Я с усилием поднялась и, опираясь на трость, горделиво направилась к деревянному принцу. Мои шаги гулко отражались от стен зала. Ученицы прошелестели платьями, сбиваясь в кучку и освобождая мне место.

— Улыбаться нужно загадочно! Словно мужики уже загадили вам душу! Сначала смотрим с разочарованием: «Фу, какой урод!» и отворачиваемся, а потом бросаем мимолетный взгляд: «Что-то в нем все-таки есть!», — демонстрировала я. — Повторяем! Фу, какой урод! Хм… что-то в нем есть! Эриночка, я тебя умоляю! От такого взгляда принца удар хватит! Такое чувство, словно он согрешил с твоей кошкой!

— Простите, я плохо вижу! — послышался голос ученицы, а она оттянула уголок глаза.

— Да ты просто счастливица! Там смотреть не на что, поверь мне, зайка! — согласилась я, а служанка толкала мое любимое кресло по паркету, чтобы я на него приземлилась. — Еще разочек! Дальше у нас реверанс! Дорочка, реверанс отличный. Только вот не нужно делать такое лицо, словно вместе с юбкой ты оттягиваешь трусы! Не заходим за черту! Мирочка, лапочка, не надо так моргать. Меня продует! У меня больная поясница! Мирочка! От такого кокетства принц простудится и заболеет! И вместо отбора будут торжественные похороны!

— Мне соринка в глаз попала, — всхлипнула Мирочка, растягивая платье.

— Лучше соринка в глаз на отборе, чем соринка в вас после победы! — согласилась я, строго глядя на попытки отвесить реверанс. — А теперь начинаем кокетничать!

— А как правильно кокетничать? — занервничали ученицы, пока я смотрела на свои сморщенные руки, прикрытые кружевными митенками.

— Тут все просто, — усмехнулась я, с сожалением глядя свои пальцы. — Сначала смотрите на принца, словно он без трусов. Потом смотрите на принца, словно на вас нет трусов. И в самом конце вы смотрите на принца так, словно вы кого-то убили, и подозреваете, словно он об это знает. Повторять до тех пор, пока принц не обратит на вас свое внимание!

— В вас умер философ, — заулыбались ученицы.

— Наговаривают. Он просто просто оделся, чмокнул меня в щечку и ушел, — улыбнулась я, разглаживая морщины на руках. — Единственное, что во мне умерло, так это совесть. Мучилась она недолго, а все никак не могу собрать деньги ей на достойные похороны. Так что оплату за обучение попрошу не задерживать!

— Госпожа Саломея! — послышался голос служанки, а дверь распахнулась настежь. — Вас хотят срочно видеть!

— Я чем могу помочь? Пусть сходят к целителю и им пропишут капли для глаз! — отозвалась я, понимая, что все мои гости уже давно на погосте. — Девочки, продолжаем! В случае чего вы всегда можете рассчитывать на приз «Семейные симпатии», а это, поверьте, иногда куда важнее выбор самого мужика.

— Там господин пришел, — служанка оглянулась, пока я лениво вставала с кресла. — Хочет с вами серьезно поговорить!

— Одну минутку. Я сейчас посмотрю в списке моих дел окно для разговоров. Хм… О! Есть свободное «никогда». Надеюсь, никогда его устроит? — вздохнула я, роняя платок на пол. — Девочки, на сегодня урок окончен! На следующий урок отрепетировать соблазнительный взгляд. Только возле пруда! Зеркала не подойдут! Репетируем до тех пор, пока на пруду все лягушки не вымрут! Гадость какая! Так и им и надо!

В открытую дверь стайкой вылетали оживленные ученицы, которые уже через месяц победят в своем отборе. Я посмотрела на улицу, вспоминая, что проезжала мимо десятка объявлений про отборы невест, и тут же огорчилась, как женщина и обрадовалась, как очень богатая и жадная учительница.

— Мадам Кляр, — послышался мужской голос. В зал, отодвигая растерянную служанку, вошел солидный господин под ручку с солидной госпожой. Госпожа семенила рядом, осматривалась, а господин на ходу снимал шляпу. — Рады вас приветствовать. Мы очень наслышаны о вас!

— Я тоже о себе наслышана, не переживайте. То, что я слышала — это ложь. На самом деле все было гораздо хуже, — я внимательно смотрела на господ, которые переглянулись, едва заметно кивая друг дружке. — Мне нужно отдавать честь? Если нужно, говорите сразу. Сорок лет назад я ее куда-то положила. До сих пор найти не могу. С чем пожаловали?

— Госпожа Саломея Кляр, — с нервной улыбкой просительницы начала женщина, пока я философски смотрела в окно и пыталась выяснить, почему ноют суставы. Какая с…, простите, тучка, нарисовалась на горизонте. — У нас к вам есть очень важный разговор!

— Замечательно, — вздохнула я, опираясь на трость с золотым набалдашником. — Давайте я попробую догадаться? Хм… Отбор, не так ли?

— Да, — почти хором заметили господа, одобрительно переглянувшись. Нет, все-таки ночью будет дождь! Не может ломить поясницу просто так!

— Высокопоставленный жених, — снисходительно перечисляла я, поворачивая вокруг среднего пальца кольцо с крупным рубином. — Шансов мало. Замуж нужно. Я все учла?

— Да, — тут же закивали мне, пока я лениво встала, тяжело опираясь на дорогую трость и пытаясь разглядеть в окошке причину испорченного настроения, но пока еще ничего не видела. — Только вот у нас к вам очень неординарная просьба… Не могли бы вы поучаствовать в отборе? Лично?