Я вставил обратно магазин, взвел затвор и, послав патрон в ствол, поставил пистолет на предохранитель. Все это время я громко говорил. Мертвое молчание в комнате сразу же насторожило бы охранника снаружи.

Я снял с Пончика пиджак и нагрудную кобуру, затем связал ему руки и ноги лентой от простыни и не забыл сунуть в рот кляп. Он с шумом задышал через нос, и я удостоверился, что ударил его не так уж сильно. Не говоря о моральном аспекте проблемы, мне он был нужен живой. У меня было ему применение.

Я быстро обшарил его карманы. Мне сразу же попался бумажник, из которого, когда я открыл его, торчали кончики банкнот. Это было удачно — деньги мне могли понадобиться. Я не стал копаться в нем дальше, а просто сунул его в свой карман вместе с записной книжкой и продолжал поиски. Я нашел еще пригоршню мелочи и пару магазинов к пистолету, что тоже конфисковал. Все остальное я оставил ему, кроме авторучки и перочинного ножа.

Затем я приступил ко второй части плана. Сняв с кровати матрас, я бросил его под дверь и вспорол ножом Пончика обшивку. Матрас был набит прекрасной горючей хлопчатобумажной трухой, которую я кучей насыпал тут же, и приготовил бутылку с бренди и Рамбюи.

Пончик в это время стал обнаруживать признаки жизни. Он зашевелился, закряхтел, из его носа вырвалось довольно громкое хрюканье, которое должно было быть стоном, если бы не кляп во рту. Я зашел в ванную, наполнил стакан холодной водой и, вернувшись, выплеснул ее ему в лицо. Он опять хрюкнул, и глаза его приоткрылись.

Наверное, для него оказалось шоком увидеть дуло собственного пистолета меньше, чем в футе от своей головы. Я подождал, пока он вполне осознал ситуацию, и сказал обыденным тоном.

— Если вы думаете, что в стволе ничего нет, то ошибаетесь. Стоит мне нажать на крючок, и ваши мозги вылетят из черепа. — Он дернулся, выгнул спину, стараясь отвести свою голову от пистолета. Из заткнутого рта шли приглушенные звуки. — Не волнуйтесь, — посоветовал я ему. — Тогда с вами ничего не случится.

Я видел, как напряглись мускулы на его руках — он испытывал крепость узла на запястьях. Когда он кончил это занятие, я сказал:

— Я ухожу отсюда, и вы мне в этом поможете. Вы можете это сделать добровольно или против воли. Решайте сами. Я только предупреждаю вас, что одно ваше неверное движение будет означать для вас смерть. Вы будете передо мной и, если начнется перестрелка, вы первым схватите пулю.

Я не стал дожидаться его реакции — в конце концов, она не имела значения. — Я взял плащ, шляпу, надел их, проверил карманы — все ли я захватил. Затем я щедро полил алкоголем матрас и его набивку, так что в комнате запахло, как в пивной.

Вернувшись к Пончику, я обрезал путы на его ногах.

— Вставайте. Только не торопитесь.

Он, с трудом, пошатываясь, встал. В глазах его не было никакого выражения. Он просто стоял и тупо смотрел на меня. Я сделал жест рукой, державшей пистолет.

— Идите к двери и остановитесь в ярде от нее. Только не колотите по ней ногой. Это кончится фатально для вас.

Он послушно зашаркал вперед, а я взял его пиджак и накинул ему на плечи. Если не считать кляпа во рту и болтающихся пустых рукавов, в целом его фигура выглядела нормально — настолько нормально, что я мог получить преимущество в долю секунды, когда дверь откроется.

Я зажег спичку, бросил ее на кучу хлопчатобумажных обрезков, и голубой огонек побежал по ее поверхности. Пламя было небольшим, но это все, на что я мог рассчитывать в данных обстоятельствах. Я следил за ним до тех пор, пока оно не разгорелось побольше и нажал кнопку звонка, — сигнал, что Пончик готов покинуть комнату.

Когда щелкнул замок, я был прямо за спиной Пончика, упирая в него ствол пистолета, чтобы он хорошо понял свое положение. Дверь открылась, и я, толкнув его вперед ладонью, завопил:

— Пожар!

Я последовал за вывалившимся в коридор Пончиком и через его плечо увидел испуганное лицо замершего от неожиданности охранника. В руке он держал какое-то оружие, но даже не поднял его, глядя широко открытыми глазами на летевшего на него Пончика и отблески пламени в комнате.

Ток воздуха ворвался в комнату через открытую дверь, и огонь начал разгораться всерьез. По-моему, охранник даже не заметил меня.

Я с силой толкнул Пончика еще раз, и он тяжело столкнулся с охранником. Они вместе рухнули вниз. Раздался выстрел, и кто-то вскрикнул. Скорее всего, охранник, так как у Пончика рот был заткнут.

Я перепрыгнул через извивающиеся тела и помчался по коридору, держа наготове пистолет со снятым предохранителем. В конце коридора была лестничная клетка. Я выскочил на нее и побежал вверх. Такое решение я принял еще накануне вечером. Любопытная вещь: люди, которые совершают побег из какого-нибудь дома, обычно стремятся сразу же попасть на первый этаж — почему их сразу же и хватают. Наверное, тут срабатывает инстинкт подавить.