Шрифт:
– Котяра?!
Мы вылезли из-под повозок, и сразу – объятия, рассказы…
– … второй раз с британцами сталкиваюсь, – жаловался я другу, – и второй раз такая оказия!
Меня бил тяжёлый отходняк, и разобрало многословие, путанное и бестолковое. Рядом растерянно топчется Санька, улыбаясь деревенским дурачком. Близнецы улыбались так же глупо, не в силах даже и встать. Только крупная дрожь, да гримасы, пробегающие по лицам, и снова – улыбки, и полные бездумного счастья глаза.
– Постой! А Ганецкий где! – озираюсь, – Надо же выразить свою…
– Ушёл я от нево, – отозвался Котяра, улыбаясь чуть смущённо, – а ты писал, да? То-то, я думаю, письма не тово…
– Да-а?
– Угу. Такой, знаешь… я шёл к нему, потому как ротмистр и всё такое… а оказалось – Иван!
– Нет, не подумай! – поправился он, – Не как разбойник, а знаешь… атаман такой, всё больше на лихости да на заигрывании с подчинёнными. Ему эта война – как спорт или охота, в удовольствие будто! Такой ради азарту там людей положит, где можно вовсе без выстрелов обойтись. Я таково на Хитровке наелся – во!
Он полоснул себя ребром по горлу с видом самым свирепым.
– И если уж воевать, – решительно добавил друг, – то должным образом!
– Да вот, – Котяра встал, – командир мой.
Молодой мужчина, похожий изрядно на Дон Кихота, закончив распоряжаться, подходил к нам.
– Дзержинский, – представился он, протягивая руку.
– Феликс Эдмундович?! – жму растерянно, и сам не понимаю, откуда это – ощущение, будто встретил человека давно знакомого.
– Мы знакомы? – в его глазах лёгкое удивление.
– Да где-то слышал, наверно, – вид у меня совершенно потерянный, и спешу представиться, прячась в оковах этикета.
– А-а! Наслышан! Как же, репортажи ваши Палестинские, да и до того…
… и как-то мы с ним сразу сдружились.
– Мон колонель! – сопровождающий волонтёров лейтенант зашёл в штабную палатку и выпрямился ещё больше, лихо отдав честь, – Русские волонтёры, мсье Корнейчук и Житков!
– Герои сражения при Коленсо[iii], наслышан! – полковник Вильбуа-Марейль[iv], встав из-за стола, отдал честь, и протянул руку, которую одесситы не без гордости пожали.
Побеседовав несколько минут, и выразив своё безмерное удовольствие их службой, он поздравил их капралами и распрощался.
– Месяц назад, – задумчиво сказал Николай, выйдя из палатки и глядя на капральские нашивки в загрубевшей ладони, – и подумать не мог, а ныне – как так и надо… Капрал, ну надо же!
– Интересно живём! – весело отозвался Борис, потянувшись всем телом к жаркому африканскому солнцу.
– Да! – Корнейчук сжал нашивки в кулаке, и будто прислушался к кому-то внутри себя, – И отныне – только так!
[i] В Южной Африке была и большая диаспора евреев, в основном прибывших из России. Некоторые из них приняли участие в той войне. Так, самым знаменитым стал российский подданный Герман Юдилович, который в начале 1900 года получил звание вельдкорнета, а затем возглавил большой отряд буров.
Правда, намного больше евреев диаспоры действовали на стороне британских войск. Африканеров они не любили, так как им, как и прочим иностранцам, не предоставляли права гражданства. https: warhead.su/2020/02/08/brosit-vyzov-britanskomu-lvu-inostrannye-dobrovoltsy-v-angloburskoy-voyne
[ii] Боевой клич сарматов. Польская шляхта считала себя потомками именно сарматов, и такие вещи были известны достаточно широко.
[iii] Значительное сраженное в англо-бурской войне, закончившееся полным разгромом британцев. В РИ произошло 15 декабря 1899 года.
[iv] Франция. Первый командующий европейским легионом в англо-бурской войне.
Глава 22
Сниман принял нас без расшаркиваний, не отвлекаясь на такие нелепые мелочи, как этикет. Сидя у входа в штабную палатку в одной застиранной пропотелой рубахе с подтяжками поверх, он раскуривал старую трубку и рассматривал с такими же непрезентабельными бурскими офицерами лежащую прямо на земле карту, тыкая в неё веточками и переговариваясь негромко.
Символически приподняв жопу с бревна, африканер пробурчал приветствие, и начал расспрашивать Дзержинского безо всяких экивоков, держась без генеральской спеси, но и без панибратства.
– Так… так… – кивал он иногда поляку, задавая вполне дельные вопросы – с моей, дилетантской точки зрения. Где произошла стычка, уровень подготовки драгун и прочее в том же духе. Выслушав Феликса, он задумался ненадолго, хмуря усталое лицо, заросшее густой бородищей, и отчаянно дымя трубкой.
– Есть что добавить? – спросил он наконец меня, жестом отпуская Дзержинского.