Он лежал без движения. Спина — мокрая от крови. Дженни не решалась до него дотронуться, боясь убедиться в наихудших опасениях.

Роберт застонал и пошевелился. «Жив» — Дженни облегченно вздохнула. — Роберт, ты ранен...

— Пустяки, так, несколько царапин... как только мы доберемся до безопасного места, я затяну их.

— Но ты весь в крови...

Он не ответил, но сел, без видимых усилий, затем подтянул колени к подбородку и поморщился.

— Дженни, необходимо убраться отсюда, пока солдаты не вернулись. — Голос хриплый, глаза потемнели, как и тогда, на корабле. — Нам нужно идти... принеси мне воды, пожалуйста, — добавил он.

— Из реки? Ты уверен, что она пригодна для питья?

Роберт утвердительно кивнул.

Дженни подошла к речушке, наклонилась, потрогала воду рукой — ледяная. Река, даже не река, а так, ручеек, совсем мелкая, можно вброд перейти. По берегу, по камешкам радужная пленка.

— Это минералы, не страшно, можно пить, — пояснил Роберт. А Дженни удивилась, как точно он понял, что именно ее смутило.

Она зачерпнула немного воды в ладошку, попробовала на вкус. Вода, как вода, ничего особенного и вкуса нет. Умылась, смыв серую пыль с лица, набрала воды и принесла Роберту. Он по-прежнему сидел в той же позе. Дженни пристроилась рядом, протянула руки, давая ему напиться. Было что-то невероятно трогательное в том, как он пил из ее ладоней. Дженни захотелось его обнять, ободрить. Роберт поднял голову и смущенно улыбнулся.

— Если я сейчас встану, а потом сяду, то уже не поднимусь, — пояснил он.

— В какую сторону нам идти?

— По течению реки, туда. — Он махнул рукой, показывая направление.

— Почему ты так решил?

— Не знаю, но мне кажется, так правильно.

— А корабль?

— Когда выберемся отсюда, я смогу его вызвать. Надеюсь, что смогу, — пробормотал Роберт.

Дженни протянула руку, помогая ему подняться, и они пошли вдоль реки.

Стояла жара, солнце нещадно палило, а они все шли и шли. Дженни потеряла счет времени. Дышалось тяжело, каждое движение давалось с трудом, словно к рукам и ногам привязали гири. Периодически приходилось останавливаться, чтобы перевести дух. Дженни подумала, как хорошо, что они не идут в гору, карабкаться вверх точно не смогла бы. Она покосилась на Роберта. Он шел молча, стиснув зубы, и старался держаться прямо, как будто ничего не произошло. И Дженни побоялась его о чем-либо спрашивать.

Внезапно Роберт остановился и указал на нечто ветхое, не то шалаш, не то хижину слева, по ту сторону реки. Они перешли речку вброд и направились к хижине.

За обветшалым деревянным заборчиком паслись козы. На крыльце таком же древнем, как и все остальное сидела миниатюрная старушка с абсолютно белыми, седыми волосами и растирала пучок трав в некоем подобии ступки. Старушка подняла голову. Лицо сухое, морщинистое, а глаза очень светлые, вылинявшие.

Силы оставили Роберта, он упал на колени. Женщина, заметив гостей, с проворностью, совершенно не вяжущейся с представлениями Дженни о том, как двигаются старые люди, почти бегом направилась к ним. Она помогла завести Роберта в дом и уложить на неширокий деревянный топчан, стоящий у стены. Старушка посмотрела на его спину, покачала головой и вышла в соседнюю комнату. Дженни осмотрелась. Небольшая комнатенка с низким потолком, маленькие оконца, деревянные, окрашенные белым стены, посреди грубый стол и очаг у центральной стены. Под потолком развешаны пучки трав.

Роберт видимо отключился. Он лежал без движения и ни на что не реагировал.

Старушка вернулась, принесла нож и миску с водой, от которой поднимался горячий пар. Поставила миску рядом с топчаном и разрезала на Роберте рубашку.

Дженни жалобно охнула. Спина — вся в крови, вспухшие бугры в местах, куда попали пули.

Старушка скривилась, недовольно буркнула что-то себе под нос, намочила в воде кусок ткани и начала смывать кровь.

— Что ты стоишь, помогай, — бросила она Дженни.

Роберт пошевелился.

— Дженни, ты должна вытащить пули, тогда мне будет легче затянуть раны.

— Но...

— Не бойся. Все уже на поверхности, осталось вынуть. Я ничего не почувствую, умею регулировать такие вещи, — прошептал он.

Дженни взяла нож. Руки тряслись. Она посмотрела на старушку, ища одобрения, но та лишь хмыкнула, и как Дженни показалось, осуждающе на нее посмотрела.

Дженни вздохнула. Поборов дрожь, осторожно прикоснулась к одной из ран. Чуть поддела кожу, чтобы извлечь пулю. Роберт не издал ни звука, только мышцы на его руках напряглись. Вытащив пулю, Дженни приступила к следующей ране. Она старалась работать аккуратно и очень осторожно, но получалось медленно. В какой-то момент Роберт не выдержал и потерял сознание.

— Ну что же ты творишь! — недовольно воскликнула старушка, отбирая у Дженни нож.

Быстро, пока Роберт не очнулся, она принялась вытаскивать оставшиеся пули.

— Вот как нужно, — ворчала старушка. — А то ковыряется, тут она. В тебе бы так ковырялись.

Роберт пришел в себя, когда старушка закончила. Сжал кулаки, все его тело напряглось, и внезапно раны на спине начали затягиваться. Дженни не могла поверить глазам, но вскоре на месте ран остались лишь тонкие красноватые рубцы.

Роберт расслабился, через несколько минут он спал.

Марта, так звали женщину, принесла Дженни теплого молока.

— Он не такой как все, твой друг, он другой, — сказала она. — Жаль мне его. Он большой и сильный, но я вижу его боль. Твой дом далеко, а его — еще дальше. Но даже дома он чужой. Поэтому так одинок.

Старушка уселась рядом с Дженни и подбросила в воздух камешки, на которых были нанесены какие-то знаки. Проследив, как камешки упали на пол, она задумчиво посмотрела на Дженни и добавила.