— А этот Мулла, или как там его, — кто он? — спросил Тоузьер.

— Мулла Мустафа Барзани? Я сказал — один из наших лидеров. Он еще жив. — Ахмед удовлетворенно хмыкнул. — Сейчас он воюет в Ираке. У него двадцатитысячная армия. Я ведь тоже Барзани. То есть член клана Барзани, который возглавляет Мулла.

— А как ваш отец вернулся в Иран? — спросил Уоррен.

— Было нечто вроде амнистии, и ему разрешили вернуться. Конечно, за ним следят, но за всеми курдами, можно сказать, следят. Так или иначе, отец уже стар и больше не склонен заниматься политикой. А я никогда ею и не занимался. К тому же я жил в Англии и стал, как бы это сказать, терпимее, что ли.

Уоррен поглядел на кинжал Ахмеда и усомнился в его чисто декоративном назначении.

— А при чем здесь Ирак и Турция? — спросил Тоузьер.

— А, вы о курдской проблеме. Ее лучше всего очертить с помощью карты — где-то она у меня была. — Ахмед подошел к полке с книгами и достал нечто похожее на старый школьный атлас. Он полистал страницы. — Ага, вот, — Средний Восток. На севере — Турция, на востоке — Иран, на западе — Ирак. — Его палец скользнул от гор на востоке Турции вдоль иракско-иранской границы. — Это родина курдов. Мы — разделенный народ, населяющий три страны, и в каждой мы — меньшинство, при всем том подавляемое меньшинство. Согласитесь, взрывоопасная ситуация.

— Да, — сказал Тоузьер, — теперь мне все понятно.

— Барзани сейчас борется за курдскую автономию в Ираке, — продолжал Ахмед. — Он умный человек и хороший боец. Иракцы со всеми своими танками и тяжелой артиллерией не смогли победить его. Поэтому новый президент, Бакр, вынужден идти на переговоры. — Он улыбнулся. — Это триумф Барзани. — Он закрыл атлас. — Но довольно о политике. Давайте еще выпьем. Расскажите мне об Англии.

Ахмед допоздна рассказывал Уоррену и Тоузьеру о своей жизни в Англии и расспрашивал о современной английской действительности. Утром после завтрака он предложил:

— Не хотите ли посмотреть хозяйство? Типично курдское, знаете ли. — Он очаровательно улыбнулся. — Я ведь надеюсь увидеть все это на экране.

Осмотр хозяйства просто-таки измотал их. Ахмед показал им абсолютно все и все дотошно комментировал. Они уже не чаяли покинуть щедрого и гостеприимного хозяина, и такая возможность появилась только после одиннадцати.

— Куда же вы теперь? — спросил Ахмед.

Тоузьер посмотрел на часы.

— Джонни так и не появился. Наверное, что-нибудь серьезное. Пора нам вернуться к ним. Как ты думаешь, Ник?

— Пожалуй, — согласился Уоррен. — Я думаю, он отправился еще раз посмотреть те места, которые ему приглянулись. Так что нам придется догонять их. — Он улыбнулся Ахмеду. — Благодарим вас за ваше гостеприимство — вы были очень любезны.

— Это — типично курдское гостеприимство, — с улыбкой ответил Ахмед.

Они обменялись еще несколькими любезностями и двинулись в путь. Ахмед махал им вслед рукой и кричал: «Бог вам в помощь!» Когда они, наконец, выехали на дорогу к перевалу, Уоррен спросил:

— Ну, что вы думаете обо всем этом?

Тоузьер фыркнул:

— Чересчур хорошо, чтобы быть правдой, на мой взгляд. Уж слишком он был угодлив.

— Да, он что-то слишком лебезил перед нами, — заметил Уоррен. — Типично курдское гостеприимство, — повторил он.

— Гостеприимство — прах его возьми, — прорычал вдруг Тоузьер. — Вы обратили внимание, что он показал нам все строения, водил нас абсолютно повсюду? Он как будто специально демонстрировал нам, что ему нечего скрывать. Как вы спали, кстати?

— Как убитый, — сказал Уоррен. — Он щедро подливал виски, и под конец я, по-моему, слегка окосел.

— И я тоже, — сказал Тоузьер. — Обычно со мной после виски такого не бывает. — Он помолчал немного. — Может, он нас оглушил этим морфием, который мы ищем?

— Возможно, — согласился Уоррен. — Признаться, когда я проснулся сегодня, то чувствовал какую-то слабость.

— Мне показалось, что ночью была какая-то возня, — сказал Тоузьер. — Вроде какие-то верблюды ходили. То ли это было на самом деле, то ли мне приснилось.

Они взобрались на вершину перевала, и Уоррен оглянулся. Селение выглядело невинно и мирно — мирный сельский пейзаж. — «Типично курдский», — с иронией подумал Уоррен. И тем не менее именно Шейх Фарваз заказал эти проклятые химикалии. Он сказал:

— Мы видели там абсолютно все, следовательно, им нечего было прятать. Если только…

— Если только что?

— Если только они так все спрятали, что Ахмед был уверен, нам это не удастся засечь.

— Сколько места нужно Спирингу для его лаборатории или что там у него?