— М-мм, — застонала, уже стоя на балконе. Длинный, полутемный, практически безлюдный. Я отошла в самый дальний угол и оперлась о парапет, закрывая глаза.

Не смогла долго смотреть Матвею в глаза. Внутри все полыхало, хотя давно уже ничего не чувствовала. Ни ненависти, ни любви — полнейшая пустота.

И одиночество, черт бы его побрал. Даже курить начала, чтобы хоть как-то эту пустоту заполнить и хоть немного успокоить расшатавшиеся в последнее время нервы.

Вот и сейчас дико захотелось вдохнуть глоток никотина — залезла в сумочку, достала сигарету из пачки вместе с зажигалкой и подкурила, выпуская тоненькую струйку дыма в прохладный воздух. Муж не одобрял эту мою пагубную привычку, а я не наглела особо. Старалась не попадаться ему на глаза с сигаретой, хотя мне было абсолютно начхать, что мой драгоценный супруг думает по этому поводу. Скандалов избегала. И нравоучений.

Все настолько ровно, приторно и тошнотворно, что иногда хотелось биться головой о стенку. От бессилия. И этого чертового одиночества…

— Курить не стоит, — услышала за спиной мужской голос и слегка вздрогнула. Я почувствовала затылком взгляд еще минуту назад и ждала, когда Матвей заговорит. Только все равно была не готова, слишком уж нервы оголены, а сердце до сих пор колет в груди. — Это вредно для здоровья. Лучше на ринге нервишки успокоить, чем организм никотином травить.

— Думаешь, поможет? — я пыталась говорить ровно, но голос все равно дрогнул. И тело моментально покрылось мурашками, когда теплое дыхание коснулось шеи.

— Что ты здесь делаешь? — чувствовалось, что Матвей едва сдерживается, чтобы эту самую шею мне не открутить.

И винить его в этом я не могла. Неужели до сих пор помнит обо мне?

— А почему я не могу здесь находиться? — выпустила тонкую струйку дыма в воздух, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Руки подрагивали, даже заледенели, а внутри все замерло, пока ждала ответа. Слава Богу, глаз не вижу. Хоть какая-то передышка.

Матвей усмехнулся, и я тут же почувствовала, как он прижался грудью к моей спине, оперевшись руками о парапет. Зажал меня. Придавил к перилам, помимо дыхания лишая возможности двигаться.

— Нахрена ты вернулась, Арина?

— Я не хотела, — выдохнула, опуская голову вниз. Глаза сами нашли мужские пальцы, которые впились в перила, зажимая мое тело в тиски. Наверное даже костяшки побелели, так Матвей был напряжен. — И сюда приходить тоже не хотела.

— Уезжай, — одно слово, которое как нож резануло по сердцу.

Я знаю, что виновата. Знаю, что он меня ненавидит. Но все равно в глубине души теплилась надежда, что простил. Понятно, что возврата чувств нет, и быть не может, но не так же больно.

Как будто душу разорвал на части. Еще и сердце с кровью вырвал.

— А если не уеду? — сама не поняла, как, но нашла силы, чтобы повернуться лицом. К Зверю.

Ох, лучше бы я этого не делала. Его взгляд стал тяжелым. На расстоянии не по себе смотреть в глаза Матвея, а в близи еще страшнее. Только ведь и я не восемнадцатилетняя наивная простушка, чтобы шарахаться от него.

Пусть ненавидит, его право, но запугать себя не позволю.

— Могут быть проблемы, — Матвей чеканил каждое слово, приближая лицо к моему. — Серьезные.

— Я чего-то не знаю? — от его тона стало действительно страшно. А от взгляда уже нервная дрожь пронзила все тело.

— Уезжай, — прикрыл глаза, практически прошептав. — Так будет лучше.

— Для кого? — сегодня я била рекорды по нетерпению, заставляя Зверя играть желваками. Точно шею свернет. И даже не скривится. Хотя я так и не пойму, о чем он речь-то ведет.

— Для тебя, — его дыхание коснулось моих губ, и я на автомате закрыла глаза. Каждая клеточка напряглась. Каждый нерв натянулся, как струна.

В жар кинуло резко и внезапно. Огонь внутри полыхал, пока мы стояли с Матвеем, касаясь друг друга губами. Обычное касание, даже не легкий поцелуй.

А может, мне это только померещилось?

— Что здесь происходит? — услышала как в тумане мужской голос, но воспаленный мозг среагировал молниеносно.

Открыла глаза, а Матвей сделал шаг назад, поправляя пиджак.

За спиной Зверя стоял мой муж.

Какого хрена его сюда принесло?

Но по взгляду поняла, что все видел. И проблемы сейчас у меня точно будут.

Я просто молчала, не собираясь ничего объяснять. Не было ни сил, ни желания вообще разговаривать с Вадимом. Я ему больше ничего не должна, наш брак даже формальностью уже сложно назвать, так какого хрена он сейчас пытается строить из себя обманутого мужа? Какого лешего скрипит зубами, делая вид, что ревнует? Как будто я сделала самую большую глупость в своей жизни. Еще и предала его, как бы смешно это ни звучало.

Тошно. И выть на луну захотелось, как волчица голодная. И безумно одинокая. Особенно, когда Матвей хмыкнул, небрежно засунул руку в карман, повернулся ко мне спиной и, мазнув на ходу взглядом по Вадиму, направился к двери в зал.