Орудийные стволы дредноутов повелевали ходом войн на морях, как дирижерские палочки - оркестрами.

Правда, ныне эти исполинские корабли вымерли, как когда-то мастодонты, почти повсеместно*. Их вытеснили другие гиганты - авианосцы и атомарины (атомные подводные лодки). Выросло уже не одно поколение морских офицеров, которые никогда не ступали на палубу линейного корабля - законодателя канонов морской культуры, классического уклада флотской жизни, основ Корабельного устава.

Порядки и обычаи, заведенные на линкорах, остались эталонами и на современных ракетоносцах. Офицера, матроса с линкора отличали и отменная выправка, и особый шик. Линкор - это немыслимое соседство хорошо пристрелянных орудий в башнях и хорошо настроенного рояля в салоне. Это броня и хрусталь, это дворец кают-компании над преисподней котельных шахт и арт-погребов.

Линкор, наконец, одна из самых громадных военных машин человечества. Машин густонаселенных, как хороший городской квартал. Стальной плавучий остров, опоясанный мощным броневым поясом.

Сказать, что линкор - это плавучая крепость, сказать очень мало. Я храню листок из отрывного календаря за 1941 год. Там помещен необычный рисунок. Художник, чтобы показать размеры линкора, изобразил корабль в Охотном ряду рядом с многоэтажным зданием Госплана. Откуда-то из-под огромных гребных винтов, выползал трамвай, крохотный грузовик объезжал великанский якорь, дымовые трубы вздымались почти вровень с кремлевскими башнями.

"Подобно танку, - пояснял текст, - линкор обшит крепкой стальной броней. У танка броня - в два-три сантиметра. А у линкора она толщиной почти в полметра. В длину линкор доходит до четверти километра.

Могучая, странствующая по океану крепость - вот что такое линкор. У него свои электростанция, радиостанция, обсерватория, телефонная связь, телеграф, водопровод, отопление, склады. Живет на линкоре свыше полутора тысяч человек. И эта чудовищная громадина мчится по морю со скоростью до пятидесяти километров в час - так же быстро, как мчится по рельсам поезд!"

К этому несколько наивному, но вообще-то верному описанию линкора можно добавить точные цифры. Водоизмещение "Новороссийска" составляло 29 032 тонны, длина - 185,4 метра, ширина - 28 метров, осадка - 10,8 метра, мощность машин - 93 000 лошадиных сил, скорость - 29 узлов. Без пополнения топлива он мог пройти 3100 миль (6 тысяч километров). Вооружен он был, как никакой другой корабль нашего флота, - десять 320-миллиметровых орудий, дюжина 120-миллиметровых орудий, восемь 100-миллиметровых пушек и 36 скорострельных автоматов прикрывали его от самолетов (см. фото на вклейке).

По сути дела, это была фабрика мощнейшего артиллерийского огня, извергавшая его прежде всего из четырех башен главного калибра - две в носу, две в корме. Башня - многоярусный цех со своим вертикальным конвейером подачи полутонных снарядов из глубины погребов в зарядники орудий. Стальные чушки весом 525 килограммов подкатывали к элеваторам по монорельсовой дороге. Вслед им уходили 147-килограммовые пороховые заряды.

Сорок три электромотора и девяносто два человека заряжали, вращали, нацеливали каждую из этих башен с быстротой ружейного механизма...

К середине пятидесятых годов на Черноморском флоте доживали свой многотрудный век два последних линкора: "Севастополь" и "Новороссийск"...

"Чтобы избежать возможных диверсий..."

В 1977 году газетные дела привели меня, тогда корреспондента "Красной звезды", в дом бывшего заместителя наркома ВМФ адмирала в отставке Гордея Ивановича Левченко. Старый моряк, участник штурма Зимнего, боец Гражданской войны, в тридцатые годы командир "Авроры", один из крупных военачальников нашего флота в годы Великой Отечественной войны, работал над своими мемуарами. Одну из глав этой, к сожалению, до сих пор неизданной книги я привожу здесь с небольшими сокращениями.

Адмирал Г. И. Левченко:

"Правительство Советского Союза договорилось с правительством Албании и Италии о том, что линейный корабль "Джулио Чезаре" и четыре подлодки будут приниматься в албанском порту Волона (Влёра). Я был командирован в Албанию как ответственное лицо для встречи и организации приема этих кораблей с последующим переводом их в Севастополь.

12 января 1949 года мы вместе с представителем Главного штаба ВМФ капитаном 1-го ранга Куделей вылетели в Тирану. Один крейсер и несколько миноносцев итальянцы перевели своими командами в Одессу, но на переходе сумели их основательно повредить, так что корабли требовали капитального ремонта. Учитывая это, решено было для приемки главных сил послать меня.

В Тирану, столицу Албании, мы прибыли 13 января. Команды для приема кораблей вышли на транспорте "Украина" из Севастополя и в порт Волона прибыли 15 января. Утром следующего дня наши офицеры и матросы провели траление бухты порта Волона. Вся акватория была тщательно обследована. Мин обнаружено не было.

С командой будущего "Новороссийска" проводились занятия по специальности, матросам разъяснялись трудности, которые могут встретиться при приемке кораблей, проводились беседы о бдительности и возможных диверсиях фашиствующих итальянцев.