— Это что такое?! — возмутилась я. — Я тебе что, кукла?

— Личные вопросы — в личное время, Маргарита Сергеевна, — перешёл на деловой тон этот негодяй. — Итак, пока давайте за чаем обсудим ваш проект. Я не могу сказать, что он идеален, но в целом, мне близки ваша позиция и здравый смысл.

Хлопнула ресницами. Серьёзно? Мы будем обсуждать работу? Ладно. Я-то уже по привычке начала возбуждаться. Как собака Павлова, честное слово.

— Уточните, пожалуйста, что вас не устраивает, Святослав Дмитриевич, — произнесла я, делая глоток чая.

На столе, помимо небольших бутербродов–канапе и печенья с конфетами стояла вазочка с ягодами. Я не удержалась и взяла крупную спелую клубнику, наслаждаясь её видом и ароматом. Как с картинки. Так и соблазняет откусить её, почувствовав сладость мякоти.

Вместо ответа мужчина уставился на мои губы.

Заметив его реакцию решила не набрасываться на ягоду и не уминать в два укуса, хотя есть хотелось до умопомрачения, взяла и откусила маленький кусочек, облизнула губы.

— Так что вы хотели изменить в рекламной стратегии?

Прямой честный взгляд, словно не замечаю, как возбуждённо расширились его зрачки, как хищно затрепетали крылья носа.

— Реклама должна быть более обнажённой, чтобы вызывать больший интерес у мужчин.

Я приоткрыла рот, будто ну очень удивилась новости, что автомобилистов среди мужчин куда больше, чем среди женщин, и совсем не рассчитывала на это.

Прижала руку к груди. Жест, правда, вышел несколько фальшивый, ведь я совсем случайно задела верхнюю пуговицу рубашки. Несколько раз. Пока не расстегнулась.

— Вы мыслите в верном направлении, Маргарита Сергеевна, — похвалил моё рвение заказчик. — Мужчины любят изящную округлость женских форм, поэтому в дизайне вы могли бы использовать… — Я расстегнула ещё одну пуговицу и облизнула клубничку. — Вот это всё, — закончил Святослав, сглотнув слюну.

— Думаю, нам необходимо протестировать новую концепцию на ком–нибудь. Поскольку бюджет Бориса Евгеньевича ограничен, а вы, как акционер, заинтересованы в снижении расходов на рекламу, может, выступите в качестве испытуемого?

Я расстегнула третью пуговицу, которая оголила те самые любимые мужчинами округлости, форму которых подчёркивал шикарный полупрозрачный бюстгальтер.

— Только ради дела.

— Разумеется! — уверила я.

— Хочу сразу предупредить — я весьма привередлив и требователен.

— Это идеальный вариант для нашего эксперимента.

Я поднялась и, покачивая бёдрами, прошла к рабочему столу, удаляясь от развалившегося на диване мужчины. Плавно развернулась и расстегнула юбку, позволяя ей соскользнуть на пол.

— Сперва необходимо понять степень необходимой откровенности рекламы и какие изгибы женского тела мы будем использовать. Насколько округлыми должны быть линии… — Погладила свои бёдра, поднялась к животу и очертила линию талии, приподняв края рубашки.

— Развернитесь, Маргарита Сергеевна, я не смог оценить все линии, скрытые тканью, — потребовал заказчик.

— Конечно, Святослав Дмитриевич.

Провела руками по ягодицам, поправляя кружево, чтобы оно симметрично подчёркивало нужные для рекламы формы, послушно обернулась, подвигала тазом из стороны в сторону, немного наклонилась вперёд.

— Замрите. Мне кажется, мы нащупали идеальный вариант.

Скрип дивана. Шаги в мою сторону.

Я замираю. Почти не дышу.

Вся кожа покрылась мурашками в ожидании его прикосновения. Словно стремясь ему навстречу.

Он совсем близко. Так, что я чувствую аромат тяжёлого, горько–пряного парфюма. Он будоражит обоняние, сводит с ума. И я делаю глубокий вдох, позволяя проникнуть ему в глубину лёгких, насытить, напитать, очаровать рецепторы.

— Маргарита Сергеевна, не сочтите за дерзость, но я должен рассмотреть в деталях каждую округлость.

Его голос звучит несколько хрипло, возбуждённо, и эта хрипотца вибрацией возбуждения отдаётся в груди.

— Конечно, Святослав Дмитриевич. Мы ведь и находимся здесь для того, чтобы решить сразу все вопросы, а не откладывать их в долгий ящик.

Я жду его прикосновений к ягодицам. Представляю, как он осторожно и неспешно снимет тонкое кружево, оголив изгибы, за которые так любит держаться. Но чуть шершавые ладони уверенно ложатся на бёдра.

— Ещё немного наклонитесь, Маргарита Сергеевна, будьте так любезны.