— И у него оставалось время, чтобы оставаться членом парламента? Занятой человек!

— Слишком занятой, чтобы быть русским шпионом.

— Возможно, — не стал спорить я, хотя у меня на этот счет были свои соображения. — Интересно, как чувствует себя Макинтош. Может, позвонить?

— Я как раз собиралась. Кстати, нам надо избавиться от автомобиля. Его видели в Клонглассе. — Она подумала. — Я пойду и возьму другой. Вам сейчас не стоит появляться на улицах.

— Но…

— Я привлекла меньше внимания к себе, — перебила она меня. — Мы, ведь, держались порознь вчера вечером.

— Хорошо бы О'Донован не проболтался…

— Что ж, остается рассчитывать на это.

Она сняла телефонную трубку и позвонила в Лондон. Она говорила коротко и отрывисто, больше слушая, но я догадывался, о чем идет речь по выражению ее лица. Положив трубку, она сказал печально:

— Никаких изменений. Организм усиленно борется.

Я зажег сигарету.

— Вы давно его знаете?

— Всю жизнь, — ответила она. — Он мой отец.

Услышав это, я сразу же решил, что буду продолжать действовать один, а ей следует отправляться в Лондон.

— Вы должны быть там… Вы никогда себе не простите, если он умрет в ваше отсутствие.

— А он никогда не простил бы мне, если бы я упустила Слэйда из-за того, что слишком сентиментальна, — возразила она. — Вы не знаете моего отца, Оуэн, он человек жесткий.

— А вы жестокая женщина, — сказал я. — Яблоко от яблони недалеко падает.

— Вы хотите сказать, что это неестественно?

— Я думаю, вы должны ехать, — упрямо повторил я.

— А я остаюсь, — столь же упрямо ответила она. — У меня здесь две задачи. Во-первых, помочь вам поймать Слэйда. Вы один с этой бандой не справитесь.

— А вторая?

— Помочь вам не сломать себе шею, глупый вы человек!

Пока я раздумывал над ее словами, она достала из чемодана большой сверток в коричневой бумаге и раскрыла его. Там было столько денег, сколько я никогда в своей жизни не видел, если не считать банков. Это отвлекло меня от темы нашего разговора.

— Сколько же здесь, Господи?

— Пять тысяч фунтов, — сказала она и передала мне пачку банкнот. — Здесь пятьсот. Мы можем разлучиться, и деньги вам понадобятся.

— Казначей Ее Величества чрезмерно щедр, — сказал я с иронией. — Расписку писать?

— Я сейчас ухожу, — сказала она. — Попробую выяснить что-нибудь насчет Уилера. Не выходите из номера.

Она затолкала остальные деньги в нечто вроде женской хозяйственной сумки, как вихрь, пронеслась к двери и исчезла, прежде, чем я успел что-либо сказать. Я, обмякнув, продолжал сидеть на кровати, смотрел на деньги, лежавшие на простыне, и думал о том, почему ей взбрело в голову именно сейчас в первый раз назвать меня по имени.

Она отсутствовала два часа и вернулась с новостями. Яхта Уилера снялась с якоря и двигалась на юг. Был ли на борту сам Уилер, выяснить не удалось.

— Я купила старое издание «Кто есть кто», — сказала она, доставая из кармана сложенный листок бумаги. — Чтобы не таскаться с ним, вырвала нужную страницу. Вот. — Она протянула мне листок. Я прочел: Чарльз Джордж Уилер, возраст 46 лет, родился в Аргирокасто, Албания.

Албания! Член парламента, трижды почетный доктор, член того-то, участник сего-то, связан с тем-то. Квартира в Лондоне, дом в Хирфоршире. Ходит в такие-то клубы. Я пробежал глазами дальнейшее, и меня вдруг привлекла рубрика: Интересы — тюремная реформа. Господи Боже мой! Я спросил:

— Интересно, а как он получил свое английское имя?

— Наверное, раздобыл какие-то документы.

— А когда он очутился в Англии?

— Не знаю. Я же им не занималась специально, — сказала Элисон.

— Так, значит его яхта пошла на юг. Мне казалось, она двинется на север, в Балтику.

— Вы все еще считаете, что Слэйд на яхте?

— Приходится, — ответил я мрачно.

Элисон нахмурилась.

— Она, наверное, идет в Средиземное море. Если так, то по пути ей нужна будет заправка. Скорее всего, в Корке. У меня в Корке есть друг — пожилая леди, уважаемая тетушка. Мы можем совершить перелет из Шеннона в Корк.

— В аэропорту полицейских больше, чем туристов, — заметил я. — Я не могу рисковать.

— Ничего. Там много места. Я вас протащу, — заверила меня Элисон.

— А что вы скажете обо мне вашей тетушке?

Элисон улыбнулась.

— Ну, я всегда могу накрутить что-нибудь моей Мейв О'Салливан.

Мы проникли в Шеннонский аэропорт довольно легко и незаметно. Их служба безопасности оказалась довольно паршивой. Понятно, что в таком большом месте заткнуть все дыры нелегко, и расходы на это поглотили бы всю их прибыль. Мы добрались до самолета «миссис Смит» и через пятнадцать минут, после необходимых переговоров были уже в воздухе, направляясь в сторону Корка. Я наблюдал за искусными действиями Элисон. Она управляла самолетом так же, как делала все — экономно и абсолютно без всякой показухи.