептала она, а потом из последних сил закричала: — Антон! Помогите!

— Господи! — воскликнул Войковский, который вызвался помочь полицейским и никак не ожидал подобной встречи. — Это же княжна Полянская! Что она делает тут!?

Страх за Ольгу на минуту выбил его из колеи, но он быстро взял себя в руки и, ударив коня по бокам, помчался к ней напролом, за ним рванули и его люди. Народ наконец — то обратил внимание на конных и стал отступать. Те, что посмышленее, в их числе был и главный подстрекатель, бросились наутек, другие или продолжали тянуть руки к Ольге, или медленно расползались по сторонам.

Войковский слез с коня и, расталкивая людей, пробирался к девушке. Она тянула к нему руку, веря, что беда миновала, но оказалось все не так просто. Некоторые не видели в молодом офицере серьезного врага и пытались преградить ему путь. Антон же понимал, что Полянская держится из последних сил и ему нужно оказаться рядом с ней до того как она упадет с лошади, поэтому, не побоявшись за то, что его могут наказать за подобное, он поднял пистолет высоко над головой и выстрелил вверх. В этот же момент Ольга лишилась чувств и стала медленно сползать вниз.

— Княжну убили, — крикнул кто-то и почему-то ему все поверили.

Люди, испугавшись, что их засудят, бросились в рассыпную, тем самым уступая Антону дорогу.

Войковский подоспел вовремя. Девушка оказалась в его руках. Он нежно прижал ее к груди и осмотрелся. Пока полиция ловила неудачников, он искал, куда положить Ольгу, чтобы привести в чувства. За его спиной раздался хрипловатый женский голос.

— Пойдем ко мне, милок. Ее надобно водичкой холодной обтереть. Пойдем в бараки.

Антон оглянулся. Перед ним стояла старушка. Она кивала на одноэтажные здания, построенные для рабочих, и звала за собой. Не имея других перспектив, княжич решил довериться ей.

Оля очнулась от того, что чья-то сухая морщинистая рука гладит ее по щеке, а потом прикладывает мокрую, холодную тряпицу к ее лбу. Едва приоткрыв веки, девушка увидела над собой незнакомую женщину, испугалась, но та улыбнулась ей такой доброй улыбкой, что страх сразу ушел. В этот же момент она почувствовала, как кто — то берет ее за руку и почему-то сразу поняла, что это Антон.