— Вот черт! — Саймон резко сел на кровати и ощупал горло, ища укусы. Нет. Слава богу. Он поднялся с постели и отдернул занавески на окнах, выходящих на восток. Щурясь от солнца, он посмотрел на задний двор дома Джулиана и Рэйвен — там пара голубых соек доставала ворону, сидящую на верхушке кедра. Глядя на них можно было подумать, что на самом деле вчерашний вечер — сумасшедший сон. Так легко вообразить, что они с Джулианом прикончили пару бутылок вина, и все, произошедшее после душа, было просто пьяной галлюцинацией. Приятная мысль. Саймон принял душ, побрился, позавтракал и сварил кофе, но его не оставляло ощущение нереальности происходящего. Тоненький голосок на границе сознания буквально вопил: «Как ты можешь готовить кофе? У тебя сосед — вампир!» Ну и что ему нужно делать? У него есть работа, сложившийся образ жизни, круг обязанностей. Саймон привык к размеренности, а сейчас все шло наперекосяк. Он не знал, что делать дальше, поэтому просто обулся, захватил ключи, термос и направился к двери.

Солнце было теплым и ярким. Он на секунду застыл, смакуя момент, позволяя лучам пробираться под хлопок рубашки, а затем запер дверь. Сунув ключи в карман, он осмотрелся в поисках газеты. Ее не было. Он скривился и, перегнувшись через перила, склонился над клумбой. Обычно мальчишка-разносчик снайперски забрасывал газету на крыльцо.

— Что-то ищешь? — поинтересовались у него сиплым голосом. Саймон заорал и прижался к двери, выставив перед собой термос в качестве щита. — Расслабься, — сказала Рэйвен, протягивая ему газету. — Джулиан сказал мне тебя не трогать. — Саймон глянул на ее руку, но даже не шевельнулся.

— Тогда что ты тут делаешь, раз не собираешься меня убивать? — спросил он. Ее темные глаза полыхнули раздражением, и она бросила газету ему под ноги.

— Вчера вечером ты совершил большую ошибку, — сказала она, делая шаг в его сторону. — Джулиан очень расстроен. Тебе нужно извиниться перед ним.

— Это угроза? — спросил Саймон, потянувшись к карману, где лежал телефон.

— Нет, это не угроза, — рявкнула она. — Ты задел его чувства…

— У монстров нет чувств, — огрызнулся Саймон. — Кроме того, почему я должен тебя слушать? Ты всего лишь его служанка, бегающая днем по поручениям, пока он спит в своем гробу.

— Он не спит в гребаном гробу, — сказала Рэйвен, гнев сделал ее голос еще более хриплым. — И я не служанка. Я его единственная родственница.

— Не вешай мне лапшу на уши, — хмыкнул Саймон. — Я знаю, что ты ему не сестра. Он сказал, что ему восемьдесят…

— Восемьдесят четыре.

— В любом случае, ты не можешь быть его сестрой.

— Ты и вполовину не такой умный, каким себя считаешь, землянин, — сказала она. — Но в принципе ты прав. Я не его сестра. Моя прапрабабушка была его сестрой. Доволен?

— Был бы, если бы ты свалила с моего участка. — Отойдя от первого шока, он отодвинулся от двери и, стоя на крыльце, теперь возвышался над Рэйвен. — А еще лучше, если вы оба уберетесь из моего района.

— Это и наш район тоже, — заявила она, уставившись на него пронзительными немигающими глазами. — Ты не имеешь права так обращаться с нами, мы ничем не отличаемся от других соседей…

— Он вампир, — воскликнул Саймон, наверное, слишком громко для будничного утра, но в тот момент его не заботило, что кто-то может услышать. — А ты… я не знаю, кто ты, но ты не похожа на обычного человека.

— Я ворон-оборотень, — процедила она. — И ты удивишься, сколько вампиров и оборотней живет в твоем мире без твоего ведома. Ты никогда и не узнал бы о нас, если бы Джулиан не был таким идиотом! — Произнося последнюю фразу, она оглянулась на собственный дом так, как будто обращалась к Джулиану.

— Подожди, — сказал Саймон. — Ты кто? Ворон…

— Оборотень, — повторила Рэйвен[1]. — Ворон-оборотень. Почему, ты думаешь, я выбрала такое имя?

— Ну да, — фыркнул Саймон, наклоняясь и подбирая газету. — Слушай, я не вчера родился, знаешь ли. Может быть, вампиры и существует, но я сомневаюсь насчет вервольфов или ворон-оборотней, или… — Он отскочил в сторону, потому что Рэйвен бросилась к нему, ее окутало облаком густого вихрящегося черного тумана, а затем оно взорвалось. Саймон закричал и пригнулся, когда перед ним внезапно появилась большущая ворона, хлопающая огромными черными как смоль крыльями. Этот резкий звук разносился эхом по всему двору. Птица протяжно и хрипло каркнула, спикировала ему на голову и вонзила в нее острые когти. Он замахнулся свернутой газетой, и ворона взлетела, устремляясь в небо, Саймон побежал к машине, по его лицу текла кровь.

Нащупав ключи, он отпер дверцу со стороны водителя и, бросив быстрый взгляд через плечо, резко ее распахнул. Птица напала снова, ее когти разорвали ему рубашку и впились в спину. Он ввалился в машину, захлопнул и заблокировал дверцу. Прижавшись к лобовому стеклу, которое тут же запотело от его дыхания, он попытался понять, где ворона.

Птица с глухим звуком приземлилась на капот автомобиля. Саймон вздрогнул и вжался в сидение машины, сердце бешено колотилось. Ворона каркнула и, раскинув крылья, двинулась вперед, когти заскрежетали по капоту, оставляя небольшие царапины. Она допрыгала до лобового стекла, раскрыла большой черный клюв и издала низкий, гортанный звук. Наклонив голову, птица в упор посмотрела на Саймона, сверкая пронзительными глазами.

— Убирайся, — закричал Саймон, махая на нее руками. Она снова каркнула и задолбила клювом по стеклу… тук, тук, тук. Саймон протянул руку и включил дворники. Сухая резина с визгом прошлась по стеклу, заставив ворону отступить. Тогда чертова птица стала бить клювом по капоту автомобиля, оставляя небольшие вмятины в металле. Саймон нажал на клаксон, но она только взъерошила перья и, посмотрев на него, долбанула по машине еще пару раз.

Саймон повернул ключ в замке зажигания, завел «Камри», включил заднюю скорость и выехал на дорогу. Ворона, каркнув, взлетела, уселась на крыше дома Саймона и, уставившись ему вслед, стала каркать снова и снова, вертя головой. Сменив передачу, он резко нажал на газ и поехал прочь. Не обращая внимания на знаки, пролетел три квартала, прежде чем остановиться и припарковать машину. Кровь продолжала течь по лицу и уже начала капать на шею, холодная, густая и липкая. Покопавшись в бардачке, он достал оттуда заляпанный кофе платок, вытянул шею и, глядя в зеркало заднего вида, попытался вытереть кровь с лица.