— Между нами ничего не может быть, — как можно мягче сказал я, все же обижать женщин мне не нравилось.

— Хм, — Энни непонимающе уставилась на меня. — Почему? Я думала, нам было хорошо вместе. Тебе не понравилось?

Заметил, как усмехнулась Айриса но, увидев, что я гляжу на нее, тут же вновь стала серьезной и отвернулась. А ступня Энни тем временем скользила все выше.

— Нет, — я убрал ее ногу. — Давай честно. Ты не честная. Ты играешь, и быть… не искренность… Тебе что от меня надо? Я не женюсь на тебе и в наложницы не возьму. Это нельзя.

Энни резко изменилась в лице.

— Почему? Что не так? Если ты о тех слухах, что обо мне распускают, так не верь им. Это все не правда! А наложницей тебе я буду самой верной и преданной!

— Нет, — устало замотал я головой. — Я не хочу жениться или серьезное что-то… делать…

Я не смог подобрать правильного слова. Но до меня, наконец, дошло. Энни недооценила меня. Она, как и многие, считала меня мальчиком идиотом, потерявшим память и не успевшим вкусить всех прелестей жизни. По ее мнению я должен был бы броситься в ноги первой, кто показал бы мне все прелести плотской любви. Но тут, увы, она не угадала.

— Мне шестнадцать, мне рано, — сказал я, не придумав лучшего аргумента.

Энни сердито уставилась на меня, вскинув подбородок.

— Вот значит как! Все вы одинаковые — мужчины! Вы не думаете о последствиях, у вас только одно на уме! А может, я беременна? Что тогда?

Нет, эта женщина действовала мне на нервы, а с такими дешевыми методами манипуляции она еще и стремительно падала в моих глазах.

— Ты не беременна! — разозлился я.

Энни оскорбленно поджала губы, в глазах забрезжили слезы. О, нет! Это уже было выше моих сил. Я решительно встал, чтоб уйти. Энни схватила меня за руку:

— Стой. Куда ты? — печально и тихо спросила она, драматично всхлипнув.

— Ты играешь и обманываешь. Я не хочу это слушать, — сказал я.

— Ладно, — Энни резко переменилась, промокнула слезы салфеткой. — Сядь, пожалуйста.

Какой-то миг я сомневался.

— Пожалуйста, сядь, — почти умоляюще сказала она. И я все же сел.

— Я просто не знаю, что мне делать, — вздохнула она, горько усмехнувшись, и опустила глаза.

Я настороженно уставился на нее. Что она на этот раз придумала?

— Что? — спросил я.

Энни снова горько усмехнулась и, глядя перед собой, принялась нервно крутить салфетку в руках.

Тем временем официантка принесла кофе и вино. Энни грустно проводила ее взглядом.

— Я… у меня нет денег, — на выдохе сказала она, не смея взглянуть на меня. — Вообще нет. Долгов столько, что мне их в жизни не отдать. Все родственники от меня отвернулись и даже родители не хотят меня видеть. Мой покойный муж, Назар Гард, оставил мне в наследство так мало, что этого едва ли хватило на год. Я в отчаянье! Не знаю, что делать…

Она уткнулась лицом в ладони, я видел, как тяжело ей дались эти слова, и понимал, насколько она сейчас унизительно себя чувствовала. Ну, зато, теперь она, наконец, говорила правду и выглядела как человек, а не как полоумная истеричка.

— Я тебе помогу, — сказал я, задумчиво глядя на нее.

Энни подняла глаза:

— Если ты хочешь дать в долг, сразу говорю, отдать не смогу.

— Нет, не в долг. Работа.

Энни удивленно вскинула брови:

— Работа? Что же эта за работа такая? Предупреждаю, родители на мне изрядно сэкономили. Все деньги тратили на обучение Надима, — в глазах мелькнула обида, — а меня в пятнадцать лет отдали замуж за старика. Поэтому профессию я не получила. Если бы получила, не сидела бы сейчас здесь и не унижалась.

Энни бросила на меня короткий, оскорбленный взгляд, будто в том, что она сейчас рассказала, была моя вина.

— Но и на всякий случай, — подумав, добавила она: — я не служанка, я аристократка. Черновую работу не предлагай. Так что это за работа, Азиз?

Она хитро сощурила глаза, заинтересованно глядя на меня, а смотрел на нее, сомневаясь, стоит ли вообще с ней связываться? Как бы это потом все не обернулось против меня. С одной стороны мне хотелось ей помочь, но с другой… Нет, для начала нужно поручить ей что-нибудь простое и проверить ее в деле.

— Мне нужен помощник, нужны глаза и уши в Форхаде, — сказал я. — Я не верю твоему брату. Поэтому ты проверять его.

Энни фыркнула, скрестив руки на груди:

— Всерьез полагаешь, что я буду следить и доносить на собственного брата?

Я сделал глоток кофе, внимательно изучая лицо Энни. Затем перевел взгляд на Айрису, которая явно подслушивала. Айриса тут же отвела глаза.

— Полагаешь, я тебе доверяю за ним следить? — усмехнулся я. — Нет, ты ехать в Форхад и говорить с людьми о делах в городе. Спрашивать про проблемы, что надо менять, что плохо, как работать производство, узнать, как жить рабы. Твой брат не должен знать. Если сделать все хорошо, я платить тебе больше и давать еще задания.