Однако были у профессора и другие черты, которые так высоко ценили и ректор, и принц, и коллеги, и за которые прощали ему если не всё, то многое: Борсуковский обладал потрясающей научной интуицией. Он будто носом чуял все перспективные открытия и новинки, при чем не только в своей области, но и в других, не связанных с его научными интересами.

Одна из его удивительных способностей заключалась в том, что он появлялся в тех местах, где нарождалось какое-то открытие, и именно в тот момент, когда испытывали опытный образец прибора или проводился какой-нибудь решающий эксперимент. И вот профессор походя, буквально проходя мимо, поправлял что-то, подкручивал, доливал или переставлял, затем отстранялся, с видом орла, сидящего на дереве, рассматривал, что получилось, подправлял ещё что-то или не подправлял, а сразу довольно крякал:

— Вот так-то лучше.

И шел дальше, заложив руки за спину, глядя в пол и хмыкая каким-то своим мыслям. А опытный образец показывал какие-то удивительные результаты, эксперимент — невероятные данные, рождая очередное открытие, а научные работники тихо, а кто и громко, радовались и восторгались.

Так, например, именно Борсуковский вытащил на свет из лаборатории оптики тот самый фотографический аппарат, благодаря которому сегодня засекли грабителя, а потом придумал использовать его как альтернативное средство защиты, хотя правильнее будет сказать — наблюдения за помещениями лаборатории. Именно профессору принадлежала идея передачи мгновенных снимков с фотографического аппарата сразу на табло в комнате дежурных гардов. Маленькое заклинание на аппарате, и бимс! — наблюдаем каждые пять минут картинку из лаборатории, а всплеск магии настолько ничтожен на общем фоне Академии, что ни один злоумышленник, будь он хоть величайшим магистром современности, не заметит, что за ним наблюдают.

Поэтому все терпели странности профессора, его выходки и неуважение, поэтому и дежурный гард и не поднял тревогу сразу, полагая, что просто ученый чудак пришел в свою лабораторию что-то там проверить или изобрести. Тем более, что магическая защита, настроенная на ауру всего трех сотрудников, имеющих допуск в эту секретную лабораторию, пропустила этого человека.

— Почему же все таки дежурный поднял тревогу?

— Он сравнил третий магснимок с портретами допущенных в лабораторию специалистов.

Принц выжидательно смотрел на Морцавского.

— И?

— И не обнаружив сходства, поднял по тревоге отряд захвата, — заместитель коротко глянул на своё начальство и с грустным вздохом продолжил, — но этой задержки хватило, чтобы грабитель скрылся.

*Сантурия — святилище, храм.

**Реджи — уважительное сокращенное обращение к принцу.

*** Гард — гвардеец, солдат охраны

Карета охраны, в которой принц и капитан добирались до Академии, остановилась у ворот.

— Тревога в учебном заведении объявлена? — спросил принц, выбираясь на свежий воздух.

— Так точно, мой реджи! — опять отрапортовал капитан, шагая по стойке смирно. — В стенах Академии Магии объявлены безмагические учения, все адепты, преподаватели и технический персонал находятся на тех местах, где их застал сигнал, тренируя мастерство ожидания в засаде без применения магии и использования амулетов.

Принц одобрительно кивнул, следуя в привратницкую и в который раз размышляя над способностью подчиненного докладывать по стойке смирно в совершенно не располагающих к этому условиях. Он как раз пытался представить капитана лежащего по стойке смирно, когда перед ним открылась картина побоища в довольно просторном помещении привратницкой.

Принц и Морцавский оказались за спинами редкого строя гардов, позы которых однозначно говорили о том, что ребята готовы принять бой. Перед ними стояла небольшая кучка тех, кто, видимо, на момент объявления тревоги, хотел покинуть территорию Академии. Сейчас все они что-то кричали, некоторые размахивали руками или трясли кулаками. Капитан сориентировался первым и с громким приказом: «Прекратить шум! Всем разойтись по местам!» вышел к возмущенным из-за спин своих подчиненных.

Все, а были здесь адепты, привратники — пара пожилых мужчин, какой-то преподаватель, ещё несколько личностей, чей род занятий была не ясен, тут же притихли, а заметив принца Дамиана, и вовсе потеряли всю свою воинственность.

Морцавский взглянул взял командование на себя:

— Старший наряда, доложить, что происходит!

Один из гардов сделал шаг вперед.

— Нападение на стражу с целью вырваться за периметр охраняемого объекта после объявления безмагических учений, капитан.

Морцавский с удивлением оглядел людей, которые уже разошлись к стенам и хмуро смотрели то на него, то на принца. Старший гард продолжил:

— Адъюнкт, чья личность устанавливается, пытался прорваться наружу. Не смог, напал на гарда с кулаками, не справился, а когда стал формировать боевое заклинание, его отключили. Присутствующие встали на его защиту.

Дамиан наконец разглядел бессознательно тело, лежащее на деревянной лавке у дальней стены. Подошел ближе. Это был парень в мантии и со значком адъюнкта****, судя по бледности и наливавшейся красным ссадине на скуле — в глубоком обмороке из-за немалого воздействия. Принц повернулся к старшему гардов.

— Чем это вы его приложили? Магией, что ли?

— Никак нет, мой реджи! Кулаком. В Академии безмагический период, — ещё больше вытянулся в струнку и так стоящий по стойке смирно гард. «Борис их под себя подбирает, что ли? Чтобы умели, как и он, равняться на начальство?» — подумал принц, одобрительно кивая услышанным словам.