Маша чуть не свалилась от неожиданности. Она откинула назад мокрые русые пряди, умылась и воззрилась на вероломного мужа, стоявшего около покрытой мозаикой душевой.

– Стрельников… – зашипела она. – Тебя сюда никто не звал. Убирайся!

– Я по делу, Мэри, – хохотнул он, жадно разглядывая жену. – Смокинг нужно повесить, чтобы разгладился от пара.

– Смокинг? – удивилась она. – Ты пойдешь в смокинге?

– Ну да, – пожал плечами муж, бабник и негодяй. – В чем же еще? А ты что наденешь?

– Сланцы и шляпу, – в сердцах бросила Маша и повторила: – Убирайся отсюда!

– Я просто тут постою, спинку тебе потру, – ухмыляясь, пробормотал Витольд, даже не подумав сдвинуться с места.

– Хорошо, – кивнула жена и отрезала жестко: – Оставайся, тогда я с тобой на банкет не пойду. Так понятно?

– Да, вполне доходчиво. – Муж отлип от стены и направился к выходу. – Хочешь, позвоню в какой-нибудь магазин, и они привезут несколько платьев на выбор.

– Не выдумывай, – вскинулась Маша. – И не бойся, человек в смокинге, я тебя не опозорю!

«Как моя собственная жена может меня опозорить? – хотелось ответить Витольду, но он промолчал. – Опозорить не может, а вот отказать -запросто!»

Он прикрыл дверь в ванную комнату и, войдя в холл, завалился на диван. Тут же притащилась Ева с книжкой.

– Поцитай! – скомандовала дочка, залезая с ногами на диван и укладываясь рядом. – А потом кайтинки покасим, да?

– На сегодня достаточно покраски, котенька, – рассмеялся Витольд. – Отдохни хоть немного.

Дочь, неохотно согласившись, открыла книжку на нужной странице.

– Папа, Дюймовочку!

– Хорошо, – смирившись, вздохнул Стрельников.

Когда Мэри вышла из ванной, уже по второму кругу шла Золушка. Витольд жалостливо посмотрел на жену и тихо пробормотал:

– Спаси меня, Мэри!

Жена подошла ближе и расхохоталась.

– Ума палата, Стрельников, – хохотнула она. – Ты зачем улегся на ту же подушку? Она вся в блестках. Иди мой голову, а то придешь на торжество нарядный. В смокинге и с перламутровыми волосами.

– Ева! Что ты со мной делаешь? – театрально воздел руки к небу Витольд.

– Лучше спроси, что она сделала с моей косметичкой. Все придется выкинуть, – сердито глядя на дочь, заявила Маша.

– А ты мне больше нравишься без всякой косметики, мое сердечко, – сразу же поспешил заверить Витольд, но, увидев недовольное лицо жены, добавил: – В дьюти-фри купишь необходимое.

Он собрался было пойти под душ, но жена его остановила.

– Подожди, – попросила Мэри и, смочив ватный диск мицеллярной водой, принялась вытирать ему лицо. Витольд замер на месте, понимая, если сдвинется, волшебство пропадет. Он чувствовал, как пальцы жены заботливо оттирают проклятые блестки.

Хотя! Еще пять минут назад он был готов наказать нахальную дочку, но сейчас расцеловал бы маленькую негодницу. Мэри стояла рядом и касалась его. Нежно проводила пальцами по щеке, затем по подбородку. Вот, потянувшись ко лбу, слегка дотронулась грудью. В штанах стало тесно.

«Твою мать!»– ругнулся про себя Витольд, стараясь, чтобы Мэри ничего не заметила.

Но, похоже, перестарался.

– Дальше сам, Стрельников, – жена, резко отпрянув, вручила флакончик с волшебной жидкостью и стопку дисков.

– Я сам не увижу, Мэри, – пожаловался он.

– Человечество давно придумало зеркала, – отрезала Маша, заходя к себе.

Василий Иванович Архипов, положив трубку, раздраженно стукнул кулаком по спинке дивана.

– Как сквозь землю провалилась!

– Ты это о ком, Вася?– насторожилась Ольга, оторвавшись на минуту от журнала. – Маша вчера письмо написала. Я тебе читала.

– Я о Лиде. Сам по своим каналам попробовал найти, и Колька Сказочник тоже ищет. А нет ее нигде.

– А по какой фамилии?

– И как Баженову, и как Архипову. Бесполезно.

– А квартира на Коммунаров? Мы же ее Лиде подарили. Может, через юстицию удастся пробить хозяина? Лида могла замуж выйти, фамилию сменить.

Чапай уставился на жену.

– Замуж? Лида? Что-то я не подумал об этом, а квартира действительно ее. Я думал, что она в ней живет. Даже вчера съездил туда. Дверь открыла неприятная баба и с ходу заявила, что не знает такой. Может, Лида давно квартиру продала и тю-тю из города…