Я уже сто раз пожалел, что спросил. Но эльф не видел этого, он весь увлекся красотой ночного неба. И, так же как и я до этого, боялся смотреть мне в глаза.

Он продолжал:

— Леди Свон была потрясена, когда вместо любимого мужчины обнаружила старика на смертном одре. Если бы я только знал, Элиот, что все так обернется, я бы никогда не позволил ей так сбежать. Видишь ли. Библиотека за знания забирает жизненную силу. Твой отец долго держался. За два года он состарился, и едва ли кого узнавал. Только ее имя иногда называл. Вот я и решил выполнить последнее желание друга. Пригласил ее….

Он еще что-то говорил. Но я не слушал. Я вскочил, опираясь на дерево. Он встал следом, я отшатнулся. Прошел вперед, потом обратно. Ноги повели меня прочь из этого дома. Сердце грозило проломить грудную клетку, так сильно билось.

Я думал, хуже быть не может. Думал, предательство отца, повлекшее за собой гибель матери, самое страшное, что могло произойти со мной. Но я ошибался. Быть самому причиной всех своих бед, куда больнее.

И я был прав, библиотека — такая же нечисть.

Меня схватили за локоть, и я развернулся, чтобы взглянуть в бездну.

— Пойдем со мной, — Маро поволок меня обратно к дому.

Зачем это?

— Прости меня, Элиот. Нельзя было вот так все сразу тебе говорить. Ты был не готов. Совсем обессилен.

А к такому можно быть готовым?

— Лучше бы мне и дальше ничего не знать, — я остановился у входа и прикрыл глаза. Голова кружилась, от того, что мне сегодня довелось узнать. — А то я смотрю, за все знания приходиться дорого платить.

— Элиот….

— Я хочу вернуться обратно в Академию, если вы позволите.

Пока я не наломал дров.

Д’авэль-старший стоял с открытым ртом, не в силах выдавить и звука. Уже начало светать.

— Пойдем, — он отвис и пригласил меня войти. Спустя пару минут я стоял у открытого портала.

— Библиотека запечатана. Ты не сможешь выйти.

— Я знаю.

— Элиот, многие теряют семьи….

И как-то справляются?

— Но не каждый становиться тому причиной.

И, не дожидаясь реакции, ступил в провал.

Я вышел в темноту, и не сразу понял, на что наткнулся. Слишком был увлечен самокопанием. Зажег светляка и сердце пропустило удар.

— Альфа? — кажется, у меня сел голос. — Ты что тут делаешь? Где Лия?

Я сорвался с места:

— Лия!? — если она сейчас не наверху, я боюсь, сегодня кто-то умрет. Вероятнее всего я сам, от разрыва сердца.

— Лия!? — барьер был на месте. Но я не терял надежду. Рванул на второй этаж, ворвался в комнату, чуть не сорвав двери с петель.

Она лежала животом на постели и, думаю, услышав меня, начала вставать.

Я за миг оценил ее состояние, обрадовавшись, что она может подняться. Уставшая. Кое-где разорвана одежда, но крови немного. Жива! Жива!

Хотел ее обнять, но ночь сегодня волшебнее некуда. Агрессия из меня так и льется. Я сделал прежде, чем подумал. Схватил ее за грудки и поднял к своему лицу:

— Какого хрена?! — она была напугана. Не ожидала такого от меня, как и я сам. — Зачем ты это сделала?!

А дальше я прильнул к ее губам, не давая возможности ответить. Я стиснул ее в объятиях, вырывая стон. Он меня и отрезвил. Это было далеко от наслаждения.

— Где болит? — я придержал ее, потому что она совсем обмякла. Усадил на кровать, и принялся стаскивать с нее этот чудо комбинезон.

— Элиот! — возмутилась. — Я сама.

Но я уже увидел, расстегнув молнию, что у нее на шее черный синячище, плавно стекающий за спину.

— Я позову врача! — я кинулся к двери, когда она меня остановила:

— Нет! Не нужно, — она стянула верх одежды, и оставалась в майке. Руки тоже были все в синяках.

— В смысле?! Ты вся… ты…, - я тыкал в синяки, не находя слов. — На тебе места живого нет!

— Пожалуйста, — она смотрела на меня глазами, полными печали и я сдался.

— Хорошо. Чем тебе помочь? — я присел перед ней.

— Набери холодную ванну и вылей туда весь пузырек тех капель, которыми я тебе обрабатывала раны. Хорошо? — я кивнул.

— Я мигом.

Я сейчас готов горы для нее свернуть, а она хочет всего лишь ванну….

Я наполнил ее за секунду.

Когда как не сейчас мне тратить свой резерв?

— Готово, — я вышел и застал ее спящую на кровати. В полуснятом комбинезоне и обуви.

Извини, но это нужно сделать.

Я разул ее и стащил комбинезон. Она оставалась в майке и в тонких лосинах. Раздевать дальше я не рискнул. Она не проснулась даже тогда, когда я поднял ее на руки.