— Я слышала, что у жителей долины Смеха очень… свободные взгляды на жизнь. До меня доходили слухи, что нынешний глава семьи Геденид и его брат — плоды инцеста ближайших родственников. Но увидеть своим глазами… Хаджар, чтобы ты понимал, он заявил, что все равно меня добьется.

Хаджар промолчал.

Воистину — приходить в чужие земли со своим уставом — глупая и пустая затея.

И, сам не зная почему, он засмеялся. В голос. Почти до слез.

— Тебе смешно?! — то ли возмутилась, то ли не поняла Лэтэя. — Это не тебя под покровом ночи пытались соблазнить брат с сестрой!

От этих слов Хаджар засмеялся лишь еще громче.

Так, привлекая внимания скачущих рядом с дилижансами и старенькой повозкой всадников, они и продолжили свой путь, пока не столкнулись с тем, что еще надолго останется в памяти Хаджара. А забудь он об этой встрече — у него всегда имеется несколько жутких шрамов, чтобы вспомнить…

— Вижу, прекрасная Азалия рассказала тебе о вчерашнем событии.

Хаджар, будь он на сотню лет младше, подавился бы своей похлебкой. Но вместо этого он лишь подвинулся в сторону, освобождая Адагею место около костра.

Вот уже три дня они путешествовали куда-то на юго-юго-восток. Хаджар смутно ориентировался по местным звездам и если не «встроенный» компас нейро-сети, то давно бы потерял чувство направления.

Но оно и не удивительно.

Вокруг них лежали бескрайние степи, иногда сменявшиеся заливными лугами, зелеными покровами накрывавшие невысокие, скалистые холмы.

Лишь вдалеке, куда дальше вела дорога, поднимались невысокие джунгли. Не такие густые и цветастые, как в Карнаке. Скорее просто своеобразный лес. Еще дальше, позади джунглей, линия горизонта накрывала обнаженные солнцу скалы, чем-то напоминающие клыки.

— Не суди строго, Хаджар, других людей, — Адагей налил вина и протянул Хаджару, но тот отказался. В такие ночи и вечера он часто возвращался воспоминанием в тот то ли сон, то ли явь, навеянную шаманом орков. Те три года, что он провел в забвении на дне бутылки, часто давали знать о себе. — Твой взгляд похож на взгляд человека, находившего покой на дне кувшина.

Адагей был немного удивлен.

Что же — теперь они находились на равных.

— Мой отец был братом моей матери.

Нет, все же, Хаджар, подавился похлебкой.

— Зачем ты мне об этом рассказываешь? — спросил Хаджар, утирая губы. — признаться, это не то, с чем стоит делиться с каждым встречным.

— Вот и я об этом же, — вздохнул калека и отпил вина. — То, что одним кажется чем-то невероятным и срамным, для других — в порядке вещей. Наша долина, Хаджар, очень далеко. В неё ведет единственная трапа, десять месяцев в году закрытая из-за монстров и аномалий.

Аномалии… Хаджар много про них слышал, но никогда не видел собственными глазами. Прям как про шаровые молнии, про которые ему рассказывали в госпитале на Земле.

Вроде они и существовали — но никто их никогда сам не видел. Разве что по чужим рассказам.

— Я хочу, чтобы ты понимал, что для нас значит возможность найти эту силу, — Адагей оставил кувшин и, поднявшись на ноги, направился обратно в свой шатер. — Для кого-то это просто власть или новые ресурсы — для нас же единственный способ разорвать, во всех смыслах — порочный круг. Это наш единственный путь к свободе.

Хаджар остался один у костра.

Лэтэя медитировала в повозке.

Хаджар снова посмотрел на звезды.

Проклятье…

В прямом смысле — вытянув короткую палочку, Хаджар самозабвенно рубил кустарники и странные растения, похожие на листья, растущие прямо из земли. Синий Клинок не встречал особого сопротивления, хотя и приходилось прикладывать немалые усилия.

Вряд ли даже Пиковый Повелитель без Божественного артефакта смог бы так же продуктивно прорубать дорогу сквозь джунгли для «каравана».

А именно этим в данный момент и занимался Хаджар.

Раз за разом, взмахивая мечом, он оставлял позади себя срезанные деревья, превосходившие по крепости стены Даанатана и прочую зелень, которая могла бы стать лучшей артефактной броней в Море Песка.

— Почему ты делаешь это своим мечом? — внезапно спросил Артекай.

Он составлял компанию Хаджару, но пользовался при этом странным артефактом, одновременно напоминавшим косу и топор. Явно старое орудие, знавшее не один десяток пар рук, владевшим им.

Отгоняя гнус дымом, сочившимся из привязанных к их ремням тлеющим ароматическим свечам, они вдвоем прокладывали путь через заросли джунглей.