Шрифт:
Похоже, нестись за ним в халате и слетающих с ног тапочках по лестнице, нет никакого смысла. Все равно ведь ничего не скажет!
Так что я на несколько минут просто замираю перед захлопнутой перед моим носом дверью. И расплываюсь в счастливой улыбке, пока сердце отбивает в сумасшедшем ритме сказанные им слова.
Я завладела сердцем Глеба! И к тому же вот это его « целую!»
Хочется запрыгать и хлопать в ладоши, вот прямо совсем, будто я ребенок! Зато столько счастья в этих нескольких словах, что у меня начинается самая что ни на есть настоящая эйфория!
Немножко успокоившись, шлепаю на кухню за своим недопитым кофе. С улыбкой вспоминаю уже троих, с которыми я успела познакомиться. Еще немного, и я начну думать, что они работают моделями к каком-нибудь модном мужском журнале. И даже отыщу в словах Андрея какую-то крупицу истины по поводу того, что девчонки сами просто мечтают оказаться с каждым из них в постели. Ну, надо же реально родиться такими красавцами! И, главное, совершенно ведь разные, а каждый кажется просто совершенством!!!
Так, хватит мечтать! – буквально шиплю сама на себя, что все равно не убирает счастливой улыбки с моего лица. Что там Эдик говорил о подвигах? Этого я, конечно же, не выясню, но « Эйфорию» вполне можно поискать и в интернете… А поработать в ближайшие несколько часов все равно не получится! Потому что образ Глеба закрывает все буквы перед моими глазами….
Глава 38. Лера и Слава
Лера и Слава.
– Я поговорю с Милой, - Лера, волнуясь, расхаживала по комнате. Когда-то вся в черных тонах и даже с черными занавесками и бельем, комната расцвела за последнее, совсем недолгое время, пастельными нежными теплыми тонами.
Слава не то, чтобы приветствовал все эти изменения, но молча и с неизменной улыбкой наблюдал за ними. Он был счастлив оттого, что Лера с ним, а то, как она радостно носилась по квартире, взахлеб рассказывая ему о планах изменить ее, наполняло его сердце блаженством.
Блаженством от этого удивительного «мы», которое с каждым днем укреплялось все сильнее. Они теперь ужинали, они делали покупки, они обживали их жилье. Срастаясь с каждой минутой все крепче. Настолько, что их теперь уже просто невозможно разорвать. Это мы сквозило во всем, и он уже и не представлял того, что когда-то все было по-другому. Да и как может быть иначе? Без Леры его просто нет, так что ни о каком отдельно взятом я просто и речи быть не может.
Каждое мгновение он видел отражение этого мы в ее глазах, и это счастье разрасталось все сильнее, хотя, казалось бы, сильнее же просто невозможно!
– Сядь, - поймав ее руку, Слава усадил Леру себе на колени. – Я рассказал тебе обо всем вовсе не для того, чтобы ты в это ввязывалась. Ты понимаешь?
– Угу, - беззаботно кивнула Лера, зачем-то отводя глаза.
– Тааааак, - голос Славы стал максимально грозным, но реакция на это – только ее нежная улыбка. Блин, он скоро так совсем растает!
– Леррррра, - руки сами собой заскользили по гладкому атласу короткого халатика. – Ты в это не ввязываешься! И вообще – это мужские дела! Я, в конце концов, не хожу же на ваши девчачьи посиделки, правильно!
– Правильно, - послушно кивнула Лера, улыбаясь. И что-то в этой улыбке ему подсказывало, что его никто не слушает. Вот же, характер!
– А почему? – его лицо снова стало грозным. – Правильно! Потому что мне там делать нечего! Вот и вам тоже совершенно нечего делать рядом с « Эйфорией»! А рассказал я тебе только затем, чтобы ты не думала, что я неизвестно где и с кем шатаюсь по ночам!
– А я думала, ты рассказал, потому что у нас нет друг от друга тайн! – предательские губы смешали последние слова с поцелуем, который Лера выдохнула ему в шею. Знает, прекрасно знает, как его обезоружить окончательно! Лера даже не противник, если начинается схватка их мнений. Она – та, кто заранее уже уложила его на лопатки. И прекрасно ведь отдает в этом себе отчет!
– И поэтому тоже, - голос Славы уже начал срываться на хрип, а руки подхватили упругие ягодицы, сжимая их гораздо крепче, чем стоило бы, если они собираются остановиться только на разговоре. Но он еще рассчитывал оставить последнее слово за собой, сохраняя непреклонность. – Но это не означает, что мы совершенно везде должны быть вместе, да, малыш, - все грозность снова слетела, когда он потерся носом о ее.
– Я ни во что не буду вмешиваться, - губы заскользили по шее, опускаясь к ключице, - дразня, возбуждая до сумасшествия, да что там, - почти окончательно срывая крышу. – Но ведь подумай сам, - халатик распахнулся, медленно сползая с самого желанного плеча, - кого вы возьмете? Чужим ведь не скажешь, а на такое мало кто согласится…
Атлас перестал прикрывать грудь, которая скоро уже, кажется, вообще забудет о том, что существует белье. Ну, да, это его, конечно же, заслуга, - Лера поддалась его нетерпеливости и жадности до ее тела и перестала носить бюстгалтеры, когда они дома. Но сейчас это просто самый запрещенный удар из всех, которые только можно придумать.