– Да, так – интересно. Ты же его лучше, чем мы, знала.

– Дык… злодей и злодей. Чего о нём говорить.

– Ну, бабу-уля, – проныл Егорка. – Расскажи. Чего он злой-то такой.

Бабуля Ягодка притихла, да так надолго, что Егор подумал, будто она задремала.

– Ну, как – злой? – вдруг тихо проговорила бабуля скрипучим голосом. – Ведь это как посмотреть. Возьми, к примеру, волка серого. Так он для зайки лесного враг – пуще некуда. А ведь волк и неплохой вовсе. Просто живёт, как у него заведено, по своим правилам лесным. Многие волка не любят, а он по-иному не может жить.

– Причём здесь волк? – не понял Егор. – Он же зверь. Правда – он и не может по-другому.

– Ну, вот и Кощей.

Мальчик приподнялся на лавке.

– Не, бабуль. Волку-то объяснить трудно, что так делать нельзя. А Кощей – он человек. Ну,… похож.

Бабуля опять замолчала.

– В том-то и дело, – опять проскрипела она. – Не всегда Кощей таким был. Ведь у него сила великая. Когда-то он мог, да и делал добро людям. Но ведь он бессмертный. И если это добро растянуть на долгие годы, его люди замечать не будут. А то вовсе всё по-другому поймут.

– Это как? – усмехнулся Егорка. Мысль, что Кощей добро делал, его развеселила.

– Вот, к примеру, увидишь, что детёнок неразумный саблей дедовской играет. Ты же ведь отберёшь у него её, от беды подальше. Вроде, добро сделал, а детёнок – в рёв. Кто ты для него будешь? Точно, не друг. И Кощей тоже хотел людям счастья принести. Дороги по лесам проложить, города тёплые да укреплённые построить, порядки глупые, да дремучие поменять. Да только враз всё не сделаешь. На годы долгие всё тянулось. А ведь это работы сколько. Злились люди, не понимали, что это для них и детей ихних. Только и помнили, что болота для Кощея осушали, да лес заготавливали из поколения в поколение. Ну, … и обозлились.

На улице грохнул трескучий гром, будто чёрное небо раскололось.

– Правильно, – усмехнулся Егор. – Кому столько работать захочется? Ну, а что Кощей, не мог всё людям объяснить? И чего он вообще к людям привязался?

– Так царь он был в местах этих.

– Царь!?

– Да, Егорушка. Царь Кощей – бессмертный и справедливый. Только едва ли кто это помнит. И приданий уж не осталось. Кощей, конечно, объяснял людям. Но, когда счастье не за горами видно, и работа веселей идёт. А так её непочатый край – и детям с внуками не управится. Роптали люди. Но когда поодиночке злятся – это ничего. Так всегда бывает. Но объявился Сидор балабол. Ленивый был парнишка. Сам не работал и другим мешал. Наверно и его можно понять. Зачем свою молодость тратить на счастье других, если тебе этого не хочется. Вот и взбаламутил народ этот Сидор. Очень он умел красиво говорить. Закипел народ, побросал работу.

– И что? – Егор сел на лавке.

– Я ж говорю – бессмертный Кощей. Оттого и трудно ему понять людишек с жизнью короткой. Могущество его свою печать на Кощее оставило. Обиделся он сильно. А когда цари обижаются на народ свой – это беда. Заставлять начал работать. А разве ж силком к счастью придёшь? Ещё пуще зароптал народ. И тут уж разгулялся Сидор. Поднял людей на своего царя.

– И что Кощей сделал?

– Многое мог сделать. Такое что, и представить страшно. И никто бы и не вспомнил, что жили люди в этих лесах. Но всё же любил по-своему их Кощей. Как детей шаловливых. Плюнул и ушёл.

– Так просто? – изумился мальчик.

– Ну, может, и была у него мысль смуту переждать. Годы пройдут, всё угомониться. Люди поймут. Только и Сидор непрост был. Уж как не упомню, а вскоре царём он стал. И всю жизнь только и твердил, как он Кощея злодея прогнал и свободу людям вернул. Только жить-то легче не стало. Чтобы в лесу выжить, надо работать. А Сидор только болтать хорошо умел, а управлять не особо выходило. И всё, что не получалось, он списывал на козни Кощеевы.

Егор сидел, ошарашено глядя на бабулю.

– Это, что получается? Всё зазря на Кощея наговаривают? Он вовсе неплохой?

– Ну, почему? – бабуля замялась. – Годы-то шли. А народ трудами Сидора не только про Кощея забыл, а ещё пуще невзлюбил. Бессмертный много раз пытался воротиться и простить глупых людей. Только уже боялись они его. Кощей-то сложа руки не сидел. Учился колдовству разному, доброму и, видать, не очень. Да и люди не просты. Уж после Сидора несколько царей сменилось. Народ нашёл в лесах ведунов – колдунов и на защиту свою позвал. Вот так и повелось. Силой идет Кощей – дружина стеной становится. Хочет колдовством взять – ведуны оберегают. Злился Кощей. Сила в руках могучая, а бессилен перед людьми оказался. С веками уж и позабыл, что хотел добро нести. Только и осталось, что непокорных людишек одолеть хочет.

– Наверное, хорошо, что его победили, – тихо и неуверенно проговорил Егор.

Бабуля промолчала.

– Бабуля, ты спишь? Я говорю, видать и впрямь удалец Антон богатырь, раз такую силищу одолел.

– Не знаю я, – почти шёпотом добавила бабуля. – Бессмертный он, Кощей-то. Только он знает, где смерть его. Что он, сам своей смерти захотел?

– Так про это известно. В утке яйцо, в яйце игла…

– Сказки всё это. Ну,… не всё. Не утка, а птица особенная. Да и не найдёшь их сейчас на свете белом таких.