– Ты не должна винить себя за любовь к нему, – вновь заговорила девушка.

– К кому? – зачем-то спросила я, хотя и прекрасно поняла, о ком речь.

Собеседница лишь снисходительно улыбнулась. А я почувствовала стыд за свое поведение. Веду себя, как ребенок, ей богу.

– Когда любишь, всегда так, – поучительно ответила незнакомка.

– У тебя ведь не так, а ты тоже любишь, – решила я играть по ее правилам.

Проскочила мысль, что я слишком легко согласилась с ее идеями о любви, но они почему-то были мне такими близкими, так гулко отдавались внутри, что я не хотела от них отказываться.

– Он прекрасен, верно? – подмигнула девушка лукаво и присела на ближайший выступающий из воды валун, жестом предлагая сделать мне то же самое.

– Прости, не знаю твоего имени, – решила я вежливостью заменить ответ на вопрос, который я благополучно проигнорировала.

– Меня зовут Дария, а тебя Дарья, верно? – Она грустно улыбнулась. – Тебе не кажется, что это очень символично?

– Я не совсем понимаю, о чем ты. Объясни, зачем я здесь?

– Я думаю, ты все понимаешь, – удивленно вскинула брови Дария. – Мы любим одного и того же мужчину.

– Вряд ли это предположение является ответом на мой вопрос, – тактично ушла от скользкой темы я.

– Я объясню тебе сейчас кое-что, но ты никому не расскажешь, когда вернешься. И особенно Айсайару.

– Мне уже это не нравится, – решила я поставить точку над i.

– Дарья, я прошу у тебя помощи, – девушка взглянула на меня глазами полными слез. Так жалобно, что все мои бастионы гордости и где-то в глубине души щемящей ревности пали.

– Чем же я могу помочь?..

Дария перевела взгляд на озеро и начала свой неспешный рассказ, завораживая меня мелодичным голосом.

– Мы с Айсайаром так давно вместе, что я уже даже не помню, как все начиналось. Я помню, мы строили миры. Такие прекрасные, что у нас захватывало дух. Не было такого дня, который бы мы провели раздельно.

Она надолго замолчала, будто бы завязнув в воспоминаниях.

– А потом он стал отлучаться куда-то. Что-то скрывать, – в ее голосе появилось недоумение. – Я не понимала, что происходит. Он отдалялся от меня. А потом… Потом некоторые из нас решили, что Ледяной Всадник готовит переворот против Единого. Они приняли меры… Они не хотели его убивать.

Я чувствовала, что говорить ей все сложнее, жалость к этой несчастной девушке поглотила меня. Казалось, моя душа разрывается сейчас вместе с ее душой.

– Я пыталась его защитить. Пыталась остановить все это. Он бы объяснился, и все стало бы как раньше…

Она вновь замолчала, я заметила, что из-под длинных, густых ресниц Дарии выкатилась одинокая слезинка и устремилась к дрожащему подбородку.

– А потом я погибла.

Вот это был совсем неожиданный поворот, и я уставилась на нее во все глаза.

– Но я не жалею, ведь я умерла за свою любовь, – она подняла на меня печальный взгляд. – И я верю, что Айсайар все вспомнит и вернет меня к жизни.

Я потрясенно молчала. Что вообще я сейчас услышала?

Хотя, если подумать, не только сам рассказ, но и вся ситуация выглядит бредом шизофреника: древняя богиня рассказывает о своей любви к такому же древнему богу и о своей смерти заодно. Вопросы роились в моей голове, желая выйти наружу вполне обоснованным, на мой взгляд, раздражением от собственного непонимания ситуации.

– То есть, как это ты погибла? Ты же богиня! Ну, в смысле, бессмертная, да?

– Да, но это не значит, что я не могу умереть, – терпеливо пояснила Дария. – Мой дух выдернули из тела за секунду до смерти. Поэтому дух жив, а тело – нет. Если бы этого не произошло, то дух бы сумел восстановить тело, конечно же.

– Признаюсь честно, я понимаю все меньше и меньше.

Я неловко поднялась, попыталась отойти, но поскользнулась на гладком, покрытом мхом мегалите, чертыхнулась. Дария не мешала мне, давая осознать все, что я сейчас услышала.

– Какой помощи ты от меня хочешь? – наконец вспомнила я то, с чего начинался наш разговор.

Она помолчала, внимательно глядя на меня, будто бы оценивая, готова ли я услышать ее просьбу. Видимо, по её мнению, я выражала готовность.

– Я хочу, чтобы ты помогла мне вернуться, – ее голос звучал спокойно и буднично, как будто бы она попросила меня сходить за хлебом.

– Ты же сказала, тебя вернет Айсайар, когда все вспомнит, – от этой мысли запершило горло, но я постаралась придать себе невозмутимый вид.