— Скромный и небольшой! — пошла я на компромисс, в глубине души подозревая, что наши понятия о скромности тоже разнятся.

— Договорились.

Мне открыли дверь, подали руку, под завистливые взгляды окружающих провели в ярко освещённый салон, где нас уже ждал управляющий.

— Добрый день, — поздоровался Святослав. — Рита, это Кирилл, Кирилл, это Рита, и именно её нам необходимо оперативно украсить для театра.

Украсить как ёлку. Треснула бы по голове! Да нечем. И нельзя.

Я кашлянула.

— Я могу надеть шёлковый шарфик, он будет так же прекрасно сочетаться с платьем, — заметила недовольно.

— Прости, Рита. Кирилл, нам необходимы крупные серьги и браслет, да?

— У вас потрясающий вкус, Святослав Дмитриевич! У меня есть несколько вариантов, надеюсь, вам понравятся.

— Мне понравятся, — отчеканила каждое слово.

— Да, конечно, — тут же пошёл на попятную Кирилл. — Простите, Маргарита, за мою ошибку. Виноват.

Нас ненадолго оставили одних и я недовольно поджала губы.

— Прости, Святослав, но мне непривычно и неприятно, когда меня наряжают как новогоднюю ёлку.

— Ты не умеешь принимать подарки. Тебе их вообще дарили?

— Дарили. Но обычно всякую мелочёвку, откровенно говоря. Слишком дорогие подарки кажутся мне… — Я прошлась по кабинету, в который нас пригласили, и присела на краешек дивана. — Не знаю, это как–то унизительно. Он ведь подумал, что я твоя очередная игрушка, послушная и глупая.

— Это его проблемы.

— Я не умею настолько дистанцироваться от чужого мнения. Я всю жизнь училась и работала не для того, чтобы ко мне относились как к пустому месту.

— Не надумывай. Ты для меня не пустое место.

— Я не надумываю. Неприятно, когда тебя воспринимают как чемодан. Он вроде бы есть, но его как бы нет.

— Рита. — Святослав вынырнул из своего уютного кресла, так и располагающего откинуться и вздремнуть, подошёл ко мне, сел на подлокотник, положил руки на мои напряжённые плечи и немного помассировал их. — Рита, ты слишком много думаешь. Расслабься. Позволь хоть немного тебя побаловать. Я действительно этого хочу. Ты привыкла заботиться о других, а я, может, страшный эгоист. И хочу удовлетворить своё желание видеть тебя в красивых вещах, украшениях. Или без ничего.

— Прекращай. Я начинаю думать о неприличном.

— Предлагаешь выбрать украшения, спрятаться от всего мира и ходить только в них? Я — за!

Я рассмеялась. Он так искренне хотел меня порадовать. И себя тоже, конечно. А может, только себя. Но вывести меня из ювелирного стресса ему всё–таки удалось, так что когда вернулся Кирилл с двумя помощницами и несколькими разноплановыми наборами, я уже спокойно воспринимала действительность.

— Я не знал, что вы любите, Маргарита, потому подобрал несколько интересных вариантов, в том числе с дизайнерской бижутерией, очень модной в этом сезоне, ну и, разумеется, старую добрую классику — бриллианты. Чёрное, довольно строгое платье лучше подчеркнут или яркие элементы или массивные, необычные произведения современного искусства.

Он ещё что–то щебетал, я же заинтересованно разглядывала предложенные варианты. Кошмар! Мне нравилось решительно всё.

— Предлагаю примерить все варианты и оценить, в чём вы будете чувствовать себя максимально удобно, комфортно, что порадует ваш взгляд, — запел соловьём Кирилл.

— Не можешь выбрать? — через несколько минут спросил Святослав.

— Да, они все по–своему замечательны, мне только вот этот вариант совсем не нравится, — показала я на один из дизайнерских наборов, который внешне сразу покорил моё сердце, но оказался ужасно тяжёлым — только надела серьги, как сразу заболела голова. Не моё.

Святослав бросил взгляд на часы, поднялся и подошёл к нам. Ему хватило одного взгляда, чтобы принять решение.

— Бриллианты, Рита. Всякие дизайнерские штучки надевай на вечеринки с подругами. Театр любит классику. И я тоже.

Я закатила глаза, но кивнула, подтверждая Кириллу выбор и молча утешая себя, что всякие «дизайнерские штучки» вполне могут стоить даже дороже. Ну мало ли! Я-то в этом совсем не разбираюсь.

Уже в машине, то и дело поглядывая на браслет, прошептала Святославу: «Мне его даже хранить негде. Кошмар! Я же теперь спать не смогу. Может, ты его заберёшь после театра?»

Святослав разгневанно сжал челюсти, но ничего не сказал. Я же чувствовала себя настолько не в своей тарелке, что не знала, как быть. Я сказала чистую правду. Съёмное жильё — не самое подходящее место для бриллиантовых изделий, ещё и столь дорогих. Вот что теперь делать? Заехать перед работой в банк и арендовать ячейку? Да, так и поступлю.

Кое–кому не понять, что страшно дорогие вещи, пусть и подаренные, воспринимаются как капитал, и тяжело, даже практически невозможно воспринимать их как что–то само собой разумеющееся и не переживать. Да я бы потеряла сон, подозревая во всех бабульках нашего подъезда профессиональных похитителей драгоценностей!