В магистратуру инженерии мостостроения в Политехнике Ополе звал ее профессор Возный, читавший у них смежный курс. Он увлеченно говорил о ее способностях и интересовался Сонькой после того, как она в очередной раз отказалась, рассказав о семье и дочери. Алиса понимала истинное значение настойчивых уверений профессора подумать, но, черт возьми! почему он разбирался не в реставрации зданий…

И Вроцлав тоже предательски подстерегал ее своими многочисленными мостами. Напоминающими, смещающими реальность, сводящими с ума.

Синий, красный, белый, зеленый… Разноцветье железных ферм.

Как в Петербурге. Или в Петербурге, как во Вроцлаве. Она ненавидела мосты. И шла гулять по ним снова и снова. Доставляя себе долго ноющую боль, как в детстве, когда с упоением отдираешь жесткую, засохшую корку с разбитой коленки.

***

За окном машины накрапывал дождь. Не сильный, но скучный. И серый, как асфальт. Такими же серыми были дни перед отъездом Алисы из Вроцлава. Лешек оказался прав, поездка в Петербург была теми самыми каникулами друг от друга, о которых она говорила Никите.

Тот по-прежнему не приходил в восторг от ее идеи, но в день их с Соней вылета как заботливый муж собирался на работу не раньше обеда, чтобы отвезти их в аэропорт.

«И обязательно тащить ее с собой?» - спрашивал он за завтраком.

«Посмотрит на родину родителей, - пожала она плечами в ответ. – Красивый город. А у нее все равно каникулы».

Кривая усмешка, исказившая в это мгновение его черты, сулила мало хорошего.

«Родителей! – бросил он. – Воссоединение?»

«Я еду работать».

«Ты едешь к нему. Иначе не забирала бы Соньку».

«Я всего лишь беру ее с собой. Кроме того, Соне скоро в лагерь».

«Ты хоть на минуту можешь себе представить, каково мне сейчас?»

«Могу, - Алиса подняла глаза от тарелки. – Могу, Ник. Но, может, тебе лишь кажется все? Побудешь без нас».

«Будто ты оставляешь мне выбор».

«Выбор есть всегда», - улыбнулась Алиса.

Так же улыбалась она ему, целуя в аэропорту на прощанье. Сонька, в предвкушении путешествия, вертелась под ногами.

«Ахатинов не трогай!» – в тысячный раз велела она отцу, подхватывая сумку.

«Помню, - мрачно отвечал он дочери, - впадут в спячку».

В Пулково их встречали. Водитель сообщил, что ей заказан номер в «Индиго».

– И где это нынче? – спросила Алиса.

– Да «Нева» бывшая.

– Цветовая гамма из названия не ушла, - усмехнулась она.

Сонька с интересом прислушивалась к разговору и вертела головой из стороны в сторону. Изредка задавала вопросы. Алиса задумчиво отвечала, иногда невпопад, чем изрядно смешила дочку. А когда впереди заметила темную громаду отеля, неожиданно попросила отвезти их во Всеволожск.

Они весело гоняли пыль по квартире, когда заявилась баба Зоя с графином вишневки и пирогом.

– А я тебя в окно увидела! – сообщила она и потрепала Соньку по голове. – Это ж сколько тебя не было?

– Долго, - усмехнулась Алиса.

Засиделись допоздна. Будильник с утра показался палачом, и Алиса почти завидовала Соньке, которая могла дрыхнуть до обеда. Она же досыпала в такси под шум дождя и бормотание радио.

«Sky Tower» встретил ее внушительным офисным зданием и стройными рядами многочисленных охранников и администраторов, пробравшись сквозь который, она оказалась в приемной господина Макарова. В качестве его личной охраны выступала секретарша, выделяющаяся из всех прочих, встреченных сегодня по пути в святая святых, строгостью костюма, непроницаемостью взгляда и совершенно немодельными пропорциями фигуры.

– Пан Макаров у себя? – спросила Алиса.

– Это зависит от того, кто вы, - невозмутимо ответствовала сторожиха.

– Алиса Куликовская.

– Проект нового ТРЦ?

Алиса кивнула.

– Одну минуту.

Сторожиха сняла трубку телефона и скороговоркой протарахтела:

– Илья Евгеньевич, приехала архитектор Алиса Куликовская, ожидает в приемной… Да… Только что… Хорошо, - она положила трубку, встала со своего кресла и посмотрела на гостью: - Идемте, я вас проведу.

– Путь к Минотавру, - пробормотала Алиса и послушно пошла за секретаршей.

Дверь в «президентский» кабинет распахнулась, и пред нею предстали вскакивающий с места Илья Евгеньевич и молодая женщина, сидевшая на диванчике и резко обернувшаяся к вошедшим всем корпусом. Лицо ее казалось едва ли менее растерянным, чем у «пана Макарова». И вместе с тем – смутно знакомым. Идеальная укладка – волосок к волоску, темно-синий костюм с белоснежной рубашкой, лицо – немного кукольное, красивое. И глаза, глядящие с недоверием.

– Алиса Владимировна, - разорвал тишину глубокий голос Макарова. – Мы ждали вас не раньше полудня. Дорога все-таки. Это… вы знакомы, кажется…