Вот, оказывается, как звезды живут. Столько фильмов и сериалов проксимианских пересмотрела и думала, что люди с такими способностями как сыр в масле кататься должны, а фигушки. Ходишь по родному городу, как тень самого себя, и пытаешься не отсвечивать, чтобы бешенные фанатки не растащили твое бренное тело на сувениры.

– Ты ничего не бойся, - взглянул на меня сосед, и губы его расплылись в теплой улыбке.
– Просто держись поближе ко мне и постарайся немного... раскрепоститься. Шаллы ненавидят аюш. Представь, что ты играешь роль в кино.

– Зачем же ты взял меня с собой, если меня будут ненавидеть?
– нахмурилась я.

– Не хочу упустить тебя из виду. Ты ведь.
– парень вальяжно, но шутливо закинул ногу на ногу, - .пропадешь без меня, мышка.

Но в каждой шутке есть доля истины.

А я еще кеплерский космодром посчитала грандиозным сооружением. Вот уж где собралась вся грандиозность, помпезность и пафосность, так это на Проксиме Центавра - культурной планете человеческих систем.

Здание, возле которого нас высадили, больше напоминало гигантский цирковой шатер из тонированного стекла. Тут и там - киоски с сувенирной продукцией, автоматы с напитками, роботы с багажными тележками. Из динамиков, развешанных по всему периметру, орали нашумевшие хиты проксимианских исполнителей - достояния планеты. Что касается людей, то здесь их было куда больше, чем на космодромах Земли и Кеплера вместе взятых. Да и сами люди были несколько. своеобразными. Часть - в черных масках. Таких же, как та, в которой из салона космолета вышел Джис. Другая часть - размалеванная, разодетая и шумная молодежь. Судя по словам галограмера, это и были те самые шаллы, причем как девушки - шаллы, так и парни - шалле. Меньшая часть из окружающих меня людей казалась такой же растерянной и потерянной, как и я сама. Туристы, должно быть.

Зазеваться здесь можно было элементарно. Свернуть куда-нибудь не туда и бродить среди ядовитой пестроты, пока не найдешь наконец-то спасительные двери на выход. Но Джис взял меня за руку. На другое плечо он повесил две наши дорожные сумки, взял переноску с мяукающим Неончиком. Хоть лицо парня наполовину было скрыто, смеющийся взгляд успокаивал меня.

Джис почти в буквальном смысле. светился. Он просто лучился с тех пор, как его нога ступила на гладкий пол космодрома родной планеты. Такие, как мой разноцветный сосед, улетают из дома лишь тогда, когда вынуждают обстоятельства. Но всегда возвращаются обратно. Домашний, ласковый, ручной Джис.

Когда мы вышли из здания, с духотой которого не могли справиться даже мощные кондиционеры, то мне показалось, что мы тут же очутились на главной улице Вальетте. Магазины с яркими витринами и вывесками, оживленное движение воздушного транспорта, высотки, уходящие в небо. Яростные сигналы автомобилистов, музыка со всех сторон, смех, громкие разговоры. Аж голова кругом пошла.

– Эх, Вальетте...
– мечтательно протянул проксимианин сквозь ткань защитной маски.
– Самая крупная помойка во Вселенной!

Но сколько любви он вложил в эти слова. Даже нелестный эпитет «помойка» среди этой любви казался комплиментом.

– Так ярко и так шумно.
– решила высказаться я, и руку мою сдавили чуть сильнее.

– Привыкай, - пожал друг плечами.
– Тебе ведь здесь жить.

– Что? Жить?
– вскинула брови, но галограмер со смехом направился вперед, казалось, проигнорировав мои вопросы.

– Пока мы на окраине, нужно оперативно переодеть тебя в шаллу, - только сказал он, а я аж глаза выпучила.

Это окраина?! Если. если это всего лишь окраина, уже напоминающая собой центр одного из земных мегаполисов, то каков же центр? Там жители Проксимы глохнут от звуков музыки? Кстати, вполне возможно, учитывая, как громко Джис врубает свои клипы по телевизору.

Комната в общежитии. Гарцующий по комнате Джис, мирно читающий Эдо на дальней кровати, запах блинов и ароматного чая. Потом посиделки на кухне за разговорами. Шутки галограмера, меткие комментарии брюнета. Мы обязательно добьемся того, чтобы после каникул все восстановилось. Подумать только. прошло всего полтора месяца - почти половина кеплерского года, а такое чувство, что половина земного. Столько всяких ситуаций произошло от смешных и нелепых до страшных и опасных. Столько эмоций испытано. едва ли не весь их спектр. Даже Карэт и тот казался мне одним из важнейших винтиков «Астрала», без которого моя учеба не превратилась бы в то, что происходит сейчас. Симбиоз любви и ненависти обвивал каждого из знакомых мужчин академии, и сейчас я была абсолютно без понятия, чем же все закончится.

Зашли мы с Джисом в первый на нашем пути магазин одежды и в нем сразу нашлось то, что нужно. Косметика, продающаяся там же на кассе, в том числе. Пахла эта косметика и крошилась, как типичная косметика из монорельсового перехода, но денег на хорошую я пожалела. Все равно выбрасывать потом.

И вот, через каких-то полчаса, стоя перед зеркалом в примерочной, я смотрела на проксимианку до мозга костей. Волосы собраны в высокий хвост, тело обхватывает черный корсет с кружевным лифом. Короткая клетчатая юбка с цепями, чулки с подтяжками, берцы на каблуках. На запястьях - напульсники с логотипами моих якобы музыкальных групп-фаворитов. В первый раз эти логотипы видела, но напульсники с «Белыми драконами взлетают» Джис покупать строго запретил. А то обидится.

Продолжим. Галограмер, как гениальный и профессиональный визажист... себя не позиционировал. Поэтому как сумел, так и накрасил. Веки затушевал черными тенями, ресницы накладные наклеил, от которых очень захотелось тут же избавиться. Под скулами помазал румянами, губы - бордовой помадой. Жесть, что получилось, короче говоря, но ведь коренному проксимианину виднее, что из себя представляют шаллы.

– М-м-м.
– промычал парень, просунув голову в примерочную и окинув меня изучающим взглядом с головы до ног еще разок.
– Действительно, совсем не твой стиль.
– Оглянулся по сторонам, а потом юркнул в кабинку и крепко обнял меня сзади.