— У тебя в активе пятьсот долларов, — подбодрил Валдис.

Аня твердо решила, что на этот раз на ней ничего не должно треснуть. Юбка будет широкой. Этот «мешок из-под картошки» вроде прикольный и стоит — ничего себе — триста пятьдесят долларов!

— А как же ресторан?

Студент равнодушно отмахнулся. Позже она слышала, как Валдис договаривался о столике по телефону.

Аня перемерила шесть абсолютно разных платьев — позволила себе такое удовольствие — и выбрала ярко-красное, вырез «кармен» — плечи голые и широкий волан по краю широкого и длинного подола.

— Цыганщина, но крутая, — неоднозначно отреагировал Валдис и кивком подозвал продавщицу. — Берем.

Публика в ресторане подобралась исключительно серьезная и культурная. Звучала негромкая музыка, двигались пары, тапер недурно импровизировал на пианино

Их провели в самый конец зала, к столику возле окна. Тяжелая, бархатная штора цвета темной вишни настроили Аню на ностальгический лад. Она открыла меню, скользнула взглядом по ценам, удивленно поморгала и, на минуту онемев, ткнула пальцем в одну из строчек.

— Дорогой ресторан, — согласился Валдис. — Владелец — приятель моего брата. Очень приятное и спокойное место, приличная французская кухня.

— Ничего себе. Часто бываешь здесь?

— Обедаю по будням.

— Обедаешь. Угу, так все просто. Студент обедает в ресторане?

— Богатые студенты обедают в ресторане.

Аня оценила холеный контингент и затосковала. Чтобы успокоить расшалившиеся нервы, ухватилась за бокал вина, наполненный подобострастным официантом. Мир на пять минут стал светлее, но положительный эффект требовал закрепления. Она постучала ножом по бокалу, и он тотчас наполнился темно-красной жидкостью. Валдис помалкивал, с интересом наблюдая за стремительно надирающейся партнершей.

Аня медленно допивала второй бокал, постукивая каблуком сапога в такт музыке и давила яростное желание подебоширить. Пребывая в дурном настроении, она громко потребовала третий бокал вина. К их столику подошел седой мужчина и выпросил у Валдиса разрешения на танец с «очаровательной девушкой». Очаровательница подозрительно слушала переговоры, а потом, супротив всякой логики, первой отправилась на площадку перед эстрадой.

Стресс, усталость и чрезмерное увлечение дармовым вином оказало пагубное воздействие на Аню. Она опьянела и заговорила. Следующие пять минут нечаянный партнер вынужден был слушать несвязные стенания на судьбу-злодейку.

— Связалась с мажором, — жаловалась девица. — Он меня не любит, а так, спортом занимается. Обольщает. На днях бегали по трущобам, теперь трали-вали в бутиках и ресторанах. Поиграется и бросит. Обидно! Гуляем на деньги чокнутого Жорика. Петрович из-за меня в больнице, у Джонни машина заглохла, и …воды вчера не было.

Седой мужчина затосковал. Он оперативно вернул даму на место, сочувственным вздохом разделив назревающие проблемы Валдиса. Аня одним махом допила вино и, совершенно не успокоившись, принялась выбираться из-за стола.

— …пок-кинуть богоугодное заведение, — бормотала она. — Ср-рочно.

Пока выкарабкивалась, переменила решение, заявив о желании посетить дамскую комнату. Валдис вывел Аню на ковровую дорожку и показал короткий путь к цели. На прямой отрезок, до поворота, концентрации хватило с лихвой.

За поворотом обнаружился зеркальный коридор, где Аня откровенно залюбовалась девушкой в ярко-красном платье, порадовалась своей бьющей наотмашь красоте, закружилась от счастья и врезалась в монолитную группу из четырех суровых мужчин. Чеканя шаг, молчаливые граждане неожиданно вынырнули из недр банкетного зала. Не устояв, Аня присела на ковер, вокруг аккуратно легло платье, перегородив путь целеустремленной четверке.

Споткнувшись о ноги упавшей девицы, один гражданин с заведомо печальным лицом, перемахнул через препятствие и прилег чуть дальше, припомнив в полете чужую непутевую мать. Оставшиеся трое упрямо топтали Анино платье. Ругательства и метания не понравилось своенравной девице, и она боднула ногу того дебила, что суетился справа.

— Женщина ударилась головой, — отрапортовал дебил.

— Сам ты женщина, — обиделась Аня.

Она встала на колени и сфокусировала взгляд на круглом животе печального мужика, но внимание рассеял некий субъект, бодрой рысцой направляющийся к туалету. После трех бокалов вина и встряски мозгов Аня не могла рассуждать адекватно, что выразилось в базарном вопле:

— Гражданин! Здесь очередь, между прочим!

Четверо из банкетного зала стали подозрительно коситься друг на друга, а Печальный взволнованно уставился на брюки.

Субъект-спринтер, рвущийся в туалет, схватился за причинное место и принялся, на чем свет стоит, крестить ресторан и всех, до кого смог дотянуться:

— Гнусный общепит! Дерьмовая кухня! — плевался он словами. — Даже в клозет — толпа. Бабу поднимите!

Три слона торопливо сошли с Аниного платья.

— Вы мне подол оттоптали, — вредничала баба.