Шрифт:
– Это снова я, – сказал он, подтаскивая к зеркалу едва оклемавшегося отраженного владельца пентхауса.
– Ты… как ты…
Ричи-доминант в отражении был бледен. Взгляд его все время уводило в сторону, к шторке, закрывающей унитаз. Там прорисовывалась неподвижная фигура и капало. Кап-кап. Кап.
– Как?
Хэнк захохотал.
– Заткнись! – Ричи стукнул Хэнка по уху.
Стукнул его же «питоном».
– Эй, полегче! – повысил голос Ингрейв. – Или твоему мальчику достанется тоже.
– Можешь его совсем убить! – крикнул Ричи-доминант. – Мне он только мешает! Никчемная тень!
Ингрейв приподнял двойника.
– Я могу кинуть его к тебе. Лови! – крикнул он.
И толкнул Ричи к Ричи.
24.
Ничего, естественно, не получилось. Двойник стукнулся о зеркало лбом, плечом, руками и отлетел назад. Но выражение лица Ричи-доминанта было незабываемо. Такой жуткой гримасы страха Ингрейву видеть еще не доводилось.
– Страшно?
– Придурок! – взвизгнул Ричи. – Я тебя грохну! Все! Ты – ноль! Я объявлю охоту. Думаешь, сколько ты проживешь после этого? Да сюда уже сейчас поднимаются мои люди!
Ингрейв снова поймал двойника Ричи в удушающий захват. Они вместе выпрямились. Отражение владельца «Холидея» сипело и старалось держать на весу раненую ногу.
– Ну, раз я и так и так мертвец, может расскажешь, что все-таки происходит в твоем борделе? – спросил детектив, сделав маленький шажок к зеркалу.
– Стой!
Ричи-доминант выставил руку в запрещающем жесте.
– Почему же?
– Я скажу. Я скажу. Слушай.
– Я слушаю.
Ингрейв подступил еще ближе. Зеркальный слой заколебался, будто вода.
– Стой! – крикнул Ричи и торопливо продолжил: – Все очень просто, Хэм. Очень просто. Там, где ты, там не бордель, там игорный зал. Шикарный. Крупные ставки. Сливки общества. Об этом, понятно, заботится мой младший. Но в подчиненном мире отражения попадают в объятья к девочкам.
– Зачем?
Детектив подбил двойника под здоровое колено, и тот едва не окунулся в зеркало головой.
– Затем, что двойники получают свободу. По чуть-чуть, по крохам они перестают быть куклами своих доминантов.
Ингрейв прищурил глаз.
– И что это тебе дает, Ричи?
– Власть, – ответил за Ричи Хэнк.
– А я думал, рассинхрон, – сказал Ингрейв.
– И это тоже, – закивал Ричи. – Но главное, я строю здесь свой мир. А свобода для отражений, как наркотик, Хэм. Героин высокой очистки.
– И доминанты в зеркальном «Холидее» – лишь отвлекающий маневр?
– Они ищут экзотики. Пожалуйста, у меня она есть.
Детектив усмехнулся.
– Но если миры окончательно разойдутся, ты останешься один среди отражений.
Ричи раскинул руки.
– Значит, я! Я стану местом их притяжения! Я буду тем, кто позволит им существовать! Ведь без доминанта, они лишь тени, мрак, темнота. Никто. И я буду богом! Все они станут отражать меня!
– Ты уверен?
Ричи склонил голову.
– А что ты знаешь о подчиненном мире, Хэм? Я знаю многое. Его темные места, его скрытые мечты. Боль его беспамятства. Он, видишь ли, живет на те объедки, те крохи, что отсвечивают ему...
– Постой.
Ингрейв прислушался. Из кабинета раздавался треск. Кажется, в дверь номера начинали ломиться.
– Да, можешь продолжать.
Ричи улыбнулся.
– Что, запахло жареным?
– Ну, тут-то все просто, – сказал Ингрейв и вместе с двойником Ричи шагнул в зеркало.
25.
– Сукин сын!
Ричи-доминант отшатнулся, отбежал от стула с Хэнком к дверям. «Питон» заплясал в его руке, не в состоянии зафиксироваться на цели.
– Ты заплатишь!
Маневр Ингрейва был ограничен тем, что Хэнк сидел слишком близко к зеркалу. Наверное, и метра не было. Детектива тут же стало тянуть к нему с дикой силой. Обойти его с двойником и не задеть виделось невозможным.
– Ты знаешь, кто помог мне с девчонками? – крикнул от двери Ричи-доминант. – Сказать?
– Скажи.
Ингрейв сцепил зубы.
– Твой Хэнк! Как тебе сюрприз? – Ричи хохотнул. – Твой двойник помогал мне в реализации моих планов!
– Он что, убивал девчонок?
– Нет-нет, Хэм, я не мог, – замотал головой Хэнк и попытался встать.
Только руки в наручниках помешали сделать ему это быстро. А в следующий момент Ингрейв толкнул на него двойника Ричи. Толкнул так, чтобы они вдвоем опрокинулись назад вместе со стулом.