В школах им показывают идеологию нашего измерения, дают понять, что надо расти воинами неба, защищать и верить. Уверенна, что в Аду говорили тоже самое, только с точности наоборот.

Может быть, это и звучало несколько жестко, но ведь таковы законы армии, чтобы, принимая свою ангельскую сущность, они понимали, что надо воевать за небо, за нашего Творца. Чернокрылые твердили о том, что если мы продолжим просто наблюдать за людьми, то вскоре они перестанут в нас верить. Но разве это разумно? Защищать их от каждого падения? Да, мы допускаем войны, насилие и страх народа, но, в конечном итоге, всех их рассудят, а сейчас они живут так, как повелел Бог.

Ведь по-прежнему есть ангелы хранители, по-прежнему они могут и их цель — это оберегать от падения, но при этом не вмешиваться в ход Судьбы, ведь она наметила нам тот самый план, которому мы и следуем. А что же до белокрылых ирамитасов?

Мы просто младшие ангелы, даже не ангелы, обычные полукровки, что мы можем сделать? Мы подчиняемся вышестоящим лицам.

Помню фразу, сказанную как-то Кейт: «А почему не у каждого человека есть ангел-хранитель?». Хоть вопрос и был достаточно умный, мне захотелось закатить глаза. Было желание ей ответить, мол, дорогая, он есть у каждого, просто люди настолько глупы и наивны, что полагают, что будут спасать их от каждого падения! Ну, и у нас вечная проблема с тем, что хранителям не нравится их человек. Одни говорят, что он излишне греховен, другие, что скорее, сама Судьба за ним придет, ведь он вечно подвергает себя риску. Забавно, что недовольство есть и на стороне ангелов, но они молчат, стараясь выполнять свои обязанности, а эти чернокрылые полукровки только и думают, что о себе. Думают, чтобы им было комфортно, а не другим. Они не считают себя частью небесного войска. Они раздроблены, они — гниль нашего общества, которая с каждым годом все больше и больше разрастается, вредя не только ангелам, но и всему Раю!

И вообще, говоря о смертных, если с ними что-то случается, то они сами в этом виноваты и заслуживают наказания.

Вздохнув, я повернула голову в другую сторону и на глаза мне попалось абсолютно другое здание, сделанное скорее в греческом стиле.

Я видела вдали Зал Советов — огромное строение с колоннами. Там проходили самые важные совещания. По данным нашего разведчика именно на него собирались напасть первым и разрушить. Почему именно его? Якобы покажут, что нет тут места переговорам, ведь говорить с нами бессмысленно, все равно скажем свое «нет».

Архангелы не хотят слушать чернокрылых. И лично я считаю это правильным решением. Какой смысл слушать тех, кто сам не хочет нас слышать? Они на каждое наше предложение предлагают перекроить все по-своему, вновь говорят о притеснении и так по кругу, пока мы не прекращаем с ними абсолютно все переговоры.

А мысли вихрем продолжали метаться в голове, перескакивая с одной проблемы на другую.

Хотелось бы мне когда-нибудь встретиться с самой Судьбой. Но не для того, чтобы узнать свое будущее, она этого не скажет, это и так понятно, но было бы интересно просто послушать ее. Какой у нее голос? Как говорит? Ведь наверняка, когда ты существуешь даже дольше Бога, ты становишься абсолютно другой. Если только для нас, ирамитасов, несколько лет кажутся парой недель, то как же время летит для нее? Хотелось узнать, почему она решила свести меня в одной битве с сестрой и заставить биться бок о бок. Но самый главный вопрос — зачем же в Раю войны? Я так во всем запуталась, а надо было еще как можно скорее разбираться с сестричкой.

И как много у нас еще времени, чтобы убедить Кейт встать на нашу сторону? И как ей сказать, что воевать она будет против своих же? Отец наверняка что-то придумает, я в этом уверена, но насколько хватит этой веры? Эти янтарные кулоны должны дать нам огромную силу, чтобы победить восстание. Чтобы стать тем оружием, против которых у чернокрылых не будет ни единого шанса. Однако, стоило уже возвращаться к своей работе.

Вызвав крылья, я спустилась вниз, к подножию лестницы. Надо было идти в архивы и разбирать их. Долгая и кропотливая работа, которая сейчас никак не приходилась к делу. Я не хотела сидеть в спокойствии, хотелось хоть что-то делать. Или, быть может, найти Иеремиила? Этот архангел был, наверное, самым спокойным среди братьев отца. Всегда слушал и мог помочь. Именно на него мы все надеемся, когда придет время биться. В атаку он не пойдет, ведь абсолютно не умеет сражаться. Он будет в это время общаться с нашим Творцом, чтобы он помогал нам. Точнее, будет пытаться уговорить его с помощью, ведь Бог никогда не вмешивался в ход войны, он всегда был на нейтральной территории, хотя и давал разрешения на действия. Но может хоть в этот раз что-то изменится?

Решительно я все же вновь вошла в штаб и пошла на поиски Иеремиила, чтобы попить с ним вкусного чая с медом да послушать сотни рассказов, которые я слышала уже миллионы раз.

Михаил

Буду с вами абсолютно честным — на самом деле я не все рассказал Катрин. Не поймите меня неправильно, но на то были причины и очень серьезные. Моя девочка слишком сильно переживала, чтобы я говорил ей о настоящих планах врага.

Битва должна была начаться со дня на день, и значило это, что времени катастрофически не хватало. Мне казалось, будто бы в этой войне я не боюсь проиграть, не боюсь, что ирамитасы все-таки захватят власть в Раю. Мне было страшно за дочерей. Да, они прекрасные воины и, если все получится, будут биться бок о бок, но и это не защищает их от острого клинка противника. Напротив, зная о силе, что им передастся, я нервничал гораздо больше — ранят одну, тут же будет ранена и другая. По сути, они были и силой и в то же время слабостью друг друга.

Эмми я хотел оставить либо Селафиилом, либо с Иеремиилом, так как знал: они смогут защитить мою девочку, и она будет в полной безопасности. Я не хочу потерять их в новой битве. Была бы моя воля, ни за что бы не пустил старших воевать за Рай, но это был их долг перед родным измерением, который они должны были выполнить.

Я всё еще вспоминаю Пенелопу, ведь именно долг ее и погубил. Я видел, как её убили, видел ее медленно угасающий взгляд и слышал последние слова: «Не дай проклятию исполниться». Да, она говорила именно про проклятие чёрных крыльев. И я стал оберегать Кейт. Защищать ее всеми силами, надеялся, что ей станет ненавистна ее сущность демона, и она будет стараться быть, как Катрин. Одного не учел: за всеми райскими делами и тем, что дочерьми занималась только жена, я не видел их лютой ненависти друг к другу. А когда заметил, было поздно. Доверие подорвано, а из-за своей гордости я не хотел уже мириться с Кэт. Одно из самых отвратительных качеств она у меня и переняла — невероятной силы гордыню, что являлась одним из смертных грехов! Порой от такого осознания самому хотелось покинуть Рай, считая себя недостойным этого измерения и того звания, что присвоил тебе отец.