Я больше не сказал ни слова. Как она говорила? «Слишком много думаешь»? Я решил не думать, а наблюдать.

Больше часа она выводила вокруг двери вязь символов, иногда сверяясь с листком. Я даже успел войти в транс, наблюдая за мерным покачиванием ее юбки.

— Все! — она рассматривала свою работу, а я снял ее со стула.

— Раз все, давай я закончу тут, — я ссадил ее в кресло, в котором ранее сидел сам.

Стоило мне поставить дверь, как она будто мячик из него выскочила.

— Все, пойдем отдыхать, — я подхватил ее на руки, направляясь на второй этаж.

— Погоди! Давай проверим, — она начала ерзать, пытаясь выбраться с рук.

Что?

— Почему ты на мне так смотришь? — я все-таки поставил ее на пол, — Брось в нее что-то слабенькое.

Чего-о-о? Я, кажется, ослышался.

— Давай. Не бойся.

— Ты хорошо подумала? — мне не жалко, конечно. Еще раз Годжа притащу. Он, вроде, и сам был не против.

— Да!

Ну, смотри.

Я бросил в дверь слабый пульсар, ожидая увидеть опаленную дверь.

Если что другую поставлю.

Как ее контур вспыхнул синим цветом, и не успел я моргнуть, как шар срикошетил в меня. Такого я никак не ожидал. Потому сейчас лежу на спине, с прожженной одеждой и небольшим ожогом на груди, приходя в себя после краткого полета. Надо мной склонилась Лия, с расширенными глазами.

— Ты как? — спросила, осматривая дыру. — Вставай, я обработаю ожог.

Другой бы на моем месте прикинулся пострадавшим, коим, по сути, и являлся, но я предпочел радостно заорать:

— Охренеть!

Я вскочил на ноги, подбежал к двери, и осмотрел внимательнее. На ней ни следа.

— Что это было? — я повернулся к Лии.

— Отражение магии. Библиотека подпитывает символы.

— Охренеть… — я осмотрелся в поисках ее черновика, но не нашел, — А на спине мне такое нарисовать можешь?

— Давай я сперва посмотрю, что у тебя там, — она кивнула на мою грудь, и потащила за руку наверх.

Вопреки ожиданию, меня втащили на буксире в кухню. Я отмахивался — ерунда, но меня никто не слушал.

Как всегда.

На мне была плотная черная рубашка, с воротником-стойкой, скрывающий шею, с пуговицами, уходящими по косой в бок. Сверху была точно такая же, только из более плотного материала — куртка. Когда она стащила ее с меня, я еще упирался, но когда она начала расстегивать пуговицы я замер, не отрывая взгляда от ее сосредоточенного лица.

Она хоть понимает, что я сейчас испытываю?

Она расстегнула все до брюк, и я задержал дыхание, когда она резким движением выдернула край заправленной рубашки из брюк, точно тысячу раз это делала.

Если бы мне сейчас хватало воздуха, я бы запыхтел как кипящий чайник, но она ничего не замечая, потрогала кожу, возле ожога. Нахмурила брови и вытащила из заранее приготовленной аптечки мазь и бинт. Ожог неприятно горел, но меня больше беспокоил этот нацеленный в район груди взгляд. Оценивающий толи меня, толи красное пятно с несколькими пузырьками.

Она вылила себе на руки антисептик, помахала ладошками, ускоряя высыхание, и выдавила немного мази на палец. Аккуратно нанесла ее на кожу, отчего я напрягся. Не потому что больно, а потому что из всех сил уговаривал себя дать ей закончить.

Девушка отрезала кусок бинта, сложила в несколько раз и липкой лентой, оставив окошко для раны, приклеила к моей груди. Затем, тут мой мозг ненадолго отключился, раздвинула полы рубашки, рассматривая меня. Я удивился. Не ожидал. Перевела взгляд на мое лицо:

— Ой, — она залилась краской по кончики ушей. — Извини. Увлеклась.

Она начала нервно хихикать, спрятав лицо в ладони.

Что значит увлеклась?

— Просто по тебе не скажешь, что ты в такой форме.

В хорошей, я надеюсь?

Я немного посмотрел на эту хихикающую и смущенную Лию, затем поднялся, закатал рукава.

— Моя очередь, — ей хватило секунды, чтобы сообразить, что ее ожидает.

Потому, когда я сделал шаг к ней она с писком ломанулась на противоположную сторону рабочей поверхности. Делая рывок то в одну то в другую сторону, я оббежал ее справа, почти хватая девушку, но она успела увернуться. Я не знаю, откуда в этой маленькой девчонке в длинной юбке столько прыти, но поймать ее у меня не выходило. Она будто специально меня дразнила, ходила рядом, но стоило потянуть руку, как она увиливала в сторону. Точно кошка.