Как страшно…

Бегу, не разбирая дороги. Слышу лишь своё прерывистое дыхание, и вместо пульса во мне бьётся дикий, почти смертельный ужас, что пронзает каждую клеточку. Мне хочется кричать, но из горла вырываются только слабые хрипы и я, теряя равновесие, падаю на землю, прямо в грязь вперемешку с кровью. Коснувшись чего-то холодного, твёрдого как камень, открываю глаза и встречаюсь со взглядом Леры. Мертвым и жутким…

— Ты меня убила, — шепчут её синие губы, а чьи-то руки отрывают меня от земли.

— Нет… Нет… Лера… — тянусь к ней, но меня удерживают, а она всё смотрит, смотрит… По бледной щеке стекает кровавая слеза, а губы продолжают шевелиться.

— Ты меня убила, сестрёнка. Ты меня убила. Ты убила…

Мой крик заглушает тишина комнаты, а руки Монгола продолжают меня трясти.

— Алина! Алина! Ты слышишь меня? — в свете настольной лампы он вглядывается в мои глаза и берёт в ладони лицо. — Всё, успокойся. Это всего лишь сон. Я рядом.

— Вот это-то и плохо… — выдыхаю и проваливаюсь в забытие.

***

Проснулась ранним утром и тут же вскочила, ожидая увидеть рядом Монгола. Но его, к моему огромнейшему облегчению, в спальне не оказалось. Что ж, уже неплохо. За окном пели птицы, прямо, как в том сне, и меня почему-то передёрнуло. К чему это видение жуткое?

На кровати лежала чёрная рубашка Монгола. Видимо, её я должна надеть. Стащила с себя уже несвежую футболку и, оглядываясь, как воришка, поспешила в ванную. С одной стороны, наверное, было бы лучше, если бы от меня воняло, и Монгол больше не позарился бы на грязнулю. Но, с другой, я понимала, что так просто этого придурка не остановить.

Под горячими струями было так хорошо, что на пару минут я даже расслабилась. Правда, умиротворение сменилось шоком, когда двери душевой кабины разъехались, и всё свободное пространство заполнил собой мой жутчайший кошмар наяву.

— Выспалась? — он уже был мокрый и… Голый. Как же я не догадалась… Он на озере был.

Вжалась в стенку, когда Монгол шагнул ко мне, и живота коснулся его член. Что за дурацкая привычка, голышом шляться!

— Я могу помыться? — прошипела сквозь зубы, а он расплылся в нахальной ухмылке.

— Меня тоже помой.

От его предложения у меня только пар из ушей не пошёл. Честное слово, будь тут хоть что-нибудь опаснее мужского геля для душа, я бы проломила ему этим голову. Но метод нападения я уже испытала. Спасибо, хоть сама жива осталась.

— Ты же пошутил, да? — глаза сами скользнули по его мощному телу вниз, и я чуть не лишилась дара речи, взглянув на его «прибор». Охренеть просто… И это он ещё в полулежачем состоянии. Этим он меня трахал?

Какой ужас… Удивительно, как выжила после такого.

— Нет. Не пошутил, — протянул задумчиво, опуская взгляд ниже. Рефлекторно прикрыла грудь.

Взяв мою руку в свою, приложил её к члену, а у меня ноги задрожали.

— Ну-ну, тихо, тихо. Не бойся, он не укусит. Вот так, — обхватил ствол моей рукой, и пальцы еле сомкнулись. Встал…

Он был настолько твёрдым, как будто высечен из камня. Горячий, аж обжигал, и вены вздулись толстыми жгутами. Он пульсировал в моей руке, а Монгол, облокотившись спиной о стенку кабины, стиснул зубы в оскале. Какой же он жуткий… Словно зверь дикий. Шрамы его глубже стали, выразительнее, а дыхание вырывалось из горла, как огонь из жерла вулкана.

Он двигал моей рукой то вверх, то вниз, и, похоже, гаду сие действо очень нравилось. Смотрел мне в глаза, гипнотизируя своим страшным взглядом, и я, как кролик перед удавом, не смела шевельнуться.

— Давай, малышка, смелее, — прорычал сквозь зубы и сдавил мою руку сильнее, так, что я почувствовала подёргивание его причандала.

— Я не умею… — прошептала и тут же захлопнула рот, потому что в голову вдруг пришла страшная мысль, что он захочет продолжить в постели. Или прям здесь нагнёт меня и… — Но я стараюсь.

Монгол на какое-то мгновение замер, расслабленность его исчезла.

— Хорошо, что стараешься. А теперь сама, — отпустил мою руку, и я прикипела к его хозяйству, не в силах и пальцем пошевелить. — Давай, волчонок, двигай рукой, — а сам руки за голову завёл, ухмыляясь.

Ненавижу! Если однажды я буду решать его судьбу, быть ему сожранным собственными псами.

Поджав губы, усердно двигала рукой. Если отключить сознание и смотреть в сторону, при этом представляя, что занимаешься домашними делами, то, в принципе, пережить можно. Можно было бы (!), если бы не его взгляд, что разбирал меня на молекулы.