— Привет, Мия. Не бросай трубку. Разговор есть, — скороговоркой произносит Олег.

— Ты вчера всё сказал.

— Нет, подожди. Извини меня. Это… я ступил. Это нервы. Не каждый день узнаёшь, что станешь отцом, — нервно тараторит этот мудак.

— Что?!! — вырывается у меня, хоть внутри всё и обмирает. Но не верю я ему. Я точно знаю, когда забеременела. Но… а что, если это был он? — Объясни мне, каким боком я имею отношение к твоему ребёнку?

— К нашему ребёнку, Мия. Я тут недавно встретил одну знакомую, так она видела тебя в гинекологии вашего захолустья. И поздравила меня с отцовством.

Иногда я просто ненавижу жить в маленьком городке, где почти все друг друга знают в лицо. Так вот чего у него зачесалось. И что ему нужно? И хочу ли я знать?

— Могу тебя обрадовать, Олег. К этому ребёнку ты не имеешь ровным счётом никакого отношения, — сообщаю я мужчине, который может быть отцом моего ребёнка только в том случае, если был со мной той ночью. Но я не представляю, зачем он бы это делал. И все эти странности… Нет. Да и по-другому бы он себя вёл, если бы это было так.

На другой стороне линии воцаряется молчание.

— Рад, что ты это сама признаешь, — наконец выдаёт Олег. — Уверенность … моей знакомой на миг заставила меня усомниться, хоть мы и предохранялись… Она растрепала…

Дальше я его уже не слушаю. Точно не он. Тот не предохранялся. Уж это я поняла сразу, как только очнулась и более-менее начала соображать. Перебиваю бывшего на полуслове, когда он начинает вещать, какая я легкодоступная оказалась и глупая, раз залетела.

— Олег, мне плевать на твоё мнение с гигантской секвойи. Забудь мой номер и больше не звони.

Сбив звонок и занеся номер в черный список, я возвращаюсь на кухню. Что ж. Эту страницу можно считать полностью перевёрнутой. И перечёркнутой. Неприятный осадок после разговора, почти стирается облегчением.

Кофе я себе всё-таки варю. И сильно разбавляю кипячёным молоком, добавив корицы и ванили. Сажусь на широкий подоконник с чашкой и довольно вдыхаю умопомрачительный аромат. Делаю первый самый вкусный глоток. М-м-м. Блаженство. Даже сил немного прибавляется и бодрости. И плевать, если это всего лишь самообман и эффект плацебо. Всё равно хорошо. В голове даже начинают зарождаться планы на день. Можно заняться домашними делами. И поиском работы. И сходить погулять.

— Доброе утро, — здоровается со мной возникшая на пороге кухни сестра.

— Доброе, — улыбаюсь ей. — Ты чего встала так рано? Могла ещё пару часиков поспать.

— А, не спится, — неопределённо взмахивает она рукой. Замирает, задумчиво жуя губу, что является у неё признаком конкретных душевных метаний. И решается наконец озвучить свою мысль: — Слушай, а этот Бодя… он…

— Он хороший. Вот правда. Надёжный. Мне нравится, как человек, — улыбаюсь я, крайне довольная тем, что мои вчерашние полубессознательные выводы оказались правильными.

— Рекомендуешь, значит? — лукаво щурится Васька.

— Угу. Дерзай, если понравился, — киваю, отпивая кофе и закатывая глаза.

Сестрёнка хмыкает, и тоже берётся за турку. Понаблюдав за её задумчивой моськой и тем как она варит кофе, я перевожу взгляд на улицу. И внезапно вижу ребёнка, стоящего под нашими окнами. Внутри всё обмирает. Он стоит и смотрит прямо на меня. Мальчик. Лет трёх. Темноволосый. Без курточки, шапки, в одной рубашке и штанишках. Босой, как я во сне. Черты лица с девятого этажа рассмотреть не получается, но по коже буквально мороз берёт. Он буравит меня взглядом каких-то странных глаз, а потом поворачивает голову и смотрит в сторону реки. И снова на меня…

— Мама, — раздается шёпот прямо возле уха, заставив подпрыгнуть в испуге, облившись уже остывшим кофе. — Пора.

Куда пора? Зачем пора? Не знаю. Меня накрывает безумная смесь страха, нервного возбуждения и желания наконец найти то, что должна. Срываясь с подоконника, почти бросаю чашку в раковину и несусь в свою комнату, на ходу срывая с себя мокрый халат.

— Соля, что опять? Куда ты несёшься? — летит мне вдогонку от Васьки.

— Гулять. Мне просто необходимо пойти погулять, — отвечаю ей, уже роясь в шкафу. Внутри закручивается воронка из нетерпения и болезненной потребности. И раскрывается цветок пустоты, сосущей и поедающей меня живьём. И моего малыша. Сейчас я это отчётливо чувствую. Надо бежать. Срочно. Немедленно. В джины буквально заскакиваю. Свитер в моих нетерпеливых руках угрожающе трещит.

— Стой, Солька. Я тебя не пущу одну. Ты вчера в обморок падала, а вдруг опять… — Васька возникает на пороге, уперев руки в бока, и ошарашенно наблюдает за моими метаниями. — Куда ты идёшь?

— В лес.

— Зачем?

— Так надо. Понимаешь?! Надо! — наверное, я сейчас похожа на сумасшедшую, но мне плевать. Подвинув сестру, направляюсь в прихожую, обуваюсь, надеваю пальто и выскакиваю из квартиры, даже не взяв ключи. Быстрее. Быстрее. Времени мало. Так мало. Нельзя опоздать.

Васька настигает меня уже во дворе. В расстёгнутой куртке, накинутой на пижаму. Колючий злой взгляд, в котором тьма тьмущая вопросов, но у меня нет возможности на них отвечать. Никакого ребёнка под нашими окнами больше нет, я даже не уверена, был ли он, или мне привиделось. Но я всем нутром чую, что должна найти то, к чему меня так сильно притягивает.