— Я знаю, — он ободряющим жестом чуть потёр плечико сестры. — Пойдём. Понимаешь, — начал молодой человек, едва они ступили первый шаг вместе, в одном направлении. — В прошлой жизни от меня не требовалось так много. Мне позволяли жить так, как я считаю нужным.

— Ты добился успеха? — в вопросе всё ещё была шпилька. Ненужная обиженная шпилька.

Некромаг сделал вид, что не заметил её.

— Нет. После школы я потратил пару лет на размышления о том, кем хочу быть. После университета несколько лет не работал. Всё искал себя. Точнее, делал вид, что искал себя. Ведь нашёл же. Великовозрастный лентяй, который только и хочет, что тусить и развлекаться. Я себя нашёл, но такой я не был нужен миру.

— Не нужен миру? В чём это выражалось? — не поняла сестра.

— В том-то и дело, что ни в чём. Нужные миру родители очень долго меня терпели и поддерживали. Я был нужен им, и чувствовал себя в порядке. Думал, так оно и должно быть, — небрежно пожал плечами Дарк.

— И ты обижен на папу, что он тебя не поддерживает? — уточнила Гиацинт.

— В каком-то смысле, — губ коснулась усмешка. — Не знаю. Во всём сразу так и не разобраться. Я впервые взглянул на вопрос с иной точки зрения и до сих пор не уверен, что именно я вижу. Я всё ещё не принял решение, нравится мне новый взгляд на мир или нет. Согласен ли я с этой точкой зрения?

— Для того, кто не согласен, ты слишком уж спокоен и расслаблен, — скептически подняла бровь девушка.

Тем временем дорожка слегка свернула в сторону зданий. Кажется, это малые гостевые покои. Челядь от души веселилась. Кто-то требовал “песню”. Долго уговаривать исполнительницу не пришлось и вечерний ветерок подхватил мелодию, дабы донести её до случайных свидетелей из числа шляхты. Один из них даже узнал в гитарном переборе нечто знакомое, но не смог с ходу опознать.

— Потому что понимаю, что бесполезно ругаться, — улыбнулся Дарк. Он довольно долго тянул с ответом. — Мне нужно всё осознать. Понять вашу точку зрения. Сравнить со своей. Выработать аргументы. Оказывается, по-настоящему сложно спорить на тему, которая касается лично тебя. Глаз замыливается. Мышление становится крайне однобоким.

— Вот! Вот такого человека хотел вырастить отец, — губы Гиацинт тронула улыбка. — Я бы так не смогла. Разум превыше чувств? Пожалуй, что нет.

— А жить с нелюбимым мужчиной? — Даркен попытался найти слабость в позиции сестрёнки.

— Думаю, я смогу найти, за что его полюбить. В каждом должно быть что-то хорошее.

— А если не найдётся? — старший брат сдаваться не собирался.

— Тогда… тогда я буду это делать из любви к папе и маме. Из любви к той семье, по указанию которой я вышла замуж, — улыбка девушки стала мягкой, лиричной, мечтательной. — Но я всё ещё уверена, что в каждом человеке есть что-то, за что его можно полюбить?

— Вот как? — скептически хмыкнул Дарк. — А что ты скажешь о слечне Глашек?

— Забыл? Это она и её подруга Илега послали меня поговорить с тобой. И сколько бы времени длилось наше недопонимание, если бы не они? Как далеко оно могло бы зайти? Могло ли оно стать губительным? Ну и, кроме того… разве это не она сейчас поёт?

Молодой человек прислушался.

— Пожалуй что. Голос похож.

— Мы так далеко. Жалко, ничего не расслышать… — разочарованно покачала головой сестра.

— Тогда слушай внимательно, — легонько кивнул некромаг. — Я узнаю эту песню. Не знаю, кто её исполняет в Форгерии и исполняет ли вообще, но у нас её пел парень со смешной фамилией: не то Пиковый, не то Пиковский.

На пару секунд Дарк прикрыл глаза. Довольно сложно вот так, с ходу, уловить ритм, понять, какой именно отрезок исполняется и перевести его. Пусть даже с русского на русский: в альтернативных мирах эти языки, всё же, различались.

Давай иди куда скажутъ

И длай то что позволятъ,

Тащи, то что загрузятъ,

Теб всё по плечу,

Мняй свободу на плать,

А я такъ жить не хочу.

Молодой человек осёкся. Дело было не в переводе: дальше он попросту не помнил текст назубок.

– “Свободу на плать”, да? — задумчиво произнесла Гиацинт. — Нет, я такой песни не слышала.

— Тогда подойдём поближе! — Даркен присел на корточки и резко выпрямился, поднимаясь уже с визжащей сестрёнкой на плече. Та едва-едва успела обхватить его голову двумя руками, стараясь уберечься от падения. — Держись крепче, — добавил некромаг, прикидывая самый короткий маршрут. — Если будем медлить, ты пропустишь куплет.

1.

Дарку не спалось. Всю ночь. Большую часть времени он просто лежал на спине и бессмысленно пырился в потолок, не ощущая и малой толики желания сомкнуть глаз. Порой, молодой человек всё же, кажется, проваливался за ту грань, что отделяла реальность от грёз, но никаких подтверждений тому, что Вагха, форгерийская коллега Диониса, по совместительству заведовавшая снами, как высшей формой праздности, на самом деле приходила в покои Маллоя-младшего, не было. Ни единого воспоминания о потусторонних видениях или о не подчиняющихся никакой логике событиях сновидений. Быть может, мозг милосердно отключался хотя бы на полчаса или час? Неужели некромагу пришлось пролежать до самого рассвета, отчётливо ощущая каждую секунду своего бытия?