В ответ тишина. Все. Больше мне ничего не нужно. Заказ может исходить от кого угодно. Положить меня в отделение и сделать «счастливым навсегда» приходило в голову многим. А может, он просто добрый и отзывчивый человек? Как Гаранина, например. Пройдет два года и ловушка в желтом доме захлопнется. Меня чудом вытащит из нее прокуратура города Шуи.

В начале октября священник предупредил меня, что на Покров может чуть-чуть задержаться. Но вечером обязательно будет служба. Едет в Питер покупать себе третью машину. И откуда у него деньги, думаю я? Спрашиваю.

– А деньги?

– Кредит взял, тридцать тысяч, – ответил мне отец Сергий.

– На это машину не купишь. Только развалину.

– У меня еще есть, – довольно ответил мне батюшка, сел в машину и уехал.

Было воскресенье одиннадцатого октября 2015 года, а Покров в среду. Что можно купить в Питере за два дня с учетом дороги? Ничего. Во вторник мы все собрались на службу, а настоятеля нет. Прошло с полчаса, звоню ему. Долго не берет трубку, наконец поднял.

– Отец Сергий, когда вы приедете? В храм человек десять пришло, ждут службы. Что мне им сказать?

– Я в пути, сейчас буду. Служба будет.

Но «сейчас» не наступило ни через час ни на утро следующего дня. Утром он заспанным голосом Жени Лукашина из «Иронии судьбы» поведал мне, что служить не в состоянии. Очень хочется спать. Может, часов в десять, или, лучше в одиннадцать отслужит.

Не выдержав, я взорвался.

– Какие одиннадцать, батюшка. Литургия должна закончиться не позднее полудня. Вы не сможете отслужить ее за час. Старухи второй день приходят, с лавок уже падают, службу ждут. На них лица уже нет. Они говорят, что Матерь Божья от них, видно, отвернулась, раз службы второй день нет. Сказали бы людям заранее, что не можете, кто бы вас осудил. Мы бы все или в Зименки или в Покровский храм поехали, там престол. А вы у людей две службы забрали. Спите, батюшка. – и бросил трубку.

Такого маразма я не ожидал. На Украине за такие дела гонят вон. Владыка Ириней Днепропетровский так одного молодого и наглого попа сельского за то, что не служил в воскресенье и повесил на дверь амбарный замок, лишил сана. И все мольбы его отца благочинного были напрасны. Сана лишают и за меньшее.

– Сука ты *ба*ная, падла ты проклятая! Будь ты проклят Самим Богом Саваофом навек. Будь ты проклят, – выйдя их храма, все повторял я одно и тоже. – Будь ты, сука конченная, проклята вовек! Тварь ты последняя.

Ори не ори, кляни не кляни, а службы Божьей Матери все равно не вернешь. Тогда я в первый раз захотел написать владыке о всех проделках настоятеля. Но когда сказал об этом возмущенным старушкам, вмиг наступила тишина. Поддержки в их глазах не было. Молчок. С ним никто не хотел связываться.

Местные обыватели так гордятся собой, куражатся, истории пишут своего несусветного величия и благородства, а на деле обливают кипятком руки Богородицы, когда та посещает Россию, плюют ей в лицо, таскают за волосы и гонят из храма на ее же праздник. Уличным девкам почтения больше. Но пойди об этом скажи. Тебя разорвут на куски, поскольку чтут только Ее изображения, но не Ее Саму. И всегда прикрываются Главным Аргументом России – «это единичный случай»!

В субботу как ни в чем не бывало на «новом» японце к храму подкатил настоятель. Поглядел на его обнову и ахнул! Куда у человека глаза глядели? Правосторонний руль, возраст лет надцать пять, движок забит грязью и хрипит на низких высотах. Хлам.

– Сколько отдали?

– Сто тридцать.

– Не жалеете, что купили такую убитую рухлядь?

– Да… – отец Сергий забыл, что и сказать.

Пауза. Здесь так не принято – заискивающие улыбочки, поздравления с обновкой. Стоит, не знает, что сказать. Наконец с растерянной улыбочкой произнес.

– У сына нет машины. Я для начала ему купил. Пусть ездит.

– А, это совсем другое дело. Он ее быстро угробит, – развернулся и пошел в храм.

Или он его, подумал я. Прошло полгода. Сын попал в ДТП, машина всмятку. Его девушка стала неподвижной на всю оставшуюся жизнь. Перелом позвоночника, корсет с цепями и ортопедическая кровать. Еще троим или двоим досталось порядком. Искалечило и их. А сам ничего. Ему дали полтора года колонии общего режима. Сын священника отправился мотать срок на кичу. Но и это не все. Выглядело все это довольно странно. Машину освятили, благословили и на тебе.

– Ты что, ничего не знаешь? – взялись просвещать меня прихожане. – Все дело в деньгах – они не его.

– А чьи?

– А, да ты и впрямь ничего не знаешь. Слушай: ему странник дал на храм и помин души. Больше ста тысяч. Сказал, тут на все хватит. А он эти деньги взял и себе.

Тут я все понял. Вместо воли покойного благоустроить храм, тот все присвоил себе. И был наказан за это не Богом, а своим собственным сыном. А мне все выкладывали и выкладывали.

– Да еще побежал в банк, взял кредит в тридцать тысяч и купил себе машину. Не понравилась, отдал сыну, а сын ее раскурочил. Ужас! Так мы тут и живем. Он все в карман себе кладет и из храма все тащит себе домой. Вон, погляди, какой потолок, весь течет, того и гляди, на головы нам рухнет. А в Зименках отец Владимир уже третий ремонт делает.