Я вышла из стен больницы. Ноги не слушались, и я едва ими перебирала от усталости и груза внезапно навалившихся проблем. Лиза осталась ждать меня на улице вместе с Сашей и Каримом. Я подошла к ним троим и поблагодарила обоих мужчин за помощь. Не представляю, как бы справилась со всем одна, да ещё с без конца плачущей Лизой…

— Что сказали врачи? — спросил Карим.

— Ничего. Сказали нужно наблюдать и ждать, когда придёт в себя. Сделали электрокардиограмму, назначили ультразвуковое сканирование сердца. Предположили, что это мог быть сердечный приступ…

Карим кивнул, по его встревоженному и напряжённому взгляду я поняла, что он искренне переживал за маму.

— Я отвезу вас домой, — сказал Саша, поднимая Лизу на руки.

Она смотрела красными глазами на меня, и ее хрупкие плечи дрожали. Мы обе очень сильно испугались за маму, но я верила, что с ней все будет хорошо. Теперь она хотя бы была под присмотром врачей.

— Саша, я позвоню тебе позднее?

Мы обернулись в сторону Карима, он смотрел на Сашу с такой надеждой, что мне сделалось еще тревожнее на сердце. Он кивнул Кариму в ответ, открыл дверь, усадил мою сестру на заднее сидение и поглядел на меня:

— Тебе лучше сесть к ней. Она плачет все время…

— Да, — после этих слов я будто пришла в себя. Сейчас не время киснуть и показывать свои слабости. Лизе нужна моя поддержка.

Дорогу до дома мы все втроём молчали, я гладила Лизу по спине и старалась не думать о плохом, как Саша вдруг произнёс:

— Ты не против, если я сегодня останусь с вами? На тебе лица нет, Лиза вся в слезах. Не хочу оставлять вас одних. Приготовь все документы, я отвезу в больницу, а вы пока побудьте дома. Я немного позднее вернусь, заеду к Кариму на пару слов.

— Нет, я должна быть рядом с ней! — возразила я. — Мама бы не оставила меня одну в трудную минуту!

— Во-первых, тебя сейчас к ней не пустят, она в реанимации. Во-вторых, если она придёт в себя, я сразу вас к ней отвезу. А в-третьих, Лизу ты возьмёшь с собой? Не стоит ребёнку напоминать о больничных стенах… — наши глаза встретились через зеркало заднего вида, и я слабо кивнула, соглашаясь с ним.

А ведь он сам пережил три года назад смерть матери, и такого врагу не пожелать… Мне даже представлять не хотелось, что он при этом ощущал, потому что это была невосполнимая потеря. Мы вернулись домой, я быстро собрала все документы и, когда Саша уехал, заставила себя приготовить ужин, чтобы хоть как-то отвлечься от гнетущих мыслей.

Внезапно мой телефон, что лежал на столе в поле моего зрения, ожил, на дисплее высветился знакомый номер. Я ждала новостей из больницы, но сейчас мне звонил Влад. Только этого не хватало до кучи… Да, я поставила точку в наших отношениях, сняла с себя все обязательства, но все равно чувствовала себя обманщицей и предательницей. На звонок я не ответила, но спустя минуту мне пришло от него сообщение:

"Тася, привет! Как дела?"

Я сильно переживала за мать. Плохие мысли так и лезли в голову. Ни о чем другом думать не могла. Всю готовку выполняла на автомате. Но отложив в сторону нож и картошку, все же ответила Владу на сообщение. Написала, что моя мама попала в больницу и мне пока не до разговоров. Телефон снова ожил, а звучная мелодия заполнила комнату. Я ответила на звонок, чувствуя угрызения совести.

— Привет! Спасибо, что ответила. Мне очень жаль… Я могу приехать и помочь? — вдруг предложил Влад, а я пожалела, что ответила на звонок. В последнее время и так хватало переживаний, новых мне не хотелось.

— Нет! — чуть ли не крикнула я, понимая в какую неловкую ситуации поставлю Влада, если дам ему хоть малейшую надежду на возобновление отношений, а он решится приехать ко мне в Старгород. Я не о себе думала, а о его чувствах. Причинять ему новую боль не входило в мои планы.

— Надеюсь, что ничего серьёзного не случилось? — спросил он.

— Она сейчас в реанимации… — надломленным голосом произнесла я. — Мне хватает переживаний и никаких визитов не нужно, — тверже проговорила я последние слова.

— Хорошо, — согласился Влад и шумно выдохнул. — На самом деле я звонил спросить у тебя насчёт ремонта в студии… Все по-прежнему в силе? На днях я звонил Регине, твой телефон не отвечал, она сказала, что ты забрала все картины и уехала в Старгород…

— Влад… — я прекрасно понимала, что отталкивала от себя хорошего человека, но сердцу не прикажешь. — Ничего не нужно, — я знала, что между нами не будет больше отношений. Даже если Саша потом уедет, а я останусь одна… Лучше сразу ампутировать то, что так сильно болело. Эти бесконечные нарывы в виде звонков и общения с Владом, как острые лезвия ножа добавляли боль по незатянувшимся ранам. Я ничего к нему не чувствовала, кроме сожаления, что так все получилось.

— Давай, ты решай проблемы, вернёшься и поговорим? — предложил он, чувствуя, что я не шла на уступки.

— Влад, я все решила… — с моей стороны низко давать надежду человеку, которого не любила. Я чувствовала к нему симпатию, но в сравнении с тем цунами чувств, что я испытывала к Саше… У нас с Владом не было ни единого шанса на будущее.

— Хорошо. Я тебя не тороплю…

Я разъединила звонок, не в состоянии больше испытывать мук совести и вернулась к приготовлению ужина. Когда с ним было закончено, прошла в Лизину комнату. Сестра заснула в своей кровати прямо в одежде. Я не стала ее будить, тихо прикрыла дверь и позвонила в школу предупредить, что пару дней она побудет дома. Возможно, одноклассники и занятия отвлекли бы сестру от плохих и грустных мыслей, но я не хотела, чтобы её мучили какими-либо расспросами, что случилось с нашей мамой.