Тем не менее Фила он разбивал в пух и прах. Мой красавец уже докупился на тысячу долларов. Шутки закончились.

Другие игроки давно ушли на второй план, как размытый фон. Опять эти двое остались друг против друга. Фил заметно нервничал, а Вова довольно ухмыльнулся и повысил ставки.

На столе лежали семерка, дама и король. Феликс бросил фишки, поддержав игру.

Следом дилер открыл тройку и… вторую даму.

– All in, - произнес Вова леденящие карман слова и выдвинул внушительную стопку игральных фишек вперед.

Фил замер. Посмотрел на свои карты, карты на столе, на соперника. И так по кругу раза три. И молча кивнул, соглашаясь на риск. Я больше не могла на это смотреть. Вышла из первых рядов и зажмурилась. Рядом сразу возникла Лиза и чмокнула в щеку.

– Не раскисай, Ветров надерет задницу кэпу, будь уверена.

– Ты шутишь?

– Ха. Вот посмотришь. Этот засранец нас всех обдирал до нитки, когда папаша урезал ему бюджет.

Чего? Не может быть. Без вариантов.

– Фулл Хаус, - озвучил крупье вскрытые карты Вознесенского.

Я с недоверием посмотрела на Лизку и растолкала зевак, собравшихся вокруг. У Вовы на руках оказались два короля.

Фил как сидел, так и швырнул карты на стол.

Дама. Я разочарованно выдохнула вместе с толпой. С двумя общими дамами – всего лишь сет. Вова ликовал, как Скрудж Макдак. Могла поспорить, что видела в его глазах знак доллара, как бывало в мультфильмах. Мерзко и противно. Вознесенский – мерзкий и противный. Хотелось поскорее забрать Фила и свалить отсюда.

Но едва я успела сделать шаг, как Феликс раздвинул карты, лежавшие одна на одной. И зал взорвался восторженными криками. Две дамы. У Фила было каре. Или квартет, как он называл.

Под тихую ярость Вознесенского мой гаденыш встал и бросил пару фишек местным прилипалам, чтобы те быстро обменяли деньги в кассе.

 - Научись смотреть в глаза, когда сомневаешься, - выдал он Вове контрольный.

Бортпроводники облепили Фила со всех сторон, но он подошел ближе ко мне.

– Как? – Единственное, что я сумела выдавить из себя.

– Фильмы про Джеймса Бонда – мои любимые. Сухой мартини, - обратился он к бармену. – И… взболтать, а не смешивать.

Бармен, не понимающий по-русски ни слова, остановился с открытым ртом. После все рассмеялись.

– Всегда мечтал так сказать.

Ребята еще расспрашивали Фила, как он спланировал ход и не побоялся рискнуть, тот объяснил, что у него на руках оказалась самая сильная комбинация, а жаждущий легкой наживы Владимир потерял бдительность. Феликс так пылко говорил, что я удивилась, когда он замолчал, напоровшись на меня взглядом. А затем и вовсе стрельнул сигарету и вышел. Что-то новенькое.

Я последовала за ним. На улице было больше воздуха и меньше криков.

– Эй, - я не скрывала своего присутствия.

Фил сделал глубокую затяжку и медленно выпустил кольцами дым.

– Ты говорила… я могу тебе доверять. Упрекала в том, что я тебе чего-то не сказал. А сама?

Черт. Я не успела ответить.

– У вас что-то было?

Я замялась. Хотела бы, но не могла солгать.

– Да, но…

– Понятно.

– Фил, это было очень давно.

– Это не повод молчать и выставлять меня идиотом!

Что я могла сказать его удаляющейся спине?

Приехали, блин.

Проснулась я с рассветом. Как почувствовала, что Феликс ускользнул из объятий. Завернулась в простыню и прошла на балкон, где снова застала Ветрова за молчаливым диалогом с сигаретой, обласканного алым светом утренней зари. Что же не так? Ведь вроде бы выяснили перед сном, что в «Чайке» цифры моих любовников его не напрягали. Тут дело явно было в другом. Но в чем?

Я осторожно коснулась голой спины Фила. Мышцы, как под действием тока, натянулись в тот же миг, но он не повернулся. На теле еще виднелись следы ночи, волосы примялись на одну сторону… Боже, он вообще спал сегодня?

– Я могу быть серф-инструктором, - заговорил он хрипло и выбросил окурок вниз. – Телки от меня без ума, а пацаны вроде уважают. Должно получиться.

Я подошла ближе, взъерошила зализанные сном пряди, заглянула в лицо.

– Ты к чему? – спросила, но уже догадывалась.

– Ты можешь работать удаленно. Ведь можешь?

Могла, но не кивнула. Потому что поняла, к чему скатывался разговор.

– Ты же знаешь, что нам нужно вернуться. Мы не можем прятаться здесь вечно, - вымученно сказала я.