Висок.

Именно там, где был шрам.

Матвей застонал. Хотя это больше на рычание голодного зверя похоже, но мне хотелось сделать ему приятное. Чтобы тоже кричал от страсти, как я совсем недавно.

И вовсе не стыдно, как раньше — очень даже приятно, до сих пор жгло между ног от наглого языка и его не менее наглых прикосновений. А мужской палец тем временем продолжал находиться внутри, надавливая на нужные точки и заставляя меня периодически закрывать глаза от наслаждения.

Тянулась навстречу. Целовала лицо Матвея, опускаясь с виска ниже на щеку, затем на губы, а мой партнер еле сдерживался. Удерживал вес на руках, напрягая все мышцы. Стальные. Крепкие. Вены вздувались, но это так сексуально. Особенно на ощупь.

Так и хочется его постоянно трогать.

— Я не могу больше сдерживаться, — полустон вырвался из груди Матвея, а я усмехнулась. Да, малыш, я способная ученица. Беру с тебя пример, как надо соблазнять. И доставлять удовольствием, надеюсь твой рык именно от него?

— Не сдерживайся, — я снова плюхнулась головой на подушку, наблюдая, как парень уселся на кровати. Расстегнул пуговицу на джинсах, не сводя с меня пристального взгляда, а после аккуратно стянул их вместе с боксерами.

“Надо будет в следующий раз самой его раздеть” — промелькнуло в голове, и снова внутри потеплело.

Этот вроде как пока виртуальный, но слишком уж желанный “следующий раз” грел душу. Прямо от радости разрывало на части, что Матвей теперь мой.

Надеюсь очень на это, хоть и не верю до конца своему внезапно наступившему счастью.

Парень разорвал зубами упаковку презерватива, раскатал латекс по всей длине, все так же не сводя с меня пристального и слишком уж ехидного взгляда, а после аккуратно улегся сверху.

— Может быть больно, — коленкой раздвинул мне ноги, не торопясь.

— Я потерплю.

— Не надо терпеть, — так же медленно и очень аккуратно начал входить внутрь, а я старалась расслабиться. — Секс должен приносить удовольствие, а не боль.

— Мне не больно, — слегка скривилась, так как член полностью заполнил меня.

До краев. Небольшой дискомфорт, и даже местами больно, когда Матвей двигаться начал. Останавливался, лишь только я кривилась, а мне хотелось треснуть его чем-то тяжелым. Обхватила ногами, сцепив их у него за спиной — всё, теперь не вырвешься. Да и эмоции попридержала, чтобы не тормозил — потерплю, тем более боль отступила. Осталось еще, но это видимо после первого раза.

В книжке читала, что рана после разрыва девственной плевы еще какое-то время болит. И сексом заниматься тоже не совсем приятно, но терпимо. И я подстраивалась под темп, который с каждым разом ускорялся. Матвей рычал (по ходу, это его любимое проявление эмоций), легонько кусал меня за шею, где билась жилка, и каждый раз проникал глубже. Резче. Быстрее. Уже не сдерживаясь и ускоряя темп, чтобы самому попасть на пик, где я совсем недавно побывала.

Я старалась, как могла — рвалась навстречу, желая доставить Матвею удовольствие. А то еще сбежит из-за моей неопытности, ищи его потом. Это, конечно, все шутки, потому что на самом деле я уже без него не смогу.

Как мало надо для моего бедного юного сердца — рыцарь на белом коне в одночасье его покорил. И пофиг, что вместо коня ржавая девятка, а рыцарь в шрамах (еще парочку нащупала на спине), главное, что именно его я ждала. Тайно мечтала. Рисовала в голове образы идеального мужчины, который сейчас в протяжным стоном кончал, напрягая все мышцы тела.

Да, он — идеальный. В моем понимании. Лежит сверху, тяжело дышит, а я вожу аккуратно пальцами по его спине. И жду.

“Я люблю тебя” — проносится в голове эта банальная, но такая желанная фраза. Понятно, что рано. Да и не скажет он мне ее.

Но так же хочется, черт бы его побрал.

— Моя девочка, — шепчет Матвей и целует в шею.

Ладно, пусть пока так, все равно приятно. А я, наверное, слишком много хочу.

Должно пройти время.

Надо узнать друг друга получше.

Притереться. Подольше вместе побыть.

Черт, глупости все это, потому что я уже знаю наверняка о своих чувствах. Другой не нужен, этого люблю.

Только вот что дальше делать с этой любовью?

*******

Зверь не спал. Такое чувство, что добычу свою охранял всю ночь. Вроде и удовлетворен, получил желаемое, сыт и доволен, а все равно какое-то шестое чувство въедалось под кожу с громким криком: